Формула власти. Новая эпоха - Анастасия Поклад

— Как он сейчас? — спросил Гера.

— В лазарете. На счет «царапины» я, конечно, тогда преуменьшила, но ничего, выкарабкается. Клима, тебе лучше будет его навестить, потому что я обо всех подробностях институтской жизни не знаю.

Обда кивнула, принимая к сведению, и чуть покривилась. Она ненавидела навещать кого-либо в лазарете.

— Плохо, что Наргелиса тебя вычислила. У меня пока нет других агентов в орденском командовании. Хотя, если наставники тоже за нас, можно поискать осведомителей через них, — Клима задумчиво провернула в пальцах перо. — И плохо, что Наргелисе опять удалось уйти. Сами же и отпустили.

— Это был благородный поступок, — отметил Гера.

— Верно, — проворчала Клима, — глупее некуда.

Слушая их, Выля невольно улыбнулась. Ей было так хорошо среди своих, что даже клонило в сон.

— Ничего не меняется. Вы по-прежнему спорите о мерах подлости и благородства.

— Мы уже не спорим, — вздохнул Гера, — а вежливо советуемся.

— Гера советуется, — Клима чуть усмехнулась, — а я принимаю решения.

Выля улыбнулась еще шире. Клима поглядела ей в глаза — остро, оценивающе. И сразу стало неуютно.

— Ты много сделала, Выля. Для нашего общего дела и лично для меня. И я никогда этого не забуду.

— К чему ты ведешь, Клима? — насторожился и Гера.

— К тому, что Выля больше не может быть моим разведчиком в Ордене, — обда пожала плечами. — Значит, нужно подыскать ей новое дело. В орденской армии Выля была командиром отряда «ласточек», но в моей армии ее звание — «левая рука». Руке обды — большие дела. Итак, Выля, чем ты хочешь заниматься?

— Ушам не верю! Клима, ты спрашиваешь мое мнение?

— Я ведь сказала, что ты много сделала для меня, — обда взяла бумагу и придвинула к себе чернильницу. — За это я дарую тебе право выбирать. Даже если ты вовсе захочешь отойти от дел и всю жизнь просидеть на моей шее нахлебником вроде колдунов, я не стану чинить препятствий, и на твоем столе будет лучший в стране хлеб.

— Надо же, — хохотнул Гера. — Я сто раз видел, с каким размахом ты наказываешь, но вот подобные награды на моей памяти раздаешь впервые!

— Согласись, есть за что.

— А если и я однажды захочу сесть на твою шею?

— Ты и сядешь, — безжалостно отрезала Клима. — Когда война кончится, тебе почти нечем будет заняться.

— Это мы еще посмотрим! — не согласился Гера. — Можно подумать, что мой талант командующего применим только на войне. И в мирное время всегда есть место чести, отваге, благородству…

— Да уж, глупости место есть всегда. Выля, твое решение?

«Левая рука» задумчиво провела ногтем по гладкой столешнице. Выле подумалось, что впервые в жизни она может выбрать занятие по душе, но в усталых мыслях одуряюще пусто.

— Я могу подумать?

Клима кивнула.

— Если бы я снова решала за тебя, то скорее всего отправила бы в помощь Ристинке. Помнишь Юргена? Он уже интересовался, не станешь ли ты его коллегой.

— Вот что-что, а обратно в разведку меня совершенно не тянет, — убежденно заявила Выля. — Слишком выматывает.

Клима философски пожала плечами.

Дверь без стука распахнулась, и в кабинет шагнул Тенька. Он совершенно не изменился со времени их последней встречи с Вылей, даже не подрос, как обещал. Кажется, и жилетка с карманами на нем была та же самая. Он улыбался, в глазах сияли добрые смешинки, а светлый вихор на макушке топорщился точь в точь, как она представляла себе тысячи раз.

Выля сама не заметила, как вскочила со стула, подбежала к нему, обхватила за шею и поцеловала. По-настоящему, как это должно быть, когда наяву встречаешь человека, чья улыбка не оставляла тебя в самые трудные минуты.

Гера раскрыл рот, потом закрыл и беспомощно обернулся к Климе. Обда приподняла брови и отложила перо. Тенька в Вылиных объятиях дернулся было, пытаясь отстраниться, но не успел.

В кабинет заглянула Айлаша. Оглядела безмолвную композицию, возмущенно покачнулась на каблуках, а потом взвизгнула на весь этаж:

— Теня! Фаляй-фа! Хра!

Выля повернула голову, увидела источник звука, весь в сиреневых косичках, и пораженно отшатнулась.

— Это моя девушка, — скороговоркой известил Тенька. — Интересненько это… м-да.

— Хаку-даку-улямаса! Фу! — всплеснула руками Айлаша.

— Да сама ты кошка драная! — не осталась в долгу Выля, непостижимым образом поняв все без перевода.

— Шашукака, мутана!

— От мутаны и шашукаки слышу! Крокозябра лохматая!

— Кроко-оу! Жу-жа!

— Об тучу стукнутая!

— Вы, это… не ссорьтесь, — вмешался Тенька. — Выля, это Айлаша, Айлаша, фа-ха Выля. Девочки, ну что тут поделать, не разорваться же мне…

«Девочки» вдруг разом умолкли и развернулись к причине спора.

— Какой ты подлец, — выговорила Выля сквозь закипающие слезы. — Я так ждала! Хоть бы написал! Ненавижу!

Она размахнулась и влепила Теньке звонкую пощечину, а потом выбежала вон, ни на кого не глядя.

— Шашукак! — хлюпнула носом Айлаша. — Я есть не твой девушка никогда! Фу!

Вторая пощечина вышла не такой звонкой, но острые иномирские каблуки убегающей девушки цокали по полу гораздо громче Вылиных башмаков.

— Айлаша! — запоздало крикнул Тенька, но из коридора донеслось:

— Не искать меня никогда! Фу!..

Колдун со вздохом прикрыл дверь кабинета и приложил ладони к покрасневшему от пощечин лицу.

— Вот же крокозябра, — сокрушенно сказал он.

— Тенька, ты, конечно, мой друг, — честно рубанул Гера, — но рано или поздно это должно было с тобой случиться!

— А мне начинает нравиться Айлаша, — меланхолично отметила Клима.

Тенька скорчил обоим друзьям кислую мину и все же отправился на поиски обиженных им девушек.

* * *

Занималось раннее утро третьего дня после взятия Института. На летном поле было тихо и пусто, лишь блестел мокрый после ночного дождя песок, кое-где тронутый изморозью. Небо казалось необычайно высоким, облака взмахивали синими крыльями в такт движениям ветра.

У кромки поля показалась одинокая фигурка с доской в руках. Старая горчично-желтая форма сидела гораздо лучше, чем три года назад. Стали более покатыми плечи, куртка приятно жала в груди. Лишь тонкие соломенные волосы все так же падали на длинный нос.

Клима кинула взгляд на небо и вставила ноги в крепления.

Рывок, ком в горле, привычное скольжение по воздуху от ямы до ямы.

Небо кидается навстречу, неприветливо дергает сквозняком за пряжку на «змейке».

— Ченара! Ну, кто так взлетает?! Кому я на девятом году «хорошо» за контрольную поставила?

Этот голос, безжалостно обличающий все ее ошибки в небе, больше не раздражал. Наверное, оттого, что Клима теперь знала, почему ошибается.

Сделав еще круг над полем, она приземлилась возле наставницы полетов.

— Ты следила за мной?

— Увидела из окна. Что это за доска, Клима? У Ордена