Забираю вас себе! - Тина Солнечная

резко обернулся к Томрину. — Томрин, — процедил я, — неужели ты веришь, что и тебя она тоже сделает мужем?

Он лишь пожал плечами.

— Ты не против? — в голосе моём прозвучал искренний шок. — Ты серьёзно?!

Он даже не ответил. Просто смотрел в сторону, будто думал о чём-то своём. А Талмер, мерзавец, только губы скривил в своей самодовольной ухмылке.

— Вы забыли, да? — бросил я, делая шаг вперёд. — Что уже через день она купит себе новых рабов. Что снова начнёт ломать их, как ломала нас. — Снова будет играть, дрессировать, унижать!

Вот тут — вот тут наконец эти двое встрепенулись. Реакция пошла. Лица перекосило. Талмер выдохнул сквозь зубы, а Томрин впервые не стал прятать глаза.

Наконец-то. Хоть что-то в их головах ещё живое.

— Видите? — продолжил я жёстко. — Она вас погладила пару раз по голове, дала поцеловать руку — и вы забыли всё? Вы верите, что она изменилась, потому что вам повезло первыми оказаться под её новым взглядом? А как насчёт следующего? Ему повезёт так же? Или опять начнётся?

Молчание. И только в глазах — неуверенность. Та самая, которой я ждал.

Глава 33

Наташа

Я не знаю, сколько просидела на веранде, глядя в пустоту, выискивая среди песков и теней знакомый силуэт, но когда, наконец, увидела Мея — сердце сжалось так сильно, что я едва не побежала к нему. Сдерживалась только из-за родителей. Только из-за них.

Он заметил меня сразу. Улыбнулся. И мне стало так тепло внутри, будто кто-то зажёг огонь в груди. Я тут же поднялась, спускаясь с веранды стремительно, но внешне спокойно — всё-таки лея.

Ниша у входа была пуста. И стоило ему шагнуть в неё, как он сразу заключил меня в объятия. — Как приятно, когда ты меня ждёшь, моя сладкая, — шепнул он и тут же поцеловал. Я не сдерживалась. Отвечала. Губы сами вспомнили его вкус, руки — как обнимать, душа сама потянулась. Скучала. Очень.

— Мей... мои родители тут, — прошептала я, едва отрываясь от его губ. — Они должны тебя увидеть.

Он отстранился, но не отпустил. Смотрел на меня так, что ноги подкашивались. — Тогда я приду ночью. Ты же мне позволишь?

— Да, — шепчу. Он снова меня целует. Словно не может насытиться. А я и не возражаю.

Потом мы выходим из ниши — как и положено: хозяйка и её циск. Но внутри всё горело. Мой Мей вернулся.

Я вела Мея к родителям с прямой спиной и лёгкой улыбкой на губах. Он шёл чуть сзади и чуть сбоку, как и положено циску. Спокойный, красивый, без единого следа тревоги — он знал, как себя вести. И знал, что нужен мне.

Они ждали нас в холле.

Отец встал, как только мы вошли, и одобрительно кивнул, окинув Мея взглядом.

— Вернулся. И вовремя, — заметил он. — Хорошая дрессировка, Таша.

Мама же, напротив, скривилась. — Конечно. Ты всегда на ее стороне. А если она потеряет контроль над ними. Справишься со своими игрушками, Таша?

Я выпрямилась ещё больше. Он не игрушка.

— Я справляюсь — вы же сами видели.

Она хотела что-то ещё сказать, я даже видела, как у неё дёрнулась рука — то ли стек поднять, то ли указать на кого-то из моих… Но отец не дал ей открыть рот.

— Хватит, Карин, — спокойно, но жёстко сказал он. — Мы договорились: даём ей шанс. И я вижу, что она справляется. Он бросил взгляд на Мея. Ты поставила условие. И он здесь.

Мать зло прищурилась, но молча отвернулась.

— Всё. Мы уезжаем, — подвёл итог отец. — Спасибо за гостеприимство, дочь. Постарайся не разочаровать нас.

— Не разочарую, — кивнула я.

Я стояла у дверей и смотрела, как они уходят. Медленно, шаг за шагом, будто увозили с собой целый пласт моей прежней жизни. И когда карета скрылась из виду — я выдохнула. Будто гора с плеч. Свобода. Настоящая.

И стоило только двери закрыться, как сильные руки обвили мою талию, притягивая к себе. Я даже не вздрогнула — я знала, кто это.

— Я так скучал, — прошептал Мей, уткнувшись в мою шею.

— Я тоже, — ответила я, прижимаясь к нему. И всё внутри сразу стало мягким, тёплым, почти домашним.

Он отстранился на долю секунды, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Теперь мы одни?

— Теперь… да, — кивнула я, и он улыбнулся.

— Ты говорил, что подождёшь до ночи, — прошептала я, пряча улыбку у его губ.

— Я соврал, — мурлыкнул он, и прежде чем я успела что-то сказать, его губы накрыли мои.

Поцелуй был тёплым, глубоким, неторопливым и бесстыдно вкусным. Он пробирался сквозь кожу прямо к сердцу. И я не могла остановиться. Не хотела.

Мей вдруг легко подхватил меня на руки, и я, не задумываясь, обвила его бёдра ногами, а шею — руками. Он держал меня, как будто я была самым ценным в этом доме. Целовал, как будто каждую секунду был готов прожить заново. Я чувствовала, как он улыбается прямо в поцелуе. И в этот момент мне казалось, что всё вокруг исчезло — остались только его руки, его губы, его дыхание.

— Не отпускай, — прошептала я, уткнувшись в его шею.

— Даже не подумаю, моя сладкая.

Мы всё ещё целовались — жадно, по-настоящему, будто не виделись годами. Его руки скользили по моей спине, а мои пальцы зарывались в его волосы. Я утонула в этом моменте, в его вкусе, в его тепле…

И, конечно же, как только я начала терять связь с реальностью, дверь в комнату распахнулась.

— Серьёзно? — простонала я сквозь поцелуй, не отрываясь от губ Мея. Похоже, Кайрен подписался на роль уничтожителя поцелуев.

В дверях стояли Талмер и… конечно же, Кайрен. Первый приподнял бровь, второй выглядел как человек, которому очень хочется уйти, но он слишком упрям, чтобы сделать это первым.

— У вас тут… совещание? — усмехнулся Талмер, скрестив руки на груди.

— У нас тут… личное, — ответила я, всё ещё сидя на руках у Мея, не собираясь скрывать ни положение, ни настроение.

— Ну, как скажешь, — с усмешкой отозвался Талмер и ткнул Кайрена локтем в бок. — Пошли, разрушитель страсти, дай им надышаться друг другом.

Кайрен фыркнул, но отвернулся. А я, довольная, уткнулась лбом в шею Мея и прошептала:

— Надеюсь, следующий поцелуй будет без свидетелей.

— У нас будет целая ночь. И я тебе обещаю, таких поцелуем будет много.

— Нет, сначала в душ, — успела выдохнуть я, когда он уже собирался уронить меня на кровать.

Он замер, приподняв бровь. — Ты же только с дороги, —