Андрей Звонков - Дорога на Регалат

Варра с командиром кавалеристов обходила по периметру гостиницу, рассуждая, как и кто мог быть загадочным магом огня и, вероятно, хозяином наемников. Из деревенской управы дали ответ, что мага огня такой силы, как описано, в окрестностях деревни нет. Точно такой же ответ пришел и из погранотряда, расположившегося на дороге ближе к Регалату, у самого моста через Тарну.

Кавалерист спросил:

— А кто тот человек, что встречал вас на дороге днем?

— Проводник, — ответила Варра, — специалист по выживанию в пустыне. Его зовут Хим Зориан.

— А вы давно его знаете?

— Совсем не знаю. Знакомы четвертые сутки.

— А как он попал в вашу компанию? — продолжал выспрашивать кавалерист.

— Его дал нам советник Анколимэ, — ответила Варра. — Да нет, Хим не маг. Обычный следопыт.

— И все равно я хочу с ним побеседовать. Где он?

— Нэйл говорил, что они с Химом нашли таверну с приличным винцом и отдыхают там.

— А где именно, не сказал?

— Дони — небольшая деревня, думаю, в ней не больше двух харчевен. Обойдите все, найдете Хима и Нэйла.

Над головами разнеслось пыханье причаливающего дирижабля.

Варра и кавалерийский начальник, не сговариваясь, поглядели на освещенную причальную мачту.

— Ори и Трелька улетают домой, а нам с Нэйлом и Химом возвращаться с фургонами. Как все глупо и бессмысленно. Неделю псу под хвост… Даже больше, — лекарка расстроенно вытерла ладони о штаны. Не то чтоб они были грязными, просто ощущение такое — хотелось вымыть.

После разговора с Орингастом и его непонятного стремительного ухода из почтового зала задумчивая Атрелла вернулась в свою комнату. Она переоделась и принялась собирать пожитки. Укладывая сумку, вдруг поймала себя на мысли, что ей, в общем, ничего не нужно. Билеты в кармане, утром она будет уже в монастыре, а все вещи, что были с ней, Варра с Нэйлом привезут через два-три дня. Она уже собралась отнести сумку в фургон, как вдруг:

— Нам нужно поговорить, — произнес за спиной молодой мужской голос.

Атрелла, совсем чуточку испугавшись, обернулась. В лучах заходящего солнца в плетеном кресле, стоявшем в углу комнаты, сидел парень лет семнадцати-девятнадцати. Атрелла готова была поклясться, что точно так же выглядели ее сверстники в школе.

Одет гость был как литарий, в свободный белый костюм из очень, даже слишком, белой материи с золотым орнаментом по кайме. Он сидел закинув ногу на ногу, обхватив мосластую коленку длинными пальцами.

Внешний вид незнакомца успокоил девушку, и она, немного смутившись, спросила:

— Как вы попали в комнату? — она вспомнила, что запирала дверь.

— Я давно тут, — ответил гость. — Вошел вместе с тобой.

Атрелла сообразила, что тот, по всей вероятности, видел, как она переодевалась, и покраснела:

— Как вам не стыдно?

Гость пожал плечами, изобразил на лице раскаяние и ответил:

— Мне не стыдно, но честно скажу, я не подглядывал, — он закрыл глаза рукой.

— Всё вы врете, — сказала, осмелев, Атрелла, и бросила сумку у двери. — Кто вы такой?

— Не думаю, что сейчас стоит отвечать на этот вопрос. Скажу главное — я друг. И здесь для того, чтобы помочь тебе, — он поглядел на коснувшийся края леса красный солнечный диск: — У нас мало времени.

— Помочь — чем?

— Не знаю, — улыбнулся гость, — твой отец молился Богу о помощи тебе, и Бог послал меня.

— Кто же вы? — Атрелла не поверила странному объяснению. Она не сомневалась, что Витунг молился и ходил в храм Лита, но он же грешник, он гендерам пол менял, как Лит мог послушать его? Нет, Лит добрый бог и простил папу. У Атреллы навернулись слезы.

— Преждевременный ответ, — сказал гость, поднимаясь и направляясь к окну, — хуже позднего.

Он подошел к Атрелле вплотную, и она увидела, что глаза у него светло-светло-коричневые, золотые, и вся кожа покрыта веснушками.

— Вы — Лит? — задохнулась от догадки Атрелла.

— Горячо, — пошутил гость, — обожжешься!

Он шел за солнечным светом к окну.

— Господи, прости меня за все прегрешения, вольные и невольные! — вырвалось у девушки. Она не испугалась, но отчего-то ее зазнобило.

— Меня зовут Баррг, — произнес гость и растаял в исчезающем солнечном свете. — Прощает, Он всегда прощает…

Как только он это произнес, Атрелла тут же вспомнила, что произошло в желтых скалах. Закрыв глаза руками, она постаралась припомнить дословно, что прочитала на камне под лишайниками.

Варра пошла искать Нэйла, чтоб уточнить его состояние и спланировать отправку обоза на утро. Кроме кавалериста, в деревне появился нэреит — из Управления безопасности. Он довольно дружелюбно опросил свидетелей, то еть Варру и Нэйла, о месте и обстоятельствах обнаружения трупов лидийцев. Варра ему отвечала без утайки, все, что видела и что смогла узнать. Нэреит заинтересовался сообщением о храме. Это был обычный добросовестный служака, к счастью, не фанатик. Как определял таких отец Индрэ, нормальный карьерист. Честно и максимально точно исполняющий свою работу.

Он все записал, обмерил, собрал остатки личных вещей погибших, переписал уцелевшие особые приметы. Узнав, что единственный выживший пропал, одобрил действия военных по розыску и удалился на световой телеграф, чтобы доложить начальству о происшествии.

Варра совсем немного ошиблась с количеством харчевен в Дони: с учетом таверны при постоялом дворе их насчиталось пять. И по закону Нэре, или вредности, Нэйл, уже спящий, был обнаружен в пятой.

Кавалерийский командир, который находился в состоянии тихого восторга от Варры, предложил свою помощь, но экзотка отказалась. Одной рукой выдернув полуфардва из-за стола, она ухватила его за плечо, присела и загрузила себе на шею, боком, двумя руками удерживая за шею и ноги. Она проделала это со стокилограммовым коренастым Нэйлом так, будто вместо него была Атрелла. Варра понесла было упившегося ухажера к обозу, но, решив, что ночи еще холодные — замерзнет, направилась в гостиницу. Сделав поправку на похмелье, лекарка определила время отъезда: часов десять, не раньше.

— А где Хим? — спросил висевший на Варре Нэйл.

— Вы же вместе пили! — проворчала экзотка.

— Да… Он сказал: "Я на минуточку", — и не вернулся. Ты его видела?

Кавалерист заинтересовался разговором:

— Куда он мог деться?

Варра пожала плечами, будто на них не лежал тяжелый полуфардв.

— Я объявлю розыск.

— Объявляйте.

Когдаа лекарка донесла Нэйла до дверей гостиницы, а кавалерист, предлагавший помощь в переноске, наконец отстал, доложили, что Хима нигде нет.