Роза Иллиана (ЛП) - Швартц Ричард

— В твоей карте всё криво, — засмеялась Анлинн, увидев её.

— Это лучшая карта из всех, что у нас есть, — проворчал майор Меча. — Просто скажи мне название и позволь нарисовать его, как могу!

— Ну хорошо, — сказала она, пожав своими стройными плечами. — Булькающее болото.

— Булькающее болото? — недоверчиво спросил Бликс. — Ты шутишь?

— Нет, — засмеялась она. — Оно действительно так называется. Наверное, потому что там особенно сильно булькает.

— Твой друг болен, — в качестве приветствия сказала Зокора, когда присоединилась к майору Меча и лисице. Бликс как раз вытирал свою миску куском хлеба и в очередной раз подтвердил истинность старой поговорки: солдат может быть доволен, стоит его хорошенько накормить. То, что Зиглинда могла приготовить всего из нескольких ингредиентов, почти граничило с волшебством. Если это и в самом деле не было таковым. Пережитый утром ужас был уже почти забыт, отчасти потому, что он привык выбрасывать из головы невыносимые воспоминания, а отчасти потому, что теперь это казалось почти дурным сном.

Он посмотрел на Герлона. Молодой священник сидел с Лиандрой и Яношем. Разговаривая с ними, он медленно и методично ел. Хоть он и выглядел усталым, но его глаза утратили тот пугающий блеск. Он также казался заметно спокойнее, чем утром.

— Как это? — спросил он, тщательно вытирая миску и убирая её обратно в полажу. — Я уже сам об этом думал, только не очень хорошо разбираюсь в таких вещах. Я лишь знаю, что он ел всё то же, что и мы.

— Дело не в этом, — сказала тёмная эльфийка, глядя на Герлона, который почти ничего не съел, но снова молился. — Каждую ночь его мучают тёмные сны, всё больше погружающие его в безумие. В его недуге нет ничего нового, он страдает им уже много лет. Просто напряжение от этого путешествия усугубило его.

— Годами? — в ужасе спросил Бликс. — Когда я снова встретил его в Аскире, я ничего не заметил.

— Поверь мне, — тихо промолвила Зокора. — Болезнь уже давно коснулась его. Наверняка он уже давно видит сны, слышит голоса и видит знаки там, где их нет.

— Он священник, — заметил майор Меча, пожав плечами. — У них это часто бывает.

— Я тоже служу богу. И всё же знаю разницу между бредом и правдой! — резко ответила Зокора. — Признаки ясны: если ничего не сделать, твой друг умрет! Уже скоро, ещё несколько недель, и помешательство полностью захватит его. Его больше нельзя будет усмирить, и он будет неспособен позаботиться о себе. После этого тебе останется только ждать его похорон.

— Но вы говорите, что он болен, а не страдает безумием?

— Зачастую это одно и то же.

— Тогда что у него? Вы знаете?

— Я могу только предположить. Но если я права, то это кое-что разрастающееся в его черепе, своего рода грибок, который разрушает его мозг.

Бликс представил себе грибок, растущий в голове друга, и содрогнулся.

— Боги! — прошептал он. — Он не заслужил такой участи. Герлон — тот, кого боги должны любить.

— Она сказала, если ничего не сделать, — заметила Анлинн, которая безмолвно слушала разговор. — А можно ли вообще что-то сделать, раз этот грибок растёт в его черепе?

— Можно продырявить череп и вырезать грибок, — ответила тёмная эльфийка. — Если обладаешь магией, которая позволит увидеть, где именно находится грибок, и даром, чтобы затем исцелить рану.

— И после такого вмешательства можно выжить? — завороженно спросила Анлинн.

— Да. Подобное уже было проведено с успехом, — объяснила тёмная эльфийка. — Но он не из моего народа, так что, возможно, есть различия, о которых я не знаю. И поскольку он человек, он не обладает достаточной силой для восстановления. Его нужно будет исцелять молитвами.

— Но вы можете попытаться? — с надеждой спросил Бликс.

Эльфийка медленно кивнула.

— Да. Я могу попытаться. Только для этого потребуется нечто большее. Нам понадобится место, близкое к моей богине. Также нужны инструменты, предназначенные для этой цели. Острым лезвием, иголкой и ниткой тут не обойтись. К тому времени, когда я смогу принести такие инструменты и вернуться из наших пещер, будет уже слишком поздно.

