Сладкий праздник драконьего сердца - Ксения Лита

Когда же она рассказала про конкурс, я перестал жевать.

— Это идеально, — воскликнул. — Ты выиграешь и утрешь ему нос! Я прикажу Марстеру, чтобы он подал заявление…

Маленькая ладонь решительно накрыла мою руку.

— Никакого Марстера, Кириан! Я честно, сама, выиграю этот конкурс. Без твоей помощи.

Я скис, потому что почувствовал себя бесполезным. Никогда не чувствовал себя бесполезным. В конце концов, меня даже зачали для того, чтобы это приносило пользу Плиону! Прожевал кусочек печенья и проворчал:

— Раньше мне казалось, что мое имя открывает любые двери, а выходит, что все совершенно не так.

Катя почувствовала мое настроение, потому что вдруг неуверенно улыбнулась.

— Эй, мне не нужно твое имя, чтобы открыть эту дверь, — заявила она, дотянулась и чмокнула меня в щеку, — но от твоей помощи я точно не откажусь. Ты мне нужен, Кириан.

Ее «Ты мне нужен, Кириан» патокой растеклось в груди, а от более чем невинного поцелуя в моей крови зажглось пламя. Каждый день мы с Катей делали неспешные шаги навстречу друг другу. Прежде я считал, что приручаю ее, но, кажется, это она постепенно приручала меня.

Я потянул Катю на себя и поцеловал. Совсем не так невинно, как она минуту назад. Глубоко, жадно, порочно. Погладил ее по спине, зарылся пальцами в светлые шелковые волосы. Все во мне вопило идти дальше, но я всякий раз чувствовал, что Катя дрожит в моих объятиях от предвкушения, но и немного от волнения. Я знал, что если немного надавить, она позволит все, мы перейдем черту. Но я не хотел, чтобы Катя себе пересиливала: она должна сама меня выбрать, быть готовой.

С каких это пор для меня это стало важным? С тех пор, как в моей жизни появилась эта невероятная девушка.

— Если бы ты выставляла на конкурс свои поцелуи, — прошептал я ей в губы, оторвавшись от своего любимого лакомства, — то заняла бы первое место.

— А ты бы позволил это? — хихикнула моя иномирянка.

— Ни за что! Они только для меня, — ревниво прорычал я, утыкаясь носом ей в шею и вдыхая ее аромат. Кажется, она была права, что ящеры дуреют от запаха капибар. Я вот дурею от своей Кати.

— Тогда пойдем сложным путем, — простонала она в моих руках, и я заставил себя отстраниться и посмотреть Кате в глаза.

— Каким же?

— Я приготовлю свои сладости. Они уже успели покорить академию, надеюсь, покорят и Плион.

— И как я могу тебе помочь?

— В качестве дегустатора, — улыбнулась девушка, она почти улеглась на меня в кресле, и, видимо, ей это ничуть не мешало. Наоборот, нравилось. Нравилось на мне лежать. — Я буду совершенствовать рецепты, а ты пробовать. Мне повезло, что ты такой матерый сладкоежка!

— Матерый? — расхохотался я.

— Да, — ничуть не смутилась моя иномирянка, — ты эстет и в этом разбираешься. Значит, поможешь создать совершенный десерт-победитель!

У Кати загорелись глаза, а меня изнутри окатило теплом и каким-то тихим счастьем. В моей жизни часто случались победы, но впервые я настолько искренне порадовался за другого. Словно Катя уже победила. Но ее победа была не столь важна, важен был этот блеск в голубых, цвета неба, глазах.

— Я весь в твоем распоряжении, — пообещал я, целуя ее в висок. А Катя уже переключилась на творческий режим.

— Может, Павлову приготовить?

— Что это?

— Это пирожное-балерина.

— Как ты, — ляпнул я, и моя капибара слегка загрустила.

— Я больше не балерина, — отмахнулась она, а я подумал, что эта та сфера, которую Катя всегда избегала. Замыкалась, переводила тему. Хотя балет ей нравился не меньше, чем торты. Если не больше.

— Я могу тебе помочь в качестве вдохновителя, — предложил я, пересадил девушку в ее кресло, а сам поднялся и вытащил из ящика стола два красивых черных билета с серебряными чернилами. — Хочешь пойти со мной на балет, Катя?

Я рисковал, потому что она могла отказаться, но глаза моей иномирянки радостно заблестели. Она даже подскочила от счастья, выпалив:

— Да!

6. Катя

Я, наверное, даже своего дня рождения так не ждала, как похода на балет. В детском доме в этот день мне, как и всем детям, дарили коробочку мармелада: крохотную, в ней было всего шесть мармеладин. Потом я выросла, и мне начали дарить более солидные вещи, например, те же пуанты. Хотя не знаю, можно ли это было назвать подарком?

В балетной школе девочки особо не сближались, эта дружба напоминала хождение по скользкому льду, потому что почти все воспринимали друг друга как соперниц. В балетной студии, где я работала, между девчонками было негласное правило дарить друг другу сертификаты на косметику. Хотя я с бОльшим удовольствием получила бы билет в Мариинку.

Поэтому Кириан, сам того не подозревая, сделал мне королевский подарок. И пусть до моего дня рождения еще оставалось время (я родилась в конце апреля, надо будет потом уточнить у Кириана, чему это соответствует на Плионе), я была рада пойти с ним на балет. Тем более что столицу как раз накрыло первым месяцем весны, и удивительно теплым. Снег стаял за несколько дней, деревья набухли почками, птицы орали как потерпевшие.

Я, если честно, и сама не против была поорать, как мартовская кошка. Тем более что сдерживаться в присутствии Кириана становилось все сложнее и сложнее, несмотря на все «но». Пусть я прекрасно знала, что ничего серьезного у нас никогда не будет, не залипать на парня, который сводит тебя с ума, было достаточно сложно.

Поэтому я отказалась от его предложения подарить мне платье и выбрала его сама. Сама сделала себе прическу, и сейчас смотрела на себя в зеркало с выражением лица: «Ну и дура». Потому что помнила, во что меня превратил стилист Нортона, мне самой сделать такое не светило.

Платье, конечно, было красивое, и стоило мне месяца заказов: я понимала, что просто появиться на балете и появиться на балете с принцем — не одно и то же. Но не от Жоржетт Симон, прическа была попроще, а драгоценности, оставшиеся от Нортона, сюда бы легли, конечно, но мне их надевать не хотелось. Я вообще их пыталась вернуть раз десять, вместе с платьем, но мне их приносили назад, как в анекдоте про диван и клопов. В конце концов я плюнула, запихнула все в шкаф и там и оставила. До лучших времен.

Вот только… надо было соглашаться на предложение Кириана. Сейчас я себе казалась простушкой по сравнению с тем, что было на балу.