Рыцарь Семи Королевств - Джордж Мартин

сражались за Черное Пламя. Мы с Эйемоном разыгрывали это сражение на зеленом столе мейстера Мелакина с раскрашенными солдатиками и маленькими флажками. Герб Костейнов поделен на четверти: серебряная чаша на черном поле и черная роза на золотом. Это знамя находилось на левом фланге Дейемонова войска, а Шоуни вместе со Жгучим Клинком бился на правом и заработал тяжелые раны, от которых едва не умер.

— Это дело прошлое. Они оба здесь, не так ли? Стало быть, они склонили колено, и король Дейерон их помиловал.

— Да, но…

— Помолчи. — Дунк защипнул мальчику губы, и тот внял совету.

Как только отчалил последний паром с людьми Шоуни, на пристани появились лорд и леди Смолвуд с собственными людьми, и межевым рыцарям опять пришлось ждать.

Межевое братство продержалось недолго: сир Глендон дулся и держался в стороне от других, сир Кайл, рассудив, что переправы им в ближайшие часы не дождаться, подольщался к лорду Смолвуду, с которым был немного знаком, сир Мейнард точил лясы с хозяйкой гостиницы.

— Держись от него подальше — может статься, он разбойник, — предупредил Эгга Дунк.

— Никогда еще не встречал рыцарей-разбойников, — тут же загорелся Эгг. — Вы думаете, он задумал украсть драконье яйцо?

— Лорд Батервелл наверняка хорошо его охраняет. Как по-твоему, он выставит яйцо на пиру? Хотелось бы взглянуть.

— Я бы вам свое показал, только оно в Летнем Замке.

— Твое? У тебя есть драконье яйцо? — Дунк нахмурился, подозревая, что мальчишка его разыгрывает. — Откуда бы?

— Дракон снес. Мне его в колыбель положили, сир.

— А в ухо не хочешь? Драконов на свете нет.

— Зато есть их яйца. Последний дракон отложил пять штук, и на Драконьем Камне тоже имеется кладка — старая, до Пляски еще. У всех моих братьев есть по яйцу. Эйерионово точно из золота с серебром отлито и все в огненных жилках, мое белое в зеленых разводах.

В колыбель положили… Дунк временами забывал, что Эгг на самом деле принц Эйегон.

— Смотри только при незнакомцах рта не разевай.

— Я ж не дурак, сир. Знаете, когда-нибудь драконы вернутся. Брат Дейерон видел это во сне, а король Эйерис в книгах вычитал. Может, как раз мое яйцо и проклюнется — вот будет здорово!

— Ой ли? — Дунк сомневался на этот счет.

— Мы с Эйемоном всегда верили, что драконы вылупятся из наших яиц и мы будем летать по небу, как Эйегон Первый и его сестры.

— Угу. Если все прочие рыцари в королевстве провалятся сквозь землю, то лордом-командующим Королевской Гвардии стану я. Если эти яйца такие ценные, почему лорд Батервелл свое отдает?

— Может, богатством своим хочет похвастаться?

— Да, пожалуй. — Сир Глендон Болл затягивал подпруги… а конь-то у него плоховат, стар и мал ростом. — Почему его отца прозвали Огненным Шаром?

— За горячий нрав и рыжую голову. Сир Квентин Болл был мастером над оружием в Красном Замке, обучал боевым искусствам отца, дядюшек и королевских бастардов. Король Эйегон обещал сделать его рыцарем Королевской Гвардии, поэтому он отправил жену к Молчаливым Сестрам; но когда открылась вакансия, Эйегон уже умер, и король Дейерон назначил на этот пост сира Виллема Уайлда. Отец говорит, что как раз-таки Огненный Шар вкупе со Жгучим Клинком подбил Дейемона Черное Пламя предъявить права на корону. И спас претендента, когда Дейерон послал королевских гвардейцев взять его под арест. Позже Огненный Шар убил лорда Леффорда у ворот Ланниспорта и загнал Седого Льва обратно в Утес. При переправе через Мандер он зарубил сыновей леди Пенроз одного за другим, но самого младшего пощадил из жалости к его матери.

— Благородно поступил, — признал Дунк. — Он погиб на Багряном Поле?

— Нет, сир, раньше. Какой-то лучник пустил стрелу ему в горло, когда он спешился, чтобы попить из ручья. Простой стрелок, без имени и звания.

— Простые люди тоже бывают опасны, когда получают разрешение убивать героев и лордов. А вот и паром. — Лодка медленно ползла через озеро.

— Долго еще. Так как, сир, едем мы в Белые Стены?

— Почему бы и нет — надо же на драконье яйцо поглядеть. Вот выиграю турнир, и будут эти дива у нас обоих. Чего смотришь?

— Я бы сказал, сир, да вы велели помалкивать.

Межевых рыцарей посадили за стол ниже соли, ближе к дверям, чем к помосту.

Белые Стены были сравнительно новым замком: дед нынешнего лорда возвел их всего лет сорок назад. В простонародье замок прозвали Молочным; светлый камень для его постройки добывали в Долине и доставляли сюда через горы с большими затратами. Полы и колонны внутри были беломраморные с золотыми прожилками, стропила вытесали из белых чардрев — Дунк даже представить себе не мог, сколько все это стоило.

А вот великий чертог мог бы быть и побольше, решил он, занимая место между сиром Мейнардом и сиром Кайлом. Приняли их радушно, хотя на пир они явились незваные: плохая это примета — отказывать в гостеприимстве рыцарю в день своей свадьбы. Одному сиру Глендону несладко пришлось.

— Не было у Огненного Шара никаких сыновей, — заявил во всеуслышание стюард лорда Батервелла. Молодой рыцарь возразил ему и пару раз помянул сира Моргана Данстебла, но стюард стоял на своем. Сир Глендон схватился за меч, прибежали латники с копьями, и кровопролитие казалось уже неминуемым, но положение спас белокурый рыцарь по имени Кирби Пимм. Он обнял стюарда за плечи, засмеялся и что-то зашептал ему на ухо. Стюард нахмурился; сир Глендон от его слов густо побагровел — Дунк было подумал, что он сейчас заплачет или кого-то убьет, — но в чертог его допустили.

Бедняге Эггу посчастливилось меньше.

— Чертог только для лордов и рыцарей, — сказал помощник стюарда. — Для оруженосцев, грумов и латников накрыты столы во дворе.

Знал бы ты, кто он, подумал Дунк — усадил бы его за высокий стол на подушки! Дунку не очень хотелось отпускать Эгга с другими оруженосцами: почти все они были взрослые люди, не пожелавшие сами стать рыцарями. Или просто не сумевшие? Оруженосцу, чтобы стать рыцарем, помимо благородства и военного мастерства нужны еще конь, меч и доспехи — не всякий может это себе позволить.

— Смотри же, помалкивай, — велел Дунк. — Они твоей наглости не потерпят. Знай себе лопай да слушай — авось узнаешь что-то полезное.

Сам он был рад посидеть в прохладе над чашей вина, дожидаясь сытного угощения. Даже межевому рыцарю надоедает пережевывать каждый кусок по полчаса. Ниже соли еда скорее всего будет простой, зато