Зиглинда, которая как раз закапывала костёр, в последний раз набросила на угли землю и подошла к ним.

— Возможно, с инструментами может помочь Лиандра, — предложила она.

— Боги! — выругался Бликс. — Неужели у всех здесь острый слух, и только я один глухой? — С соседней ветки вспорхнул ворон и улетел. Зиглинда и тёмная эльфийка ухмыльнулись и обменялись взглядами. Но девушка-бард не ответила на упрёк.

— Лиандра носит с собой всё, что собрала в путешествии, — объяснила она. — Некоторое время назад она показывала мне ящик, который Хавальд нашёл для неё на базаре в Газалабаде: ящик с инструментами хирурга. Хавальд подарил его ей. Если повезёт, он всё ещё будет у неё.

— Учитывая то, что они люди, искусство врачевания довольно развито в Бессарине, — задумчиво промолвила Зокора. — Возможно, они нам пригодится.

— Остается место, о котором ты говорила. Близкое к твоей богине. Что для этого необходимо?

— Храм моей богини. Или дом Астарты. Или освященная святыня, где вера особенно сильна. — Она посмотрела в сторону Бликса. — Святыня на том месте, где отдыхает твоя рота, не подходит; воля богини там почти не ощущается.

Майор Меча кивнул. Он так и думал.

— Насколько вы уверены? — спросил он.

— Насколько уверен ты, что ночь сменяет день? — ответила она, вставая. — Нам пора в путь, — заметила она. — Я посоветуюсь с Лиандрой.

Когда они проехали немного, Герлон, должно быть, заметил обеспокоенный взгляд Бликса. Он подъехал и поприветствовал майора Меча робкой улыбкой.

— Прости меня, Куртис, — тихо промолвил он. — Сегодня утром я дал себе волю. Я и сам не знаю, что на меня нашло, и теперь твои слова кажутся мне куда более разумными, чем раньше. — Он тихонько засмеялся. — Моя молитва только что вернула мне самообладание. Я не часто так теряю себя.

— Да, — тихо сказал Бликс. — Я вижу.

— Это хорошо, — произнёс Герлон с видимым облегчением. — Как я и говорил, Сольтар хочет, чтобы его слуги следовали его воле, но с пониманием и мудростью. Я не могу объяснить, почему я потерял и то и другое сегодня утром.

— Но сейчас тебе уже лучше? — обеспокоенно спросил Бликс.

— Да, лучше, — рассмеялся Герлон. — Разве ты не видишь? Со мной нет ничего такого, что нельзя было бы вылечить сном и молитвой. Ты простишь меня?

— Мне не за что тебя прощать, — отозвался Бликс, сглотнув. — Ты просто был немного упрям.

— Немного больше, чем упрям, — рассмеялся Герлон, снова замедляя лошадь. — Но спасибо тебе за понимание. Теперь я вас оставлю.

— Он выглядит бодрее, чем раньше, и кажется мне вполне нормальным, — заметила Анлинн, когда Герлон поехал позади. — Возможно, тёмная эльфийка ошибается. По крайней мере, он не возражает, чтобы мы ехали вместе.

— Он полагается на то, что я знаю, что делаю, — ответил Бликс. — Так было уже всегда. Развивать такое религиозное рвение совсем на него не похоже. Хотя он очень серьезно относится к своей должности. — Он вздохнул. — Хотел бы я надеяться, что сэра Зокора ошибается. Но то, что я о ней знаю, говорит мне, что с ней такого почти никогда не случается.

Ранним вечером они добрались до края болота. Когда Анлинн подняла руку, чтобы остановить группу, Бликс упёрся руками в седло и окинул взглядом раскинувшийся перед ним негостеприимный пейзаж. Тёмная вода омывала острова, где росла зелень, но вдали виднелись чёрные деревья, предостерегающе протянувшие засохшие ветви в небо, что неприятно напомнило о предупреждающем знаке эльфийки Дорин.

Вдали зелёных пятен становилось всё меньше, даже животные избегали этой местности, не было слышно ни одной птицы. Воняло гнилью, маслом и прочим. «Не самое приветливое место», — подумал Бликс и поплотнее укутался в плащ. Он не испытывал никакого желания углубляться в этот испорченный пейзаж и предпочёл бы немедленно повернуть назад.

— Это оно, — сообщила Анлинн остальным. — Я знаю, что мы спешим, но не стоит искать дорогу в темноте. Болото коварно даже при свете дня.