Шамраев Юрьевич - Серый бог

А выглядел я действительно небогато. Простой и удобный камзол надежно закрывал кирасу, пара пистолей без всяких украшений за поясом, видавшая виды шпага. Только крепкие сапоги на толстой подошве и новые толстокожие штаны немного портили это впечатление. В общем не богатый сын небогатых родителей отправился искать счастье в богатой Готии.

Встретил меня служка и сразу же проводил на половину для знатных господ. Там было пусто. Я попросил простой ужин, кринку молока и комнату наверху для ночлега. Гул, шум и смех на другой половине меня не беспокоили, — они не слышали, как шумят наши вечные гости в замке. Так что я довольно спокойно воспринял сначала наступившую тишину, а потом сдержанный гул, и не придал этому никакого значения. Это был мой первый урок, — в нашем деле мелочей не бывает.

Не дождавшись обещанного ужина, который почему то задерживался, я встал из за стола. Это меня и спасло. Занавески внезапно разлетелись в разные стороны и на благородную половину влетело три здоровых мужика с повязками на лице и здоровыми тесаками в руках. Освободить из ножен шпагу было делом одного мгновения. Я даже не осознал, что я ещё делаю, а в моей левой руке уже оказался взведенный пистоль. Выстрел и в груди у одного из нападавших появилась большая дыра. двое других, видимо не ожидая от меня такой прыти, немного замешкались и с ревом кинулись на меня. Дурачье, они хотя бы в стороны разошлись, ведь мешают друг другу.

Используя преимущество в длине, сделав финт шпагой и обойдя тесак, я чиркнул первому по горлу, как учил меня сэр Фрикс. При нанесении этого удара обязательно повреждается главная жила, кровь бьет фонтаном и человек быстро умирает. Вот и разбойник, выронив тесак и сделав ещё по инерции несколько шагов, схватившись за шею, упал на колени, захрипел и завалился на бок. Я атаковал единственного оставшегося в живых. Он как слепой размахивал своим оружием, не смея оторвать взгляд от своего хрипящего товарища. Сопротивления он практически не оказал и через мгновение получил проникающий удар шпаги в грудь. Всё или нет? На всякий случай я приготовил второй пистоль, положил его перед собой на стол, туда же положил шпагу, что бы она была под рукой и начал заряжать разряженное оружие.

Я не успел этого сделать, так как вдруг вновь разлетелись занавески и на половину для благородных ворвались ещё два человека в масках и с обнаженными шпагами. Судя по манере их поведения и уверенности, они умели сражаться. У одного из них за поясом был пистоль. Однако вытащить он его не успел, так как я выстрелил раньше. Зазвенели шпаги. В начале я просто оборонялся, силясь понять, что за стиль проповедует мой соперник. Потом я сообразил, что стиля не было, а был простой набор приемов, которые были заучены и повторялись один за другим. Может быть в схватках с другими это и приносило успех, но не с рыцарем Удачи и вторым победителем состязаний. Дождавшись, когда мой соперник вновь попытается закрутить лезвие моей шпаги, что бы вырвать её из моих рук, я сделал глубокий выпад с верху в низ, проткнул ему живот и дернул шпагой вверх, рассекая ему внутренности.

Он выронил шпагу, кстати неплохой клинок, упал на колени, потом на бок и зажимая рану в животе зло посмотрел на меня, а потом потерял сознание. А я немного оцепенел. Пять человек, передо мной лежало пять человек. Тут только до меня стало доходить, что это все произошло со мной наяву, и что меня только что хотели или ограбить, или убить. Меня стало трясти. Что бы хоть как то успокоиться я стал заниматься своими пистолями: мерка пороха — утрамбовать, пыж- утрамбовать, пуля, пыж — утрамбовать, порох на полку. Все эти манипуляции я проделал проговаривая свои действия вслух. Заряженные пистоли заняли свое место на столе, возле окровавленной шпаги.

Я взял её в руки и вытер её о штаны одного из убитых мною. Тот которого я пронзил в живот пришел в себя. Каждое движение, каждая судорога причиняли ему неимоверную боль. Увидев меня сидящим за столом и спокойно занимающимся пистолями, он скрипнул зубами:- Провел ты нас, мы думали что ты желторотый птенец вырвавшийся из под родительского крыла, а ты охотник за головами. Каждое слово ему давалось с трудом. — Только ты все равно не найдешь, где я прятал награбленное. Он зло засмеялся, — Тайна черного дрозда умрет вместе с ним, — а потом видимо потеряв всякое терпение от боли, он буквально зарычал, — Добей меня, добей. Ради серого, добей, не могу больше терпеть эту боль.

Одно дело нанести удар противнику в бою или поединке, а другое дело, вот так добить беспомощного. Видимо мои размышления он их принял за желание помучить его, или мое полнейшее безразличие. — Найдешь сухой дуб на старом перекрестке, от дупла отсчитаешь двадцать шагов прямо, там и копай. Все самое ценное я спрятал там, под досками, а теперь добей, не мо… Он дернулся, судорожно закашлялся, изо рта у него потекла кровь и он затих.

Засунув пистоли за пояс, со шпагой в руке я вышел из за занавесок. В зале царила тишина и все со страхом смотрели в мою сторону. — Хозяин, он назвал себя черным дроздом. Есть там невозможно, покажите мне мою комнату и принесите ужин туда, а там, — я кивнул головой себе за спину, — надо прибраться.

Хозяин тоже находился в ступоре, как и остальные посетители постоялого двора. Быстрее всех сообразил служка: — Пойдемте ваша милость, я вас провожу, комната уже готова и постель чистая, вот сюда, на лестницу, на двери вашей комнаты нарисован сокол, а я пойду прибирать там, на той половине, а ужин вам сейчас принесут, не сомневайтесь… Шустрый малый, быстрее всех сообразил, что я наверняка ни кошельки не обрезал, если они есть, ни карманы не проверил, далеко пойдет.

Комната действительно оказалась небольшой и уютной. У глухой стены стояла довольно широкая кровать, под окном небольшой столик и тоже широкая лавка, которую при необходимости можно было использовать как лежанку. В углу на табуретке таз и кувшин с водой, здесь же рядом полотенце. А вот это кстати. Очень захотелось смыть с себя все следы недавних событий. Жаль, что при дворе бани не было. Да они ещё и не во всех замках были, только только стали входить в моду. У нас была… Прошли неполные сутки, как я покинул родовое гнездо, а уже столько событий.

Раздевшись по пояс, но имея пистоли и шпагу под рукой, я вымылся и насухо вытерся. Раздался стук в дверь и на пороге появился улыбающийся хозяин. Слуги за ним несли несколько подносов с различной снедью. — Не извольте беспокоиться ваша милость, это за счет заведения, а увидев мою кирасу на лавке у окна, ещё стал чуть ли ни при каждом слове кланяться. — Это наша благодарность за избавление от банды злого и кровожадного разбойника, что называл себя черным дроздом. Поверите, ваша милость, житья от него в последние месяцы не стало. А ещё, ваша милость, говорят, что у корчмы "Три поросенка" тоже разбойники объявились. Вы б заглянули и туда тоже,… Я прервал его: — Сожалею, но мне надо к Авгуру.