Андрей Бондаренко - Карибская эскапада

Мальчишка, конечно, поломался для приличия, но, всё же, пошёл навстречу, решил таки — ситуацию прояснить:

— Ладно, удовлетворю ваше нездоровое любопытство. Но, давайте договоримся на берегу: я — называю вещи своими именами, а вы — вопросов дальнейших не задавая, быстро на мулах поклажу поправляете, места, согласно походному расписанию, занимаете, и — в путь. Договорились?

Все молча покивали головами, неохотно соглашаясь с таким раскладом.

— Тогда — значится так, — Джедди говорит, — Объясняю только один раз, но — доходчиво и ёмко. Этот чудик — элементарный тролль. Здесь такие встречаются — иногда. Всё ясно? Какие ещё вопросы — вы же обещали! Как говорит незабвенный Капитан Зорго: "Вопросы — отставить! Все — на мачты! Паруса — ставить!".

Остальная часть пути прошла практически без происшествий. Три дня передвигались по всякой разности: горы и горушки, овраги, густые хвойные леса, переправы через горные речки и ручьи, живность всякая….

Красивые здесь, всё же места, если, конечно, усталостью пренебречь.

Джунгли, беспокойные, или, наоборот — таинственно молчащие; голубые далекие горы, полные неизъяснимой печали и зовущие в дорогу — прочь от родного очага, за неведомой призрачной мечтой; стада белоснежных лам, пугливых и грациозных, как наши детские сны…….

Утром шестого дня, по чуть заметной тропинке спустились в ущелье Девяти Самородков.

Красивейшее место: ущелье неширокое совсем, по бокам каменные россыпи разноцветные, такое впечатление, что в детскую игрушку «калейдоскоп» попал нечаянно.

Проехали по ущелью, заметно поднимаясь вверх, пару километров — тропу речка бурная, текущая по перпендикулярному ущелью, пересекает. И моста не построить — нет никаких деревьев вблизи, камни одни разноцветные. Что делать прикажите? Тут то индейцы наши, Хорхе и Хосе, и доказали свою полезность, о которой Зорго нам в Сан-Анхелино толковал: предложили канал отводной вырыть, благо рельеф ущелья этому способствовал.

Часов за пять, кирками и лопатами усердно работая, выкопали тот канал.

Вскрыли потом тоненькую перемычку, и потекла река в сторону, туда — откуда мы пришли.

Под вечер — вышли к Сизым Болотам.

Бескрайние заросли фиолетовых и сиреневых камышей, редкие зеркальца серой воды, за камышами, в прямой видимости — серые покатые горы, неприветливые и угрюмые.

— Вот и пришли почти, — Джедди говорит устало, пот со лба смахивая, и на те серые горы рукой показывая, — Вот оно — Индейское Нагорье. До него километров двенадцать будет — рукой подать. Вот только возок тут бросить придётся, на нём через камыши — совсем никак. Ничего, пока возок Маркиз постережёт, в Болотах и без него обойдёмся.

Грустная такая эта ночная стоянка получилась. Костёр, помня наставления дона Аугусто, разжигать не стали, поужинали всухомятку.

Молчали — господа записные авантюристы, понимая, что завтрашний день может быть богат — на нешуточные пакости и неожиданности.

Как для всех вместе, так и для отдельных индивидуумов — в частности.

Ожиданье. Звёзды. Тишина.И никто — друг с другом — не общается.Будто, каждый — сам с собой — прощается…….Ожиданье. Звёзды. Тишина.И, молитву — я читаю вдруг:"Те грехи мне, Господи, прости!И, молю, и — молят все вокруг:Эту Смерть, о, Боже, пронеси!И, пускай — вернутся все — живые.Слышишь??? Все!!!!! Иначе — грош ценаИ Тебе, и — прочим — еже с ними!"…….Ожиданье. Звёзды. Тишина.

Сизые Болота — паскуднейшее место этой Планеты.

Издали, на закате — очень даже ничего смотрится, даже красиво: сиреневые, розовые, фиолетовые камыши переплетаются в причудливых разноцветных узорах, там и тут в камышовых зарослях проглядывают небольшие, идеально круглые озёра, наполненные водой серых и тёмно фиолетовых оттенков, заходящее солнце неожиданно меняет цветовые гаммы пейзажа — будто фокус какой показывая.

Днём же — всё иначе совсем. Камыши оказались неожиданно высокими, прямо рощи настоящие: вначале, на краю Болот — метра два с половиной в высоту, потом — всё выше и выше.

Въехали в эти рощи, и, сразу, — словно потерялись. Вокруг темно и душно, что впереди — загадка сплошная. Стаи москитов и прочих насекомых налетели, пришлось опять накомарники доставать, химию из баллончиков ярких — щедро распылять вокруг.

Только плохо это помогало: итак вокруг темно, так ещё накомарники густо гадами разноразмерными залеплены. Куда идти, спрашивается?

Джедди, всё же молодец — компас захватить с собой догадался, а так бы — и не пройти эти Сизые Болота — ни в жисть.

Жара страшная, пот ручьями течёт, миазмы всяческие — со всех сторон, змеи постоянно под ногами мешаются, жуть — полная.

Да, и строго по компасу идти ни как не получалось — больно уж густо по зарослям были рассыпаны эти озёра и просто — большие лужи: с водой вонючей, берегами — топкими и ненадёжными. Из-за этого, с лошадей и мулов пришлось почти сразу же слезть и тащить их за собой — на длинных специальных кожаных ремешках.

В одном месте путь отряда пересёк странный след, как будто кто-то проехал на огромном мотоцикле с очень широкими колёсами. Оставив своего коня на попечение доктора Мюллера, я подошёл к нашему юному проводнику, Мари, естественно, последовала за мной, ведь любопытство — отличительная черта женщин.

— Ничего необычного, — глухо, сквозь свой накомарник, пробурчал Джедди, — обычная анаконда. Только — большая очень. Но, не стоит беспокоиться. Анаконды — особые существа, с философской точки зрения. Днём — они всех боятся и прячутся целенаправленно, ночью — все остальные пред ними трепещут, прячась — безрезультатно. Ничего страшного — к ночи то мы, уже точно, выберемся из этих Болот. Обязательно выбраться надо. Ночью на Сизых Болотах только чиго могут выжить, да и то — не всегда и с трудом привеликим.

Нешуточно обеспокоенные этим заявлением, все члены отряда заработали ногами с утроенным усердием.

Двенадцать километров пройти всего то и надо было, пусть, с учётом зигзагообразного пути, все семнадцать — всё равно — рукой подать, казалось.

Одиннадцать часов шли, уже на закате — выбрались на каменистую почву Индейского Нагорья. Огляделись — вдоль границы Сизых Болот с Индейским Нагорьем тропа широкая, нахоженная извивается — в обе стороны.

Посмотрел Джедди на часы и говорит:

— По этой тропе, три раза в сутки, дозор вооружённый проходит. До очередного — два часа осталось. Так что надо поторопиться, вон по тому распадку пойдём, километров шесть —