Стивен Браст - Гвардия Феникса

И все же мы придерживаемся той точки зрения, что императрицу нельзя назвать истинной кокеткой. Да, она флиртовала, но нигде не осталось свидетельств, что Нойма проявляла жестокость по отношению к тем, кто попал под обаяние ее чар, если не считать жесткости императрицы, желающей защитить свою добродетель и подвергавшейся непрерывным атакам со стороны коварных интриганов. Именно целомудрие позволило Нойме сохранять спокойствие и не краснеть, когда случайно или нет его величество заставал ее беседующей с кем-нибудь из придворных.

Итак, как только его величество соизволил войти в ее апартаменты, Нойма встала и почтительно поприветствовала супруга, не выказывая ни смущения, ни особой радости.

– Я пришел пожелать вам доброго вечера, мадам, – начал император.

– И вам доброго вечера, сир. Чему обязана чести вашего визита?

– Вам кажется странным, что я захотел вас увидеть?

– Странным? Пожалуй, нет, сир. Однако должна признаться, я вас не ждала.

– И не хотите меня видеть?

– Сир, я всегда встречаю вас с радостью, какими бы ни были цели вашего прихода.

– Вы хотите сказать, у меня есть цель?

– А разве нет?

Император вздохнул и так сжал кулаки, что ногти впились в ладони. Здесь, в покоях Ноймы, Тортаалик понял, что ему не так-то просто будет принести извинения. Он откашлялся и сказал:

– Вы правы: я пришел сюда с определенной целью.

– Следует ли мне в таком случае отослать фрейлин?

Тортаалик собрался ответить согласием, но потом, взглянув на хорошеньких девушек, окружавших Нойму, он вдруг увидел, как наяву, Уэллборна, тихонько вздохнул и промолвил:

– Нет, пусть останутся, будет лучше, если они услышат то, что я хочу вам сказать.

– Вы хотите мне что-то сказать, сир? – На лице Ноймы появилось удивление, смешанное с любопытством, к которому добавлялась некоторая толика тревоги.

– Да, – ответил император.

– Но тогда говорите, прошу вас, сир... Вы же видите, меня пугает выражение вашего лица.

– О, вам не следует бояться.

– Не следует? Но сегодня вы были со мной так суровы, сир.

– Я гневался.

– О, сир, чем же я могла вызвать ваше неудовольствие?

– Вы ни в чем не виноваты, Нойма. Я разгневан на себя.

Услышав свое имя, императрица только теперь поверила, что ее не будут отчитывать в присутствии фрейлин, – такое унижение было для нее в тысячу раз сильнее, чем если бы это произошло наедине. Она немного успокоилась.

– Но, как вы можете сердиться на себя? – удивленно спросила она.

– Я совершил поступок, который вызывает у меня стыд, и пришел к вам, чтобы попросить за него прощения.

– Что? Ваше величество приносит мне извинения? Сир, это неслыханно.

– Возможно. Тем не менее я был не прав, когда резко говорил с вами сегодня, и дважды не прав, когда отослал прочь лорда Адрона.

– Но, сир...

– Разрешите мне закончить. Я был не прав, и в том нет вашей вины. Завтра же отправлю послание лорду Адрону и принесу ему свои извинения. Вот и все, что я хотел сказать.

– Ну это уж слишком, сир.

– Ни в малейшей степени. А сейчас я ухожу. Если только...

– Да, сир? Если только?

– Если только вы не разрешите сначала обнять вас.

– С удовольствием, сир.

– Значит, вы меня прощаете, Нойма.

– О, ваше величество, мне не за что вас прощать. Однако, если бы на то и имелись причины, вы прощены тысячу раз.

– Тогда я ухожу счастливейшим из людей и мужей.

– И оставляете здесь преданную и любящую жену, сир.

Тортаалик, который к этому моменту был счастлив и горд, что сумел справиться с щекотливым положением, поклонился, вышел из покоев императрицы и направился на поиски лорда Гарланда.

Найти Гарланда не составляло труда – как император всегда держал в уме Империю, так Гарланд всегда держал в уме императора. Нам известно, что был он невысокого роста, стройным тсалмотом с мускулистыми ногами и руками и, полагаем, фехтовал лучше, чем утверждали многие из его недоброжелателей. За то время, что он находился в фаворе у Тортаалика, Гарланд участвовал в двадцати девяти дуэлях. Тсалмот, разумеется, не всякий раз выходил победителем, но не получил ни одного серьезного ранения. Также известно, что во время ссоры из-за определенных видов, которые император имел (или не имел) на Дженикор э'Терикс, Гарланд сразился с маркизом Клохиллсом, прекрасно владеющим шпагой, и сразил того единственным выпадом.

Тортаалик отыскал Гарланда в одном из вестибюлей Императорского крыла, где он играл в кости с несколькими другими придворными. Игроки встали и поклонились его величеству, который ответил им коротким кивком, а затем знаком показал, что Гарланд должен следовать за ним, и прошел мимо в одну из своих роскошных приемных. Гарланд торопливо передал место одному из игроков и поспешил за своим господином.

Он нашел императора возле черного мраморного стола, на который тот опирался одной рукой, другая рука Тортаалика покоилась на полке с книгами. Гарланд вежливо ждал, пока его величество обратится к нему.

– Лорд Гарланд, – сказал его величество, – подождите немного.

Тортаалик уселся за стол, взял пергамент, перо, чернила и промокательную бумагу, быстро что-то написал, запечатал, поставил императорский герб и приложил собственное кольцо. Затем протянул письмо Гарланду. Тот молча его взял, взглянул на адрес, и на его лице появилось удивленное выражение.

– Ваше величество, что это означает?

Тортаалик, продолжавший сидеть за столом, посмотрел на тсалмота и ответил:

– Лорд Гарланд, мне показалось, что вы меня допрашиваете.

Гарланд чуть не задохнулся и запинаясь принялся извиняться.

– Неужели я имел несчастье рассердить ваше величество?

– Я не сказал ничего подобного.

– Но...

– Придержите язык, Гарланд.

Тсалмот поклонился. Император продолжал:

– Письмо, как вы и сами видите, адресовано лорду Адрону э'Кайрану. В нем содержатся извинения, которые я счел нужным принести, поскольку несправедливо прогнал его из дворца. Вы меня поняли, лорд Гарланд?

– Сир, я...

– Вы доставите письмо лично.

– Я... когда я должен отправиться в путь, сир?

– Немедленно.

– Сир, путешествие займет несколько дней в экипаже. Мне необходимо подготовиться.

– Воспользуйтесь почтовыми лошадьми. Вот казначейский чек на двести орбов – этого вам должно хватить на дорогу туда и обратно.

– Сир, я прошу вас дать мне время на сборы.

– Ладно, Гарланд, можете отложить отъезд до завтрашнего утра.

– Слушаюсь, сир. Я могу идти?

– Да.

Тортаалик сделал небрежный жест, Гарланд низко поклонился и быстро вышел из комнаты.

Мы же теперь, с любезного разрешения наших читателей, оставим императора, который в любом случае собирался просмотреть кое-какие бумаги, после чего отправиться спать, и последуем за лордом Гарландом.