Мастер молний. Книга III - Яков Барр

располагались многочисленные предупреждения и запреты. — Тут написано, что если бы мы попытались получить доступ, мы нанесли бы непоправимый ущерб оборудованию. Но поскольку оно все равно прекратило работать, то я хочу в вашем присутствии его попробовать вскрыть.

— «Попробовать»? — переспросил инспектор.

— До сих пор оболочка не поддавалась, — тихим голосом признался Вележев.

— То есть вы, несмотря на эти предупреждения, все-таки пытались пробиться в закрытую зону? Это как раз и похоже на саботаж, ваше сиятельство, — хмыкнул Брусникин. — Я уже представляю ответ, но все же поинтересуюсь: получили вы какие-либо инструкции от предыдущих владельцев? Есть ли у вас должным образом оформленная гарантия производителя? Какое-то соглашение об обслуживании комплекса? Как вообще передавались дела при переходе собственности?

— Инспектор, вы должны понимать, что передача отнюдь не была добровольной, — пробурчал Вележев. — Мы приняли меры, чтобы предыдущие владельцы как раз не могли как-то повредить или отключить комплекс.

— Иначе говоря, захватили Проект насильственным образом и выставили весь коллектив за дверь?

— Мы хотели оставить коллектив, но никто из сотрудников не согласился продолжить работу. Да и мы не могли бы им доверять. Даже камеры везде расставили.

— Ладно, пробуйте вскрыть этот кожух, — махнул рукой инспектор. — Это и впрямь лучше сделать в моем присутствии.

Вележев жестом подозвал пару работяг с ломами. Они без каких-либо проблем выломали стенку закрытой зоны.

— Это шутка какая-то? — сквозь зубы поинтересовался Брусникин.

— Да вот же, вот же он — саботаж! — воскликнул графеныш.

В производственной зоне, конечно же не оказалось никакого оборудования. Только небольшая кучка мусора, которую успел закинуть туда прекрасно работающий на обычном электричестве конвейер.

— Я не знаю, что здесь происходит, — процедил Брусникин, с трудом сдерживающий ярость. — Вы взяли на себя обязательство избавиться от груза. Я даю вам три дня на выполнение своего долга. После этого я доложу о ситуации лично государю императору.

— Но послушайте, это все чертов Беринг! — воскликнул Вележев.

— Что сделал ваш Беринг? Украл за ночь производственный комплекс размером с дом? Может быть ваши хваленые камеры записали, как кто-то чужой шурует на свалке? Если найдете неопровержимые доказательства, предъявляйте. Тогда я задам вопросы Берингу. А если нет — мой вам совет, ваше сиятельство, просите этого вашего злого гения, чтобы он пришел вам на помощь, потому что вы явно неспособны сами себя спасти. И чтобы у вас не появлялось остроумных идей, как избавиться от цистерн, я запрещаю вывозить их за пределы свалки. За этим будет следить круглосуточный полицейский патруль, о чем я распоряжусь немедленно! Три дня, граф, три дня!

* * *

Вечером судья Евгения Степановна Малинкина заснула у себя в постели, а пробудилась уже на улице, к счастью, безлюдной, так что её ночную сорочку никто не увидел. Вместо привычной спальни с классическими полосатыми обоями она очутилась в незнакомом городе, напомнившем ей европейские курорты, где она часто бывала. Повеял ветерок, и ей почудился запах моря.

К своему облегчению Малинкина обнаружила стул с брошенной накануне одеждой рядом с кроватью. Никто не потревожил даму, пока она в спешке одевалась. Судья попыталась задуматься о том, что происходит, и что следует предпринять, но рухнула на кровать, подкошенная внезапной и невыносимой головной болью, а также и душевной тоской, столь же сильной.

Внезапно позади раздался голос: «Евгения Степановна, зайдите в дом, пожалуйста». Обернувшись, она увидела на крыльце одного из средиземноморских домиков мужчину, чей возраст судья не смогла определить. Да и лицо его рассмотреть не удалось. Единственное, что бросилось в глаза — старомодный френч, в который незнакомец был облачен. Мужчина сделал приглашающий жест и скрылся за синей дверью.

Не видя иной альтернативы, кроме как бродить по пустынному городу, Малинкина последовала за ним. Она прошла за мелькнувшей в проеме спиной во френче в одну из комнат, дверь закрылась за ее спиной. Обстановка в комнате показалась Малинкиной унылой и бесцветной, как дешевый номер в затрапезной гостинице, отчего тоска в груди только усилилась. Из мебели здесь были стул, стол и видеокамера, готовая к съемкам. Под потолком крутился мерзкий вентилятор. На столе лежали папки, столь же старомодные, как и костюм хозяина этих «хором», бумажные, на завязках.

— Сядьте, — то ли пригласил, то ли приказал мужчина во френче.

Малинкина повиновалась.

— Кто вы такой? — она попыталась найти в себе крохи былого достоинства. — И знаете ли вы, кто я?

— Зовите меня «Полковник», — ответил мужчина во френче. — Других слов не требуется. И, конечно, я знаю, кто вы. Случайных людей в этом кабинете не бывает. А вы догадываетесь, почему вы попали в эту плачевную ситуацию?

— Послушайте, Полковник, или как вас все же зовут, похищение судьи — страшное преступление.

— Вы не сможете меня чем-либо напугать, Евгения Степановна, поэтому не тратьте время зря. Впрочем, это не обычный допрос.

Мужчина произнес какие-то слова, не имевшие для Малинкиной смысла, но почему-то звучавшие зловеще. После них пропало всякое желание спорить с хозяином «кабинета», хотя ни головная боль, ни тоска никуда не делись.

— Полковник, — попросила она хозяина как старого друга, — мне здесь плохо! Вы не могли бы меня забрать из этого неприятного места?

— Вы вернетесь в свой дом, как только мы закончим нашу беседу. Так что не будем тянуть время, — успокаивающим тоном ответил мужчина и включил камеру. — Представьтесь, пожалуйста.

Малинкина повиновалась.

— Неделю назад, — Полковник придвинул судье одну из папок, — вы отобрали компанию «Проект Чистота» у Якова Георгиевича Беринга и передали во владение графу Вележеву. Вы помните это дело?

— Конечно помню.

— Были какие-то реальные юридические основания для такого решения?

— Нет, — ответила Малинкина и удивилась собственной откровенности, — ни малейших.

— Почему же вы так поступили?

— Меня попросил Губернатор Московский Птицин Вячеслав Кириллович.

— И часто он обращается с подобными просьбами?

— Регулярно. Он считает, что компании с богатым потенциалом нельзя доверять случайным людям, все значимые активы должны быть сосредоточены в надежных руках.

— Как он расплатился за свою просьбу?

— Как всегда, деньгами.

* * *

— Салон в Милане уже через неделю, — ворвалась на балкон Лазури Эмма.

Вася плелся за ней в кильватере и умирающим от стеснения голосом умолял ее вести себя скромнее. Людке наш автомеханик почему-то сразу понравился, она присела к нему на плечо и ласково щипнула клювом за мочку уха, сделав его абсолютно счастливым. По крайней мере Вася замер, не решаясь пошевелиться, видимо, чтобы не спугнуть счастье.

— Создай к выставке не менее пяти прототипов, — посоветовал я.

— Различных цветов? — уточнила Эмма.

— Нет, абсолютно одинаковых. Надо быть готовыми к неожиданностям разного толка: от простой диверсии конкурентов до тест-драйвов с журналистами и богатыми