Жена на час: вампиров просьба не беспокоить! - Тамара Ключинина

Поэтому, как только ремонт в их новом доме был завершен, а в школе наступили каникулы, он купил путевку для Светланы и мальчишек на морской отдых, преподнеся это как подарок по случаю завершения учебного года. Отправив их отдыхать, он со спокойной совестью переместился в мир вампиров и принялся действовать.

Евгений

Когда Александр после почти полугодового отсутствия вернулся один в Дом графа Лунодворского, у Евгения задергался глаз. Все это время ему приходилось вести деловую переписку графа, отбиваться от его друзей, пытающихся выведать его местонахождение, несколько раз объясняться с князем Темницким по поводу внезапного отъезда графа, и даже выдворял очередную попаданку, что для него оказалось неприятнее всего. Мало того, что девица никак не хотела верить, что Хозяина или, как она его называла, «околдованного принца» нет в особняке, и решила, что Евгений и есть тот самый «главный герой», так она еще и пыталась наводить в Доме Лунодворского свои порядки, к неудовольствию всех обитателей особняка. Естественно, все слуги выполняли свои обязанности, привычно не обращая внимания на странности очередной гостьи, но Евгению приходилось выслушивать ежедневные жалобы от девицы, посвященные тому, как она пытается все улучшить, но никто ее не слушается. Иногда ему казалось, что он сходит с ума: все его разъяснения барышня стойко игнорировала, уверяя его в том, что она хочет сделать все, как лучше, и желает ему добра, с убеждением твердя: «Вы просто околдованы и не понимаете! Я же для Вас стараюсь!». Его аргументы о том, что он счастлив жить своей жизнью и не нуждается в столь агрессивном причинении добра, она будто не слышала вовсе, пытаясь выловить в коридоре, кабинете или даже спальне, и поцеловать… К счастью, в одну из подобных попыток вмешалась Елена, у которой закончилось терпение наблюдать все это. В бешенстве влетев в спальню к нему, когда попаданка уже почти поцеловала спящего и ни о чем не подозревающего Евгения, она испугала своей трансформацией беспардонную девицу настолько, что та моментально вернулась в свой мир. Теперь Евгений намного лучше понимал Александра, когда тот приказал найти девушку, подходящую на роль фиктивной невесты, для выдворения подобных девиц…

Поэтому когда Лунодворский вызвал своего секретаря в кабинет, то у Евгения перед глазами непроизвольно замелькали самые худшие варианты развития событий и самые мрачные перспективы. В кабинете графа время как будто остановилось, и все лежало ровно на тех же местах, где и полгода назад, но сегодня что-то изменилось. Александр стоял, опершись о каминную полку, и в его позе не было привычной мраморной недвижимости. Он вертел в руках безделушку — крошечный флакон духов Светланы. Тех самых, которые ожили в особняке. Стекло тихонько позванивало о его перстни, нашептывая Хозяину последние новости и сплетни.

Нерешительно остановившись на пороге, Евгений несколько мгновений всматривался в своего начальника, пытаясь по его лицу догадаться, о чем пойдет речь. Наконец, сделав вывод о хорошем настроении графа, Евгений едва заметно выдохнул и постучал костяшками пальцев по двери, привлекая его внимание.

— Ваше сиятельство, — нерешительно начал он свое обычное приветствие, но Александр внезапно широко и открыто улыбнулся, прервав его небрежным жестом.

— Не надо формальностей! Рад Вас видеть! — приветливо воскликнул граф, Евгений поразился, увидев, что аристократическое лицо его начальника, всегда такое безэмоциональное, словно ледяная маска, теперь хранило морщинки у глаз. Не от возраста… от улыбок, — вот мое последнее мое решение, ознакомьтесь, — и Александр протянул своему секретарю пергамент с красными сургучными печатями, лежавший с ним рядом на каминной полке.

Глава 21.2

Евгений

Евгений осторожно развернул его, опасаясь худшего. Алые, как закат личные печати князя Темницкого, витиеватые подписи, похожие на вензеля. Тяжесть документа казалась почти физической, слова плясали перед глазами, отказываясь складываться в текст. Барон Евгений Смирнов. Сенешаль.

Он почувствовал, как во рту пересохло и одеревенел язык. Основать род — это… Нет, он не мог. Бароны рождаются в лунных колыбелях, их родословные уходят вглубь веков, а он… он всего лишь — бывший человек, с того дня, как Александр спас его, дав выбор: смерть или служба. Евгений медленно, словно сомнамбула подошел к столу, аккуратно положил свиток на дубовую поверхность и рухнул в гостевое кресло. Его руки обессилено повисли плетьми, а сам он растерянно смотрел, не отводя глаз, на Александра, все также стоящего у камина. Флакон духов-сплетников в руках графа тихонько звякнул в хрустальном смехе, но осекся под строгим аристократическим взглядом графа.

— Грамота о возведении в баронское достоинство и о назначении сенешалем подвластных мне территорий, — он наконец улыбнулся по-настоящему, той улыбкой, которую Евгений видел лишь несколько раз за все годы службы, — Евгений, Вы доказали, что достойны. Ваши расчеты спасли Светлану, а значит, спасли и меня.

Будто оглушенный, Евгений снял очки, устало потерев переносицу, почувствовав, как кружится голова.

— Князь Темницкий согласен, — продолжил граф, будто не заметив его замешательства. — С завтрашнего рассвета Вы — барон Смирнов, сенешаль Лунодворских земель.

— Но я… я же… Даже после… — Евгений машинально коснулся шеи — там, под крахмальным воротником, навсегда вмерзли в кожу два следа: шрам от пули, вошедшей под углом, и пара тонких полумесяцев от клыков. Перед глазами всплыли воспоминания: Петербург, 1906 год, «Сибирский торговый банк» на Морской улице, где он тринадцать лет прослужил управляющим. Террористы ворвались в полдень, когда кассиры отсчитывали сотенные для армейских поставок. Кто-то швырнул в решетку операционного зала дымовую шашку — пламя не вспыхнуло, но едкий смог слепил глаза. Как в замедленной съемке Евгений видел, как в него летит пуля, срикошетившая от медной таблички, оставив на шее жгучую борозду. Незнакомец с ярко-зелеными глазами — это был Александр — появился будто из трещины в воздухе — позже Евгений узнал, что он проверял вклады своего рода, спрятанные в сейфах банка. Его пальцы сдавили рану, останавливая кровь: «Выбирайте: умереть через пару минут или служить мне», — сказал он, и в его взгляде мелькнуло что-то древнее, нечеловеческое. Евгений не раздумывая согласился служить. Не из страха — из упрямства: в кармане лежал отчет о вкладах вдов и сирот — выжить хотя бы ради этого. Александр дал ему свою кровь и заживил раны, и Евгений стал принадлежать обоим мирам. Его коллеги исчезли в водовороте революций, а он… научился вести учет не только рублей, но и вампирских счетов. «Ни разу не пожалел?», — спросила как-то