Хозяйка Монстрвилля. Чудовищная уборка - Константин Фрес

И тут же подумала — а не отставить ли этого наглеца с носом, не бросить ли это неблагодарное дело — уборку его разграбленного дома?..

— А что же мы будем есть сегодня?! — возмущенно вскричал принц.

— Могли бы есть эту рыбу, — мстительно заметила я. — Нажарить, напечь в духовке и есть. Но вы предпочли ее раскидать по полу и позволили котам ее попортить. Фу, Чума! — я цыкнула на молоденькую наглючую черную блестящую кошечку, которая догрызала брошенную Сиськасосом рыбину.

Она прижала уши и злобно зашипела на меня.

За рыбину она собиралась биться насмерть.

Кошка эта больше всех пакостила в доме.

Взбиралась по обоям под самый потолок.

С воплями носилась по лестнице.

Капризно орала, выпрашивая еды, ласки и кота.

В общем, та еще оторва.

Сначала я окрестила ее ласково — Котеной. Уж больно она была хороша.

Но после более близкого знакомства, после ее завываний, диких забегов, я поняла, что никакая она не Котена…

— Какая еще Чума! — закричал разгневанный принц. — Это дочь Маркиза! Побольше уважения!

— Чумой ей это быть не мешает, — беспечно ответила я. — Ну, до свидания, ваше высочество! Не поминайте лихом!

И я двинула в холл, где на одинокой вешалке висели мои вещи.

Ах, да — Тыкводжек еще стоял у лестницы.

Интересно, оставить его тут или все же забрать с собой домой?..

Возмущенный скелет остался на кухне, а Маркиз проследовал за мной — проводить.

— Надеюсь, завтра без опозданий? — проницательно произнес он, глядя на меня своими желто-оранжевыми глазами, пока я надевала ведьминский теплый плащ.

— А это как получится, — ответила я беспечно. — Но, вероятно, я больше не приду. Не нравится мне работенка у вас. Больно хозяин капризен.

— Ты не можешь вот так запросто взять и все бросить! — вспыхнул гневом кот.

— Это почему же? — удивилась я.

Кот чуть не плакал.

— А как же снять с принца проклятие? — взмолился он.

— Больно надо, — усмехнулась я мстительно. — Наследничек-то больно невоспитан и эгоистичен. Поделом ему. Это проклятье он заслужил.

— А я?! — в отчаянии проорал кот. — Я страдаю только потому, что его друг!

— Может, друзей надо лучше выбирать?

— Может быть! — выдохнул кот в запальчивости. — Только вот твой совет запоздал! Все случилось! И я с семьей обращен в котов! Тебе нас не жаль?!

— Так Сиськасоса твой сын?

Маркиз взвыл на кошачьем.

— Наследник! — обретя возможность говорить, выдохнул Маркиз.

Я вздохнула.

— Да, вас жаль, — согласилась я. — Но я правда не знаю, как нахальных принцев и их свиту избавляют от проклятий.

— Но попробовать-то можно! — выл Маркиз. — Ну, ради меня! Пожалуйста! До смерти надоело вылизывать себе зад! К тому же, — вдруг оживился он, — если все получится, дом-то точно станет твоим. Даже если ты проиграешь в битве уборщиц! Если его высочество обещал, то исполнит. Подарит дом. Он человек слова! Благородный человек. А благородным господам не пристало врать.

— Это он-то благородный человек? — расхохоталась я. — Да он самый противный, самый избалованный и эгоистичный человек из всех, кого я знала!

— Он не был таким, — удрученно поведал мне Маркиз. — Но Анжелика…

— Ну вот, и виноватые нашлись! — насмешливо фыркнула я.

Кот трагично вздохнул.

— Ах, не смейся! Он полюбил ее без памяти. И сейчас любит. А она — она ему постоянно говорила, каким хочет его видеть, чтобы он ей понравился. А когда человеку раз за разом внушают, что капризное поведение — это признак несомненной мужественности, в это начинаешь верить!

— Так надо открыть ему глаза, — сказала я. — Ты же его друг. Ты должен сделать это!

— Его высочество и слушать меня не хочет, — тяжко вздохнул кот. — Точнее, не слышит. Он живет надеждой. Иногда мне кажется, что надежда — это единственное, что отделяет его от отчаяния и безумия! И у меня нет сил, чтобы побороть его слепую любовь! Быть может, у тебя хватит? И тогда проклятье рассеется?..

Я тяжело вздохнула.

— Ты и верно хороший друг, Маркиз, — сказала я, наконец. — Да плохой и не последовал бы за своим принцем в огонь и в воду. Ну, хорошо. Хорошо! Только ради тебя, Чумы и Сиськасоса! Я продолжу убирать ваш дом, но о большем не проси!

Кот просиял.

— Я думаю, этого достаточно, — торжественно выдохнул он. — Ты делаешь это как-то особенно. Не как Анжелика. Может, это поможет.

Я собралась и обнаружила ловушку с заточенным в нем духом таракана.

Но это был какой-то странный таракан.

Он смотрел на меня сквозь толстое стекло ловушки огромными, голубыми, полными слез глазами сироты, и губы его тряслись. Вместе с усами.

— Это что такое?! — завопил кот, позабывший, что только что жалостливо хныкал. — Ты с ума сошла?! С таким трудом избавила дом от этих дохлых тварей, и своими руками притащила сюда еще одну!? Совсем с ума сошла?! Выбрось сейчас же! Уничтожь! В печку! В огонь!

Таракан словно услышал гневные вопли кота.

Он прижался мордой к стеклу и глянул на меня еще горестнее.

Разве что не заплакал.

И рука моя дрогнула.

— Смотри, какой он милый и невинный, — произнесла я, разглядывая несчастного призрака.

— Невинный?! А знаешь, как много зубов у него в пасти?! Зачем ты вообще его сюда принесла?!

— Это подарок, — неуверенно произнесла я.

— Подарок?! — кот адски расхохотался. — Ничего себе, подарочек! Зачем он?!

— Соседа напугать, — ответила я. — Он меня обижает.

— А! Если только для этого, — согласился кот. — Мерзкая тварь его до смерти замучает.

— И никакой он не мерзкий, — возразила я, вертя шар-ловушку так и этак, рассматривая плаксивого голубоглазого таракана. — По-моему, он очень милый И хочет есть. Не принесешь ли мне кусочек рыбы?

— Таракана вздумала корить? — ахнул кот.

Я пожала плечами.

— А вдруг это именно то, что избавит тебя от заклятья?

Услыхав об это, Маркиз перестал препираться, и мигом рванул на кухню.

Вернулся скоро, притащив добрый кусок рыбы.

Таракан, увидев его, даже перестал быть трогательно-милым плаксой, и хищно обнажил ужасные острые зубы.

— Ну, что я говорил! — воскликнул Маркиз, рассматривая беснующийся за стеклом страшный призрак. — Он мерзкий!

— Не красавец, — согласилась я. — Просто хочет есть.

Ловушку я установила на шланг Тыкводжека и всосала через него кусок рыбы.

Он был такой огромный, что плотно забил весь стеклянный шар.

Я даже испугалась, что таракана там задавило и спрессовало до смерти.

Но уже через миг я увидела, как рыба кромсается острыми, как перочинные лезвия, зубами.

— Жуткая тварь, — заключил кот, с содроганием наблюдая, как призрак таракана жрет.

— У всех свои недостатки, — устало ответила я, напяливая широкополую шляпу и запихивая Тыкводжек в мешок. — Ну, до завтра!

Так