Николай Романов - Рассвет

— Джего, энто ты!? — растерянно спросил его Сакар, как будто не веря своим глазам.

У Джего был здорово подбит левый глаз, иссиня — черная окружность синяка явно не добавляла ему привлекательности. Все его лицо было расцарапано, словно он мчался через кусты, не думая о ветках, попадавшихся ему навстречу

Дополняло все это, какое — то несоответствие во внешности Джего, измятые грязные штаны и разорванная рубаха. Отсутствие куртки уже не так резко бросалось в глаза, как отсутствие сапога, на правой ноге. Его русые волосы были растрепанны и в них запуталась мелкая веточка.

Джего стоял на глиняном полу, поджимая зябнущую босую ногу возле их стола, глядя на дядю напуганными глазами.

— Племяш, ты ж энто, седня на страже особняка казначея!? Ты чего отбивался от варнаков, осмелившихся напасть на его дрянную халупу?

Джего, быстро оглянувшись на входную дверь, порывисто сел за стол с Сакаром и его друзьями, которые были ошарашены помятым видом племянника, не менее, чем его дядя.

— Да, дядя Сакар, отбиться то я отбился, только не от варнаков, а от казначея с его «красноперыми»!

Все, сидящие за столом, выпучили глаза на умалишенного безумца, оказавшего сопротивление народным гвардейцам.

Сакар, пытаясь осознать сказанное и вне себя от тревоги за судьбу племянника, сумел выдавить из себя:

— Дак, что случилось, Джего!? давай вываливай?

— Был я на обходе местности особняка, пока напарник мой спал в сторожке, и наткнулся на хозяйку — сбиваясь от волнения, начал Джего.

— Она и говорит мне, что мол плохо мне, помоги дойти до особняка, а идти она не может, ногу подвернула. Я ее и взял на руки… — Джего замолчал, не зная, как продолжить дальше.

— Ну, ты и отнес-с-с!? — Сакаром овладевала страшная догадка, но он боялся ей поверить и напрасно надеялся на чудо.

Джего засмущавшись и потупив глазки, как красна девица, замолчал.

Тидер догадываясь, завершил за Джего:

— Ну, конечно, у твоего племянника, как у всякого молодого парня, забурлила горячая юная кровь. На что она, собственно и рассчитывала, верно?

Джего опустил голову, боясь встретится взглядом с Сакаром.

— Ну, а потом!? — тяжелый тон Сакара заставил высокого, рослого Джего уйти чуть — ли не под стол, боясь гнева дяди.

Сакар перегнувшись через стол, и в сердцах, отвесив Джего крепкого подзатыльника, зарычал на него:

— Да тебе надо было упираться в саду перед энтой лярвой, а не счас, перед нами. После того, как ты ее завалил, что ты опосля сделал, довел ее до берлоги и вернулся на стражу?

Поникший Джего кивнул головой и еле слышно прошептал:

— Ну да, довел супругу казначея до ее покоев и она говорит мне…

— Ну!!!?

Отчаянный прожигатель жизни, гулена Джего умолк, не зная дальше, как ему рассказать происшедшее с ним:

— Она сказала мне, что ей темно и страшно одной в опочивальне … — он опять умолкнул.

Тидер, напрасно стараясь сдержать рвущийся из него смех, попытался подбодрить поникшего Джего:

— Ты, так сказать, помог ей преодолеть страх темноты!?

Джего опять кивнул, страшась гнева своего дяди.

— Колючего ерша энтой лярве в задницу — вскипел Сакар гневом и на благоверную казначея.

Джего покраснел, у него все еще звенело в ухе от удара Сакара, и он плохо расслышал последнюю реплику дяди и, лишь опять кивнул.

— Ты че энто, все время киваешь своим тупым черепком, как Слуга Народа на митинге, отвечай, коль тя люд спрашивает!?

— Так ты про ее задницу, я всего-то туда, один раз только — промямлил багровый, как вареный рак, Джего, не до конца поняв вопрос Сакара.

Громоподобный взрыв хохота, завершил реплику Джего. Несмотря на явный трагизм ситуации, в которой оказался Джего, дружно ржали все, исключая Сакара.

— Наш пострел и там поспел! — поддел Ногард, зарумянившегося, сникшего Джего, вызвав новый приступ смеха.

Тидер давясь от смеха, спросил Сакара, вытирая глаза:

— Это ты нам его сватал, в торговый караван!? Да мы его не взяли б, несколько декад в пути и без женщин, с ним отправляться в дорогу было бы весьма опасно для нашего хлипкого здоровья!

Сакар уже не обращал внимания на гогочущих друзей, и чтобы привести себя в чувство и поторопить племянника, сильно ударив кулаком по столу, рявкнул на Джего:

— Дальше!?

— Притомился я малость, и мы с ней уснули — продолжил Джего под мрачным взглядом Сакара, который все никак не мог добраться до сути дела.

— Устал, отодрал ее по самое не могу, значит молодца! — дал одобрение действиям Джего, Ногард.

— Проснулся я, а казначей стоит рядом с нашей постелью и сразу полез биться — пожал плечами Джего в недоумении, мол, что я сделал то, присунул пару раз его супруге и всего делов. Ну, может, и не пару раз, но казначей, то этого не видел, чего лезть драться-то из-за такого пустяка.

Друзья Сакара уже стонали от смеха, составляя резкий контраст с Сакаром, который терпеливо, играя желваками, ждал продолжения рассказа Джего, чтобы до конца понять, во что он влип:

— Сперва он ей залепил кулаком, а потом меня саданул в глаз — пожаловался Джего, напрасно надеясь вызвать сочувствие.

Тидер, вытирая рукавом выступившие слезы, поинтересовался у любимца женщин:

— Ну, а ты?

— Я чо, я ничо, он мне засветил, а я его приложил, он упал, эта завизжала. Тут на шум прибежала пара «красноперых», тоже драться полезли, ну я и их тоже…

Рассказывающий Джего был, совсем как невинный маленький ребенок, которого все понапрасну обижали.

— Что их тоже…!? Оприходовал «красноперых», как и энту лярву!? — Обозленный Сакар уже понял, что его любимый племяш плавал в яме с дерьмом по самые уши и лишь отфыркивался, ища, где же край бездонной ямы. Он лихорадочно искал выход для племянника из этой, сложившейся смертельно опасной ситуации.

Простодушный Джего осмелился возразить дяде:

— Да не оприходовал, я им тоже приложил маленько и выскользнул из опочивальни, а там еще «красноперые петухи» были, насилу вырвался от них! Чо пристали то ко мне!?

Восхищенный Ногард лишь повертел головой:

— Я думал, я герой с «красноперыми» вязаться. Твой племянник, мало того, что с «красноперыми» сцепился, казначею самому навалял, да еще в придачу и его жену отодрал!

Искреннему восторгу Ногарда не было предела.

— Молодец у тебя родич, так и надо — похвалил он подавленного Сакара.

Сакар не обратил внимания на похвалу, потерянно молчал.

Дэггат внезапно предложил:

— А, д-да-авай его к нам! Дерется он хо-о-рошо, «па-а-авлинам», вон н-а-авалял!

Все сразу замолчали осмысливая сказанное Дэггатом. Сразу посветлевший Сакар, схватил Тидера за руку и сказал ему:

— Тидер, Молчун то дело сказал, пока Игра будет идти, никто с ним связываться не будет! Себе дороже, наперекор Триады пойти!