Фрейлина. Предотвратить - Тамара Шатохина

Встав голышом перед большим зеркалом, вынула шпильки из косы, оглядела себя и решила, что зазор между бедер великоват - еще недостаточно поправилась. Значит… те панталончики. Синий бархатный капот и… босиком. Проскользнуть нужно неслышно. На двери в каждой комнате внутренний засов, но когда это мужчины закрывались?

Кралась по коридору дрожащей тенью… пробивало на нервный смех: тоже еще – богиня порока.

Дверь открылась без скрипа. Я сразу прикрыла ее за собой, задвинув засов. Костя стоял у окна, как и я только недавно. Медленно развернулся ко мне… Подсвечник с тремя горящими свечами давал увидеть, что он только в подштанниках, с влажными волосами.

- Костя… Константин Николаевич, я пришла… Потому, что безумно хочу вас. Если это противно вашим убеждениям или желаниям, то…

- И жалеть потом всю жизнь, – шагнул он ко мне, - говори мне «ты»…

- А… ага, - решительно развязала я пояс капота, сбрасывая его на пол. Подрагивая от того, что делалось внутри, переступила босыми ногами, доверчиво глядя в глаза своего мужчины. Сразу снять панталончики не рискнула…

Глава 29

Как передать словами нежность? Описать осторожную бережность, с которой мы изучали друг друга? Я ведь всерьез опасалась быть наскоро оттраханной. Мужчина должен уметь сдерживать себя, а это опыт.

- Мы точно не навредим ему? – осторожно накрыл он ладонью мой живот.

- Нет, даже полезно… - хватило ума не ляпнуть про эндорфины. Что-то я еще контролировала.

В остальном же… даже в голову не пришло - прятаться, прикрываться, стесняться.

Зато потребность касаться была потрясающе огромной, почти неконтролируемой! Трудно было оторвать руки от его кожи. Гладить, скользить ладонью, чувствовать, ощущать, осязать - жалеть. Мы, женщины, так жалеем – гладим, нежим... потрясенно понимала я то самое «жалею тебя…» Жалею без чувства жалости, с бережной заботой и участием - голублю, пестую, нежничаю. Боже мой, сколько же разного… прекрасного в такой потребности!

Случился правда момент… он даже мог стать моментом неловкости, будь я не я. Есть один анекдот… что-то вроде «а теперь попробуйте оторвать ЕГО от живота». Ну да, здесь была немножко проблема.

А мы тихо шалели от счастья, глядя друг на друга с недоверчивым восторгом. С трудом верилось, что можем по-доброму посмеиваться над насколько интимными вещами и даже просто свободно смотреть друг другу в лицо, не скрывая того, что чувствуем.

И всё последующее тоже случилось очень правильно и естественно. Мы будто век были вместе, сотни раз этим занимались. Само соитие принесло колоссальное удовольствие – я была готова настолько, что хватило пары его движений… хотя и его в первый раз хватило ненамного дольше. Это было ново, ярко, сильно… но мне почему-то казалось не основным, не главным.

Главным во всем этом… особенным для меня стали именно касания - блаженная возможность чувствовать его подобным образом. Получилось настоящее открытие - оказалось, я очень тактильный человек. Все нервные окончания будто встрепенулись вдруг, ожили и переместились на кончики пальцев, ладони и не только… Жаться к нему, липнуть, льнуть, клеиться, прикипать жадно - сколько правильных слов существует, чтобы описать эту потребность! А все очень просто - человеку нужен человек. Именно этот… только этот и прямо сейчас. И чтобы много его: видеть, слышать голос и запах, чувствовать душой и руками тоже.

Не знаю, сколько времени прошло, но мы не спали совсем. Или любили друг друга, или говорили шепотом, но и тогда не отстраняясь. Не расставаясь ни на миг.

А сказать… обсудить нужно было очень даже многое.

Мы и начинали, но звучали какое-то слово или фраза... сбивали с мысли, открывая в нас что-то новое друг для друга. То, что требовало срочного отклика, очередного витка умиления, удивления, благодарности, любования… наслаждения в итоге.

Мы смотрели книгу, что он купил мне в подарок. Согрело душу, что не какую-то там цацку, что относится ко мне серьезнее, продуманнее. Оформление впечатлило даже меня, а ведь сколько подобных книг формата in fоlio я видела! Полюбовавшись переплетом… надо же - почти магический гримуар, я зажгла дополнительно свечу и начала читать шепотом… торжественно и с выражением – дурачилась. А он не давал – закрывал рот поцелуями. Смеялись тихо, снова глядя друг на друга с глуповатым восторгом, опять жадно вбирая взглядами что только могли. Запоминая и присваивая этим навеки.

Костя выглядел счастливым. Я… не было у меня раньше подобного опыта, потому так легко и разрешила себе быть восемнадцатилетней девчонкой, влюбленной по уши и щедро отдающей себя – без остатка, до самого донышка души в том числе. Разрешила себе жить исключительно чувствами и эмоциями, забыв обо всем на свете и прошлой жизни тоже.

Взрослеть опять пришлось очень быстро…

Стук в дверь прозвучал неожиданно, заставив сердце испуганно дернуться, а дыхание замереть.

Женский такой стук… тихонько, только костяшками пальчиков. Костя быстро оглянулся на по-прежнему темные окна и сел, споро натягивая подштанники.

Заговорил совсем не так, как до этого – жарким шепотом, с придыханием, тихим счастливым смехом. Сейчас его голос звучал так же тихо, но очень решительно и даже властно – будто кораблем своим командовал:

- Оденься… возможно, сейчас мы уйдем. Не бойся ничего. Утром я поговорю с твоим мужем, мы все решим миром - обещаю. Вас развенчает духовник Ольги. Это возможно, в течении жизни допускается три развенчания, а с Церковью я потом решу. Сразу и обвенчаемся, - говорил как само собой разумеющееся блин… взяв мое лицо в ладони и убедительно глядя в глаза: - Сейчас я открою дверь, но никого сюда не впущу – ничего не бойся.

- Костя… - попыталась я достучаться до него.

- Ничего не бойся со мной, никогда, - пошел он к двери.

- Костя… там нет никого. За дверью никого нет.

- Почему ты это знаешь? – резко обернулся он.

- Я так думаю.

Он выглянул в коридор и, прикрыв дверь опять, прошел ко мне. Сел на кровать и взял меня за руки, заглянул в глаза…

-