Елена Павлова - Золотой Лис

— Увы, увы, увы, — картинно опечалился Дон, насладился её озабоченностью и продолжил: — Ну-у, относительно, скажем так. Ты тяпнула его за горло, хорошо так, клыки до упора. А он всадил в тебя свой церемониальный ножичек, серебро, как ты понимаешь, — Лья невольно потрогала новый шрам. — Да-да, сюда. А я отволок тебя в Госпиталь и накапал Старейшине Йэльфу. И на следующий день этим же ножичком его и приговорил. Сам. Йэльфу было всё равно, кто будет исполнителем, лишь бы под Присягой, чтобы против Короны не мог «Принуждением по крови» воспользоваться, а мне приятно. Месть сладка, как говорит один мой друг. Не со всеобщего одобрения, врать не буду, Рэлиа до сих пор страдает, но против Йэльфа они ничего сделать не могли. И сам же его и поднял. Так что, со внучком тебя, бабушка на-фэйери! — засмеялся Дон, любуясь обалдением на лице Льи. — Как тебе мои успехи? Самое смешное, что Перворождённые подтвердили право Дэрона быть Принцем-на-Троне! Правда, Королём-Судьёй ему, конечно, не стать теперь никогда, на такое Перворождённые ни за что не пойдут — но, по-моему, и так неплохо! Мой сын во Жнеце — Принц-на-Троне! Ну как? Ощущаешь родство с династией, бабуля?

— Ага. Аж до печёнок пробрало, — пробормотала Лья, и вдруг сообразила: — Предписание! Наверняка из-за этого! Дай, пожалуйста, тебе ближе! Надо посмотреть сразу, вдруг там срочно…

Конверт был молниеносно выпотрошен.

— Та-ак, я всё ещё посол… Ой, мама ле Скайн!

«Во избежание повторения инцидента запрещается Корнэвиллье дэ Тэрон ле Скайн появление по месту службы на холме Стэн и в общественных местах в облике суккуба сроком на сто (100) лет.

Подпись Старейшины, подпись Риана, печать Утверждения».

— Мать Перелеска! Мне девкой быть запретили!

Лья беспомощно смотрела на Донни, пытаясь понять, как же ей жить дальше. Дон, выглядевший сначала таким же растерянным, вдруг хихикнул, потом истерично заржал.

— У-у-у, видела бы ты своё лицо! Отняли у девочки конфетку! Да не одну, а все сразу! — заливался он.

— Тебе смешно, а у Мастера Корнэла, между прочим, ни одного приличного костюма нет, только камуфляж охотничий! Хорош посол с голой задницей! Представляешь, припереться туда в камуфляже, к этим расфуфырам! Фурор! И все когти со счёта Госпиталь ободрал! А пересчитают только через месяц, ты же знаешь, это уж как всегда!

— Лья, проснись! Твой внук во Жнеце — Принц-на-Троне, неужто бабушку… ну, пускай, дедушку — да не оденет? — веселился Дон.

— С ума сошёл? — подскочила было Лья, потом раздумалась: — Хотя… Риан к Мастеру хорошо относится…

— Та-ак, — грозно набычился Дон. — Уже и там успела? — только вздрагивающие углы губ выдавали улыбку.

— Это Риан относится, а не Мастер! — хлопнула его Лья предписанием.

— Ай! Да ладно, ладно, попозже на Базар сходим, оденем мы Мастера! Я нынче о-го-го, у меня жена богатая!

Повисло молчание, потом Лья переспросила:

— Кто… у тебя?..

— Её зовут Лиса, Лья, — потянулся Дон с мечтательной улыбкой. — А что она собой представляет, ты уже должна была понять. Да-да, это её я, по-твоему, обидел и ограбил. Мастеру она понравится, я уверен. Давай, допивай и перекидывайся, да пойдём, я вас познакомлю. Только о Лье не упоминай. Лиса, всё же, слишком человек, она не поймёт.

