Борьба за господство - Андрей Викторович Стрелок

— Не магия. Физика, приправленная биологией.

— Как вам удалось? — сдавленно проговорил Вадим, негромко и почти с уважением. Исаев, откашлявшись, продолжил лекцию:

— Начнем с источника энергии, В теле Геннадьяча мы создали локализованный электрический накопитель, не «„батарею“» в привычном смысле, а сеть ионных слоев и упруго-диэлектрических белковых матриц, способных быстро аккумулировать заряд и так же быстро его отдать. Это похоже на суперконденсатор, но биогенной природы: протеиновые структуры и ионные каналы нацелены на временное хранение заряда, пока система не решит выпустить его.

Дружок добавил, подпрыгивая от нетерпения:

— Эта сеть связана с внешней оболочкой ульевого воина, участками хитиноподобной кожи и модифицированными нервными ганглиями. Нервная система дает команду, метаболические пути накапливают локальный потенциал, и биоконтур выстреливает плазмоид.

— Затем, — вмешался Исаев. — Идет фазовая стабилизация. Плазма — это ионы и электроны, чтобы она существовала компактно, нужен механизм удержания. Мы добились этого комбинацией нескольких факторов: локальный магнитный момент, создаваемый упорядоченными ионными токами; градиенты давления внутри тончайшего плазменного кармана, и микроскопические ядра — наночастицы карбонизированной матрицы, которые служат центрами инициации и конденсации. Эти элементы совместно формируют кратковременную, но достаточно устойчивую сферу.

— Все вместе это похоже на миниатюрный плазмотрон, — пояснил Дружок. — Но плазма не рождается сама по себе, нужна подготовка тканей — опорная биоструктура, усиленные ионные каналы, быстрые перекачки электролитов и белковые диэлектрики, которые выдерживают высокие градиенты поля.

Вадим нахмурился:

— Насколько надежна и безопасна система?

Исаев пожал плечами:

— Мы связали запуск процесса с конкретными моторными паттернами и с биохимическим «„паролем“». Это делает случайные выстрелы маловероятными. Кроме того, есть физические лимиты, плазмоид ограничен размерами, довольно коротким периодом стабильности магнитного поля и емкостью органических конденсаторов.

— Перспективы применения широки, — взял Дружок эстафету. — Помимо дополнения к стандартному вооружению данный биомодуль можно использовать в качестве освещения, сварки, резки по металлу, зарядки механических устройств.

Вадим одобрительно кивнул:

— Тут вы меня по-настоящему удивили ребята. Хочу себе такую же игрушку, а потом вырастить их прыгунам и развитым… Какая дальность выстрела, насколько маны хватает?

— На…

Суперпрыгун не дал Исаеву сказать, нагло перебив:

— Пока пятьдесят метров, при полной емкости накопителя хватит на десять-двенадцать выстрелов, потом нужно ждать около суток для метаболической перезарядки.

* * *

Вадим сидел в своем кабинете, когда по роевому сознанию пробежала сухая мысль Стасевича.

+Нашли проблему. В Пушкине — банда. Бывшие уголовники. Держат около двух десятков людей. Мужчины как рабочая сила, женщины — рабыни. Жестокость запредельная.+

Вадим нахмурился.

— И давно вы это «„нашли“»? — сказал он вслух

+Полгода как. Они сидели тихо, никак не проявляли себя. Мы считали, что это обособленная группа выживших. Ни налетов, ни выхода за пределы Пушкина.+

— Полгода! У нас боком стая шакалов держит в подвале людей, а вы «„считали“»?

+Могу отправить штурмовую группу хоть сейчпс.

Вадим поднялся, потом он неожиданно спокойно сказал:

— Не надо. Я сам разберусь, надо размяться… достало сидеть на жопе ровно. Побуду супергероем, иначе нафига мне суперсилы?

Он отослал короткий телепатический импульс в сторону одного из ульев-ретрансляторов. В ответ в сознании нескольких десятков ульевых воинов из отрядов быстрого реагирования вспыхнули образы: подготовка, броня, оружие, маршрут.

