Обещанная проклятому дракону (СИ) - Полина Никитина

кустов, похрустывая лежащими на земле веточками. Опасливо приблизилась к Дэйгону, не смея поднять на него взгляд.

Правда, это было не самым лучшим решением. Глаза скользили по крупным кубикам пресса, отчётливо проступающим под загорелой кожей, по косым линиями и тёмной дорожке волос, скрывающейся под широким поясом тренировочных штанов.

Во рту мгновенно пересохло, и я машинально облизнула губы.

Кажется, я очень хорошо понимаю Айлу и вот-вот наступлю на те же грабли.

— Я тебе не мешаю? — ехидно усмехнулся господин Россэр.

Глаза стыдливо устремились вверх, взмахнув ресницами, и от моего взгляда не скрылась лукавая улыбка, скользящая по красиво очерченным губам.

— Я не хотела вас подслушивать, честно, — прошелестела, не понимая, отчего Дэйгон смотрит на меня в упор и почти не моргает, словно о чём-то задумался. — Я лишь хотела прогуляться по саду, а то спина затекла и плечи ломит.

— Плечи ломит, говоришь? — взгляд дракона смягчился, а морщинка между бровей разгладилась. — Иди ко мне, я помогу

Глава 44

Не дожидаясь моего ответа, Дэйгон зашёл мне за спину и уверенно накрыл ладонями плечи, слегка вдавливая подушечки пальцев в мягкую ткань платья.

— Господин Россэр, а если нас увидят? — мой голос прозвучал жалким лепетом, а тело напряглось, чувствуя, как он принялся медленно разминать закаменевшие мышцы.

— Кто? — его губы находились в опасной близости от моего лица, едва касаясь тонкой, чувствительной кожи за ухом, но не переступая ту самую запретную грань. — Айла пакует вещи, работники в доме, а садовник уехал в столицу за саженцами и приедет только к вечеру.

Не зная, что ответить, я промолчала, понимая, что не в силу противиться единственному дракону в королевстве. Прикосновения были лёгкими, почти невесомыми, будто он старательно рассчитывал силы и боялся сделать мне больно.

Но постепенно нажим становился всё более ощутимым. Моё тело невольно поддавалось, расслаблялось под его искусными руками.

— Это… это неправильно!

Я упрямо мотала головой, силясь скинуть мучительное наваждение, но тело жило собственной жизнью, растворяясь в блаженстве. Боль и усталость незаметно ушли на дальний план, а им на смену пришла сладостная истома. Казалось, будто тёплые волны наслаждения разливались от его пальцев по моей коже.

— Чем же? Разве мы делаем что-то запретное? — Дэйгон едва слышно засмеялся, и от жаркого дыхания внизу живота сладко заныло.

Он продолжал свой волшебный массаж, спускаясь ниже, к лопаткам. Каждое движение было выверенным, точным, заставляя меня трепетать и дрожать от удовольствия и в то же время сгорать от жгучего, мучительного стыда.

Разум отказывался подчиняться, мысли путались. Я полностью отдалась ощущениям, растаяла под чарами его прикосновений. Мне хотелось под землю провалиться, но ни за что не признаваться, что я бы всё отдала, чтобы эти волшебные мгновения длились вечно.

Он был так нежен, так осторожен, будто прикасался не к моему телу, а к тончайшему шёлку. Я чувствовала заботу и трепет в каждом движении его сильных пальцев. И понимала, что не могу, да и не хочу противостоять его напору.

Осознание этой мысли обрушилось на меня ушатом ледяной воды морозным зимним утром.

— Хватит! — собрав все силы, я дёрнулась вперёд, с лёгкостью выскальзывая из-под его ладоней. — Не делайте так больше! Никогда!

Взгляд Дэйгона потемнел в одно мгновение. Черты лица заострились, плечи напряглись, а пальцы непроизвольно сжались в кулаки.

— Как вам не стыдно? — мой голос дрожал, но я не отступала и продолжала, глядя в его пылающие глаза. — У вас есть невеста! А вы такое делаете! Вы бессовестный, блудливый совратитель!

Дэйгон промолчал, тяжело дыша, будто сдерживая рвущуюся наружу ярость. Воздух между нами звенел и потрескивал от напряжения. На чётко очерченных драконьих скулах заходили желваки.

Ещё мгновение — и он обратится в смертоносную махину!

Невольно я отступила, закрыв лицо руками. И что мне теперь делать?

Идти собирать чемоданы следом за Айлой?

А вдруг он в поисках новой жертвы для соблазнения перекинется на Катрин? От этой мысли сердце кольнула острая игла ревности.

Да что со мной?

Нет, так больше нельзя.

— Прошу меня извинить, господин Россэр, — я опустила глаза, избегая встречаться взглядом с разгневанным драконом. — Я не имела права дерзить. Разрешите идти?

— Куда? — хрипло отозвался он, не делая попыток меня остановить.

— Собирать вещи. А то вы накричали на Айлу и выгнали бедняжку за то, что в вас влюбилась, а я…

Голос сорвался, и я рвано втянула ртом воздух.

— А ты?

Опасливо подняв голову, я увидела, что выражение его лица смягчилось. Глаза потеплели, а уголки губ тронула лёгкая улыбка.

— А я лишь простой организатор вашей свадьбы, и после торжества наши пути разойдутся окончательно.

Дэйгон процедил что-то неразборчивое и сделал шаг ко мне, но при этом не пытаясь нарушить моё личное пространство. Когда он вновь заговорил, его низкий, бархатный голос звучал мягко и успокаивающе:

— Исабель, давай проясним раз и навсегда. Что бы ты ни надумала в своей светлой, красивой головушке, я никогда не предам мою будущую жену. Она — та, кто будет рядом в самый тёмный момент моей жизни. Она — тот свет, что исцелит мою душу, она — моё спасение. Я буду верен лишь ей одной.

Каждое слово господина Россэра было наполнено совершенной искренностью, а взгляд горел безмерной любовью. Сердце предательски дрогнуло, и я, расчувствовавшись, смахнула мизинцем слёзы с внешних уголков глаз.

Сейчас я ощущала себя глупой девочкой, второй Айлой, которая восприняла заботу совсем иначе, и влипла в некрасивую ситуацию.

Однако кое-что из пламенного монолога Дэйгона врезалось в мою память, и я, не удержавшись, задала вопрос:

— Господин Россэр, вы сказали, что она — ваше спасение. Что это значит?

Глава 45

Дракон не торопился с ответом. Слегка нахмурился, будто задумался о чём-то важном, глядя на проплывающие вдалеке облака.

“Наверное, я затронула нечто очень личное,” — решила я, не зная, куда деться от возникшей неловкости между нами.

— Зря спросила? — уточнила, лишь бы прервать томительную паузу. — С вашего позволения, вернусь к работе.

Но стоило повернуться к нему спиной, как до моих ушей донёсся непривычно глухой голос господина Россэра.

— Мужчины нашего рода прокляты.

От тона, каким он произнёс эти жуткие слова, по спине пробежал ледяной холодок. Обернувшись, я едва не вскрикнула, торопливо зажимая рот ладонью: лицо Дэйгона превратилось в бледную каменную маску без единой эмоции.

— Кто-то говорит, что виной всему стала измена моего предка. Мол, жена-ведьма не выдержала предательства и наложила на себя руки, прокляв всё мужское потомство до десятого колена, — тихо произнёс дракон