Жена на час: вампиров просьба не беспокоить! - Тамара Ключинина

же, практичнее, чем зонтик, — ехидно процедил он, поправляя рукав своего идеально скроенного черного пиджака, — а клыки… он бы с такими клыками мог запросто пропороть сам себе шею, это просто победа идиотизма над логикой.

Светлана хихикнула, смакуя его язвительность. Дальше было хуже: героиня фильма, дрожа, достала связку чеснока.

— О, боже, опять это… — Александр прикрыл глаза ладонью, будто от физической боли, — надеюсь, ты понимаешь, что чеснок в таких количествах убивает не только вампиров, но и романтический ужин?

— А серебро? — поддразнила она, тыча пальцем в экран, где герой в ужасе отшвырнул крест и корчился от страшных ожогов.

— Серебряные столовые приборы — признак хорошего вкуса, а не паранойи. Хотя, — он наклонился к ее уху, — если бросить ими достаточно метко…

Когда же на экране вампир превратился в стаю летучих мышей, Александр едва не поперхнулся газировкой, напоминавшей ему по вкусу алхимические смеси лекарей-шарлатанов:

— Превращение в летучую мышь требует… гм… определенной грации. А это похоже на взрыв в магазине карнавальных костюмов.

— Ты что, эксперт по летучим мышам? — подняла бровь Светлана.

— Просто ценитель эстетики, — отмахнулся он, загадочно улыбаясь.

К финалу, где герои целовались под дождем, смешивая кровь со слезами, Александр уже во всю вел себя как театральный критик на премьере провальной пьесы:

— Романтика? Да в средневековых балладах сюжеты были тоньше. Хотя бы стрелялись из-за любви, а не плакали, сидя в лужах.

— Ну что, как вам фильм? — Спросила Катерина у всей их компании, когда зажегся свет, — в некоторых местах мне, например, было очень даже не по себе, — незаметно сжав руку Алексея, в которого она вцепилась примерно в середине фильма.

— Было бы жутко, если бы не едкие комментарии Александра, — довольно улыбнулась Светлана, — а так получилось даже забавно.

— Лично я впечатлен тем, как режиссеры заменяют логику спецэффектами. Впрочем, идеально для эпохи, где даже бессмертие стало бы тик-ток-трендом. А эти вечные драмы… — Александр, смахнул несуществующие пылинки с пиджака с преувеличенной аккуратностью, — настоящий ужас не в клыках, а в том, что подобное кто-то называет искусством.

Светлана рассмеялась, беря его под руку:

— Следующий раз пойдем на комедию. Про оборотней.

— Только если там не будут выть на луну под аккомпанемент расстроенной арфы, — буркнул Александр, но в уголке рта дрогнула улыбка.

— Знаешь, что меня удивляет? — она потянулась к нему, и он наклонился, почувствовав ее дыхание на шее, — иногда ты говоришь о прошлом так, будто трогал его руками. А о настоящем — как инопланетянин.

— Может, я и есть инопланетянин? — он позволил себе улыбнуться.

— Нет, — она сузила глаза. — Инопланетяне любят фаст-фуд, это все знают. А ты морщишься, когда я предлагаю тебе картошку-фри.

Он засмеялся — искренне, чем удивил сам себя.

— Признаюсь, я… действительно не в восторге от эры фастфуда.

— Эпоха Возрождения тебя тоже разочаровала?

— Они хотя бы красиво болели чумой.

Она лишь фыркнула в ответ, весело засмеявшись.

Глава 18.2

Александр

Когда они переместились в кафе, он еще не знал, что ему предстоит выдержать настоящий допрос от ее друзей.

Первым взял слово Алексей:

— Саня значит? Ну, будем знакомы!

— Я не очень люблю сокращенные формы своего имени, если можно, — Александр, — вежливо поправил его он, едва заметно поморщившись на столь простонародное обращение.

— Ну, ладно… хорошо… — протянул Леша, переглянувшись с Катериной, — меня можно называть как угодно, кроме «Алеша».

— Договорились, — улыбнулся Александр.

— Свет, а пойдем, носики попудрим на минуточку, — Катя вытащила подругу из-за стола и увела куда-то вглубь кафе, после чего Алексей хищно улыбнулся, и, наклонившись к Александру, твердо сказал:

— Мы со Светой знакомы может и не так давно, но она дорога нам с Катюшей, поэтому я хочу выяснить, кто ты и что из себя представляешь. Если она тебе также важна, я думаю, ты меня поймешь, и честно ответишь на несколько вопросов, договорились?

— Мне нечего скрывать, и в отношении Светланы у меня самые серьезные намерения, — спокойно ответил он, — поэтому я не против небольшого собеседования от ее друзей.

— Я навел справки… и не нашел информации ни школах, ни об институтах… Где пропадал, Александр? В witness protection program? (прим. автора: программа защиты свидетелей)

— О, если бы! Мое детство было настолько скучным, что даже самые матерые архивариусы уснули бы от тоски, — ответил он с легкой усмешкой, — между нами, я бы предпочел версию с секретной миссией в Антарктиде. Лед, пингвины, вампиры… — он махнул рукой, — шучу. Семья часто переезжала — то Европа, то Азия. Домашнее обучение, старомодные взгляды.

— Шутки в сторону. Светик верит тебе, а я… — Алексей сжал кулаки и понизил голос, наклонившись еще ниже, — я проверю каждое твое слово. И сделал несколько запросов перед нашим знакомством. И вот что удивительно: запрашиваю свидетельство о рождении — в базе пусто. Запрос в архив — ответ: «Документы утрачены в результате пожара». Военкомат: «Не состоит на учете». Медполис: «Пациент не зарегистрирован в системе ОМС». В пенсионном фонде про тебя тоже не в курсе. Гуглю твою фамилию в интернете, нашлось лишь упоминание какого-то графа конца восемнадцатого века. Как прокомментируешь, Александр?

— Прокомментирую, что рад, что у нее есть такие друзья, — ровным голосом спокойно ответил тот, — но уверяю, единственная опасность, которая ее поджидает — уснуть, пока я буду рассказывать об ампире и барокко.

— И все же? — нахмурился Алексей, глядя на него исподлобья, — Может пояснишь, как так вышло, что вот ты вроде бы есть, сидишь сейчас передо мной, но по документам тебя как будто не существует, м? Тебя даже в социальных сетях нет!

— Я не очень люблю современные технологии… — глубоко вдохнул Александр вполне искренне, — поэтому и выбрал профессию реставратора. Мое имя известно в узких кругах, поэтому нет необходимости в рекламе. И у меня в самом деле был предок-граф, мой полный тезка, про которого писали интернете. Большую часть жизни я провел не в России, и документы действительно пришлось восстанавливать — сгорели в пожаре. Моя семья ценила… конфиденциальность, особенно после событий начала и конца двадцатого века, ты ведь учил историю, знаешь, как относились к дворянским фамилиям в те годы… поэтому в базах и в интернете наш род практически не упоминается. В те тяжелые для нашей родины годы связи и деньги позволили жить нашей семье, не привлекая внимание, а сейчас просто не вижу смысла что-то менять.

— А родители? Где они сейчас? — сверлил его взглядом Алексей, — есть ли братья, сестры, бывшие жены, дети?

— Братьев, сестер, бывших и нынешних жен, как и детей, в том числе внебрачных, не имею, а от родителей остались лишь