+Готовить штурмовую группу. Веду сам.+

Первым отозвался Дружок. Его ментальный голос прорезал сеть, словно рычание огромного зверя:

+Ты что, с ума сошел⁉ Не смей! Альфе нельзя пачкаться в уличной грязи. Я поведу отряд сам!+

За ним почти сразу влезла Настя, ее эмоции били горячими волнами:

+Вадим, не рискуй! Мы справимся. Не тебе идти на разборку с бандой!+

Исаев подключился с раздраженным, почти язвительным холодом:

+Потрясающе. У нас на носу война с федералами, а наш Пророк собрался разминаться на уголовниках. Ты головой ударился, блаженный?+

Последним прорезался голос Стасевича:

+Это противоречит уставу. Альфе запрещено лично участвовать в локальных зачистках. Я возьму своих людей и ликвидирую проблему, если это так важно.+

Вадим стиснул зубы.

— Чего⁉ Полковник, ты там обкурился запрещать мне что-то?

+Если Пророк делает что-то, что может нанести вред ему самому, мой долг его остановить. Мы сраные куклы. Если потребуется, я тебя на замок посажу, Вадим… Ты слишком важен для нас, без твоей направляющей воли народ будет растерян, моральный дух сильно упадет.+

— Да чтоб вас всех… — пробормотал он вслух. — Долбанный коллективный разум, ничего от вас не утаишь.

Он оборвал канал и на миг остался в тишине своего кабинета. Только старые часы на стене тикали, будто отсчитывали время до его решения. В дверь тут же постучали:

— Командир, «„Тигр“» подогнали. Штурмовой отряд ждет приказа.

Вадим снял висевший на стенке АК-15, перекинул ремень через плечо.

— Поехали.

Собравшаяся перед Домом Советов колонна, дождавшисб альфу, тронулась. Сначала «„Тигр“» с Вадимом во главе, за ним два грузовика, кузова забиты ульевыми воинами, сидящими неподвижно, будто высеченные из серого камня. Их тела были укрыты органическим панцирем, в трещинах которого мерцали голубоватые фотофоры — сигнал роя. Замыкал колонну БТР-82А с турелью, повернутой вбок.

Двигатели ревели глухо, разрезая тишину пригородов. Весенний вечер опускался на улицы, сквозь кроны старых лип пробивался золотой свет заходящего солнца, а впереди начиналась дорога в Пушкин, ныне полузаброшенный город-призрак.

Вадим сидел рядом с водителем, смотрел вперед сквозь закопченное лобовое стекло и думал о прошлом.

Он лично участвовал в серьезном замесе почти год назад, в штурме Кудровского анклава. Там все было иначе. Тогда еще не существовало ни четкой дисциплины, ни выстроенной армии. Зараженные действовали как дикая орда, и в тот день кровь лилась рекой. Вадим тогда лично направлял первую волну мутантов в бой, чувствовал, как люди орут в панике, как их рвут на части ходоки и прыгуны.

Кудрово дралось ожесточенно, особенно из-за Палыча — старого отставного военного, который сумел сплотить гражданских и бывших ментов в подобие армии. Он видимо мечтал построить свое княжество, задавить любых конкурентов. Ради этого начал войну и обрек многих своих на смерть.

Вадим тогда знатно потоптался по анклаву. Зараженные напирали как лавина, Конг в секунды проломил стены внешнего периметра, прыгуны переворачивали бронетехнику, а он сам, с автоматом в руках, вырезал остатки обороняющихся, а Палыча выкинул из окна. После того боя прошло меньше года, но, казалось, целая жизнь.

Сейчас все изменилось. Выжившие из Кудрово давно влились в ряды Единства, стали частью роя. О Палыче уже никто всерьез не обсуждал, лишь изредка вспоминали, и то без интереса. Тот человек исчез в прошлом, как и его война.

А теперь на очереди Пушкин. Город, в котором выжившие не создавали крупных анклавов. Одна из групп тихо сидит, пряча рабов в подвалах, насилуют и издеваются, и