Фрейлина. Предотвратить - Тамара Шатохина

Таис и вовсе журчал так мягко… ласковым лесным ручейком.

Стыки рельсов звучали особым образом, отсчитывая равные отрезки сухопутных миль и делая Костю все ближе к Штутгарту и к ней.

Но сейчас он еще и выполнял свой долг – обещание, данное отцу.

По прибытию на вокзале мужчин встречал экипаж. Разместили их в городе, в одном из лучших гостиных домов, дали время привести себя в порядок, передав приглашение быть к ужину.

Ближе к вечеру та же открытая повозка медленно катила по узким городским улицам, будто давая возможность полюбоваться красотами города… медленно вырастал впереди старинный замок Альтенбург, совсем недавно переоборудованный в презентабельный дворцовый комплекс. Громада замка утвердилась на порфировой скале и располагалась в центре города, видимая со всех сторон и авторитетно довлеющая над ним.

Сквозь островерхую арку экипаж въехал на замковый двор. Прибывших в частном порядке гостей хозяева не встречали. В трапезную их проводил управляющий в ливрее.

Там пришлось подождать стоя у окна, но недолго, буквально несколько минут. Мужчины молчали, разглядывая старинные фрески. Невольно нарастало волнение – где-то уже слышались шаги… А дальше высокие двери распахнулись и вошли герцог с герцогиней. Приветливые улыбки, оживленные лица, не церемониальные, но явно праздничные одежды…

Небольшая свита - остальные члены семьи степенно ждали представление и только одна особа… только она нетерпеливо выглянула из-за спины отца, рассматривая гостей и улыбаясь им.

Умного внимания в глазах, азарта, увлеченности, авантюризма, как у Таис – этого не было во взгляде прелестной нежной девочки в белом воздушном платье. Было что-то иное – живой интерес, искреннее любопытство? Легкое очарование первой встречи, явных ожиданий, направленных на Костю и всей той чепухи, к которой прибегают женщины в надежде очаровать и привязать к себе, действовало…

Он анализировал свои впечатления, признавая это. Отторжения не наблюдалось.

Все расселись за столом. Подали ужин. У немцев не принято беседовать во время еды, продолжая трапезу до бесконечности – это наше, понимал Костя. Молчала и красивая девочка, которую усадили напротив него - Александра-Фредерика-Генриетта-Паулина-Марианна-Елизавета. Было любопытно наблюдать за ней, так неумело прятавшей свою живость, хотелось услышать наконец голос.

Обстановка, антураж, предопределенность этой встречи, ее итог, так настойчиво внушаемый для него отцом – все это по-своему влияло. Не могло не влиять.

Он наблюдал, смотрел и слушал, ему было интересно – что дальше?

Но всякое очарование спало, исчезнув в один миг – резко, сразу… как только девочка заговорила, а потом, позже - запрыгала по ступеням в сад, громко смеясь.

Резкий, не слишком приятный для музыкального слуха Кости голос вкупе с лающим местным говором ужасно диссонировал с очаровательной внешностью, нарушая общую согласованность и гармонию личности. Он ожидаемо вызвал первую реакцию - недоумение. Недоумение короткое – глаза видели, разум анализировал, соотнося одно с другим… Но вот развязное детское поведение вполне оформившейся девицы действительно удивило.

Впрочем, она не делала ничего по-настоящему плохого, продолжала нравиться, как красивая картинка, но…

Это с самого начала была симпатия к постороннему человеку. Ничего внутри не откликнулось по-мужски. Не дернулось в испуге, что вдруг она споткнется на ступенях – ведь уже сумерки. Не заставило раздражаться или возмущаться таким поведением, выводя на эмоции… Не звало взять в руки скрипку или виолончель. Не требовало укутать от вечерней прохлады или порадовать лакомством… замирая, заглянуть потом в глаза – понравилось ли?

Дело было не в голосе и не в манерах – они только ускорили понимание. А еще он с усмешкой отметил про себя, что девочка не забывала так же поглядывать и трепетать ресницами в сторону его товарища. Красавец блондин вежливо улыбался в свою очередь и встречался взглядом с Константином…

Улыбались оба.

*** Вагон того времени:

*** Замок Альтенбург:

Глава 26

В своей двухкомнатной хрущевке я делала ремонт сама. Раз в год обязательно что-то меняла, переклеивала, пробовала сочетание разных цветов и фактур. Частенько при этом получала несочетаемое - все делалось методом тыка. Красоту я понимала, чего хочу тоже, а вот как к этому прийти, чтобы добротно и недорого, в стиль и удобно?

Мой новый домик не требовал особых вложений, все было прекрасно, но… когда подступала темнота, провалы окон, не прикрытые шторами, конкретно так напрягали, особенно когда находишься на первом этаже.

В Европе не принято вешать на окна тюль и шторы. Это оправдано исторически – когда-то на это дело существовал официальный запрет на уровне закона. Запрещено и все тут! В разных странах из разных соображений – где-то из соображения экономии - армию не во что блин одевать! Или король-воевода страдал определенной эстетикой - смотрелись куски разномастных тканей не единообразно, не по-уставному. В Германиях же власти решили, что честному человеку нечего прятать ни от их представителей, ни от соседей, ни от любого прохожего.

В наше время законы эти так и не отменены, но дело уже не в них – рулят вековые традиции и привычки. Выставляя себя и свою жизнь напоказ, европейцы чувствуют себя вполне комфортно.

Я – нет.

Поэтому первым делом мой Пряничный домик обзавелся шторами. Надежда на то, что подходящая ткань найдется в прибывших сундуках, не сбылась – уровень, условно заданный императором, повлиял на качество свадебных подарков. Отрезы тканей там были по-настоящему роскошными, мой теплый фахверк требовал чего-то более демократичного.

Поэтому, измерив нужную высоту тесьмой, я каждую вложила в записочки, обозначавшие помещение. Нужные ткани были куплены в мастерской по пошиву платьев.

Шторы сшили мы с Дашей, подрубив их и сделав поверху простую рюшку с местом под ней для деревянной рейки. Задрапировав штору на рейке, я закрепила ее на двух шайбах, выкрашенных в цвет раскладки и прибитых к стене. Упираясь рюшкой в потолок, она слегка ложилась на пол. Полотно подхватила бархатными, густо собранными на тесьме подхватами. В результате не так много света и потеряла – днем штора прикрывала только уголок окна. Зато по темноте я больше не рисковала заработать психоз – нервов