Ветки яблонь под грузом снега склонились до земли, кусты крыжовника и смородины изображали сугробы. Всё сверкало под невысоким зимним солнцем. Чисто, морозно, звонко! Звонко, потому что Ника и Зора катались с берега на санках и визжали изо всех сил.

— А туда нельзя! Ар-р!!! — состроив зверскую физиономию, Донни коршуном налетел на ребёнка, повалил, осторожно, но непреклонно вывалял в снегу, поднял и шлёпнул, придавая нужное направление. Ника, счастливо хохоча, побежала к накатанной ледянке, а Дон вернулся на скамейку. — Хулиганки, — улыбнулся он второму вампиру. — Видишь, там склон покруче, так они всё туда норовят! А там внизу полынья. Ничего страшного, конечно, но напугаются, разревутся, а нам с тобой от Лисы нагорит!

— Я понял, — кивнул второй, следя глазами за детьми. — Знаешь… Только не смейся! Кажется, я завидую!

Одета эта пара, в отличие от детей, была более, чем легкомысленно, что смотрелось среди снегов довольно странно: какие-то несерьёзные рубашечки, штанишки, сандалии на босу ногу — чтобы об лёд не поцарапаться.

— Завидуй, — щедро разрешил Дон. — Но учти: второй Лисы на свете нет, да и я, твоими стараниями и мягко говоря, нестандартен, так что повторить мой финт, скорей всего, не удастся никому.

— А я вон её подожду, — кивнул на Нику Мастер Корнэл. — Она полукровка, с замужеством проблемы будут, как у них у всех, вот я их ей и решу. Кроме того, к вампирам она относиться хорошо будет, с таким-то папой, а ребёнка потом и чужого усыновить можно.

— Облом! Во-первых, имеется нефиговых таких размеров препятствие, Гром называется, я тебе потом покажу. А кроме того, она, на минутку, твоя внучка! Ты не забывай!

— Ой, да кто бы говорил, инцест ходячий! — фыркнул Мастер, потом задумался: — Чудны дела твои, Мать ле Скайн! — взъерошил он рукой свои белобрысые волосы. — Чё-то у меня куча родственников образовалась, а я и не заметил! Внучка? А Лисе твоей я кто тогда? Свёкор и свекровь в одном флаконе? Да-а… — и вдруг усмехнулся: — Это любовь, Дон?

Донни не задумался ни на секунду:

— Не-е, Лья, всё гораздо забавней. Это собственность! А за собственностью, сама знаешь — глаз да глаз! — В голосе Дона проскользнула интонация такого законченного скареды, что Мастер восхищённо захохотал. Да, это он мог понять. Собственность — дело такое, и впрямь постоянного пригляда требует, кто бы спорил!

— Ну, как тебе мой друг? — Дон проводил Мастера Корнэла и стоял в дверях, подпирая косяк.

— Да… нормальный мужик, а что? — отвлеклась Лиса от обхода корчмы после закрытия со шваброй-пылесосом.

— Ничего, если он иногда заходить будет? Нике он, вроде, понравился.

Лиса задумчиво оперлась о швабру, с недоумением глядя на мужа.

— Ты перегрелся? Или переохладился? Когда это я тебе что-нибудь говорила на тему — того приводи, а этого не надо?

— Нет, Лиса, я не о том, — замотал головой Дон. — Просто… ты перчатки сразу надела, ты думаешь, я не заметил? Всё настолько плохо? Он… — Дон непривычно мялся, искал слова.

— Ах, вот ты о чём! — поняла наконец Лиса. — Нет, почему плохо. Как раз с точки зрения Видящей очень хорошо. Просто он… режется. Ну, как тебе объяснить… Ты же не захочешь хвататься голыми руками за лезвие обоюдоострого меча бритвенной заточки? Вот и я не хочу. Для нормального вампира это, в общем-то, стандарт: нечто острое и холодное, это вы с Громом неправильные. Так что, там всё очень хорошо. Без ржавчины.