Лесная ведьма - Ульяна Каршева

пробно подала голос одинокая ночная птаха, а другая так вообще заливалась, словно и не прерываясь недавно. Единственно – тихохонько пела.

«Справа», - дремотно сообщил Янис, который, на первый или посторонний взгляд, давно и бессовестно дрых на плече Мирны. Ведьма уже устала держать руку поднятой, защищая фамильяра от встречных ветвей. Тем более руки часто вздрагивали, когда ей казалось – она вот-вот сползёт по скользкому глинистому берегу в чёрную воду, а жёстче вцепиться в те же ветви и удержаться на месте – сложное дело из-за Яниса ночью.

Бережок чем дальше, тем больше становился непроходимым. Тальник рос так близко к воде, что промокшие ноги начинали замерзать из-за хлопавшей по ним влажной юбки, пока Мирна осторожно пробиралась краем берега.

- Кто? Кого нашла сеть? Ты слышишь его? – прошептала она, когда её шёпот заглушил ручей, звенящей струёй падавший с подтопленных поперёк русла ветвей.

«Двое», - невпопад ответил ястреб, но ведьма поняла его

- Ты не ошибся? Сеть нашла двоих, но они в разных местах.

«Сеть подсказывает только два места, а не людей!» - раздражённо возразил Янис.

Мирна поняла – точнее, сообразила. И скривила губы. Дожили – фамильяр объясняет ей, ведьме… Зато, пока не дошли до места, можно узнать иное.

- Оба – люди?

Ястреб что-то проворчал, из чего Мирна заключила, что ответ – да.

Немного посомневавшись в ответе фамильяра, Мирна быстро зашагала дальше, стараясь отрешиться от горестных и противоречивых мыслей.

Если те двое, которых в одном месте засекла её поисковая сеть, не человек с фамильяром, а два человека, то здорово. Теперь известны судьбы Светогора, Красимира, Бориса. Найдена Дара. Она сама, Мирна, сейчас идёт к двоим. А ещё есть живой – в том месте, которое сеть указала следующим. Неизвестными пока остаются судьбы одиннадцати человек из крепости.

К кому же она сейчас идёт? Скорее всего, там дозорные. Маги бы сразу откликнулись на прикосновение поисковой сети к себе. Ведь сеть ведьмы хоть и слабее, боевые маги должны почуять и её. Или они тоже выдохлись? Как Дара? Не верилось.

В очередной раз опустила ногу в невидимую во тьме ловушку – в мелководье с переплетением ивовых прутьев в нём. И замерла, держась за гибкие ветви сверху.

- Стой на месте, - сипло, но твёрдо сказали от первой искомой точки. – Мой винтарь заряжен, и я готов выстрелить в темноту, в которой ты прячешься.

Ведьма выдохнула, узнав говорившего по голосу. Матвей! Тот дозорный, которого Светогор оставлял вместо себя, если надо было отъехать от крепостцы ненадолго. Постаралась откликнуться медлительно и тонким, повыше голоском, чтобы узнал сразу:

- Матвей… это Мирна. Ищу выживших. Ты ранен?

Пока поднимала намокшую юбку, перевязывая её края, чтобы не хлюпала по ногам; пока медленно, чтобы не наткнуться на что-либо острое на дне, шагала вброд через ручей к противоположному берегу, из темноты с надеждой спросили:

- Кого ты уже нашла?

- Только Дару. Она ранена и сидит у воды.

- Я не ранен. Но здесь лежит этот юнец – Глеб. Кажется, он без сознания и ослабел от потери крови. Мне его не донести куда бы то ни было. Ну, если что…

Шагнув на берег, Мирна услышала, как Янис с плеча едва слышно, но злорадно клекотнул. Глеб, верховодивший среди школяров, был главным гонителем ведьмы и её фамильяра. Хм. И тоже без сил?.. Разумно расходовать так и не научился. Слышала о том, когда ругались с ним старшие маги.

Наступала на повреждённую ногу уже спокойнее, без страха, что ударит болью… Очутившись рядом с парнем, беспомощно лежавшим на траве, и с Матвеем, который всё ещё насторожённо держал в руках винтарь (да, именно обеими руками держал!), Мирна присела на корточки.

- Сейчас сотворю огонь. Глаза закрой.

Быстрое движение – Матвей вскинул руки с винтарём к лицу. А потом с долгим вздохом облегчения уставился на трепетное пламя на её пальцах. Устал без света.

- Недалеко отсюда, в лесу, стоит заброшенный дом. Надо бы всех наших туда собрать, - выговорила она, вглядывась в ноги школяра.

Осмотрев парня, она зло поморщилась – ещё одна морока: Глеба пытались свалить с ног, ударив по ним саблей или чем-то похожим. Ещё видна рана на голове, из-за которой он и прийти в себя не может. От потери крови не умрёт, если вскоре обработать ему раны, но передвигаться сам некоторое время он будет не в состоянии.

- Матвей, как думаешь, сумеем дотащить туда Глеба?

- Как ты нас нашла?

- Поисковую сеть запустила.

- Только я попался? Ну, с этим юнцом?

- Нет. Впереди кто-то ещё есть. Но он чуть дальше от ручья. Поэтому пошла сначала к вам.

Договаривая, она уже поняла, чего хочет Матвей. Он практически прикинул силы их, двоих. Глеба им даже вдвоём долго не протащить по лесному бездорожью да рядом с ручьём. Тяжёл очень уж.

Матвей наконец опустил винтарь, оставив его в левой руке. Правая – тяжко свесилась так, что нетрудно догадаться: последние часы все нагрузки в обороне и отступлении приходились именно на неё. Сам он, невысокий и жилистый, выглядел безнадёжно утомлённым… Помолчал, бросил взгляд на школяра, рослого, тяжёлого, и вполголоса спросил:

- Думаешь, в том доме безопасно?

- Он далеко от опушки, - объяснила Мирна.

Дальше говорить не стала. Матвей умный, сам продолжит: «А нелюди не боятся бегать только по краю леса. В чащобу соваться не посмеют».

Матвей оживился.

- А если этого здесь оставить, а самим добежать до того места, где ты второго нащупала?

И опять она поняла его, недоговорившего: а если второй там – не раненый? С таким-то школяра легче перетащить в избушку.

Прежде чем ответить, ведьма снова внимательно оглядела юнца. Раны только на ногах – и на голове поверхностная. Запас магических сил есть. Подумала и высказалась:

- Оставить бы его так, чтобы не сбежал...

И принялась за выполнение задуманного. Пришлось повозиться, чтобы парня усадить удобнее – и чтобы он понял, если в себя придёт, что с этого места уходить не надо бы. Затем привычно уже заговорила ему кровь, чтобы напрасно не лила. А потом принялась колдовать. На позу Глеба, что, сидя, он останется на этом же месте их дожидаться, Мирна рассчитывать не стала: мало ли что парень подумает, как в себя придёт. Так что свертела несколько травинок в ведьмовскую закрутку,