Я один вижу подсказки 5 - Никита Красавин

class="p1">Лицо, ещё мгновение назад бледное, обрело здоровый цвет. Даже одежда – разорванная рубашка и запачканный пиджак – вернулась в прежний вид, будто ничего не случилось.

Отец выглядел так, словно его дурацкий навык никогда и не применялся. Никаких следов, никаких последствий. Всё вернулось к норме.

Реакция окружающих меня позабавила.

Мама, широко раскрыв глаза, прошептала:

– Чего? Это… это Господь?

Я чуть себя по лбу не ударил.

Мама, ты вообще видишь? Это я – твой сын. Какой ещё Господь?

Хотя, если подумать, понятно, что она имела в виду. Конечно, это не про меня, а про то, что Господь, мол, помогает нашей семье.

Тут я вопросов не имею. И всё же ей не нужно забывать, что я тоже стараюсь. Я прикладываю усилия, чтобы быть надёжным, опорой для семьи.

Поэтому меня так бесит, когда я запарываю испытания. Однако думать об этом сейчас было бы неправильно.

Отец, наконец открыв глаза, удивлённо произнёс:

– Это ты вылечил меня?

Такой тупой вопрос. Хотелось ответить с таким же сарказмом:

«А ты кого-то другого тут видишь?»

Однако вместо этого я коротко сказал:

– Да.

– Кто-нибудь видел?

Отец кивнул в сторону двери.

– Ты имеешь ввиду людей снаружи?

На улице, в лесу, среди деревьев, притаились люди.

Кто они?

Чёрт знает... Либо разведчики других аристократических семей. Либо сотрудники секретной канцелярии. Либо представители какой-то третьей силы.

Всё это наводило на мысль, что наша семья всего лишь пешка в чьей-то большой игре. Будто это лишь начало чего-то большего.

Что же они хотят?

Глава 9 – Первый контакт

Нужно ли было куда-то идти ночью?

Я только представил это в голове: выйти из дома, потом идти в лес. Эти «крысы» ведь ещё и проворные. Сразу сообразят и начнут убегать.

А значит, их придётся ловить. И даже это не гарантирует какого-то успеха. Никто не станет выкладывать все планы просто потому, что их об этом попросят.

Придётся допрашивать. Сначала задавать обычные вопросы:

«Что вы тут делаете?»

«Кто вас послал?»

А потом уже становиться жестоким. Ломать пальцы, руки, ноги – или, что ещё хуже, переходить к более страшным методам.

И, думая об этом, мне становилось лень куда-то идти, что-то делать. Ведь даже если я узнаю, откуда они, главное – запомнить одно:

«Ты теперь пацан… ты теперь с улицы…»

Нет, не то.

«Мир жесток, а кругом враги!»

Думать так проще всего.

Поэтому, обдумав всё, я посмотрел на свою заплаканную семью с красными глазами и мокрыми щеками и сказал:

– Нужно ложиться спать.

– Что?

– Спать, говорю… – я показал ладонями, как будто кладу голову на подушку, и изобразил, что «прилёг» на них.

И тут у всех появились недовольные лица:

«Ты с ума сошёл? Как ты можешь уснуть, когда произошло такое?»

***

Несмотря на все недовольства семьи, я спал превосходно – как младенец, безмятежно и крепко. Казалось, всё будет спокойно и гладко, но утро, как оказалось, готовило сюрпризы.

Проснулся, оделся, позавтракал. Казалось, день начался обычно, но впереди меня ждал очень «важный» разговор с матерью. Настолько важный, что она настояла на встрече в гостиной, где никто не мог бы нам помешать.

Мама выглядела лучше, чем вчера: видимо, за ночь успела успокоиться. Но её одежда… Она была совсем не такой, как обычно.

Длинная коричневая юбка ниже колена, шерстяная жилетка поверх рубашки, а сверху накидка. На ногах – крепкие кожаные сапоги.

Обычно она носила дома лёгкие платья, а сейчас напоминала персонажа из охотничьего романа, готового в любую минуту оседлать коня и мчаться в бой.

Хм… Это ещё что такое?

Впрочем, на этом странности не закончились. Мама заговорила, и её слова прозвучали грубо:

– Тебе пора жениться.

– Что? Почему такая спешка?

– Нашему дому нужен наследник!

Я замер. Это было по меньшей мере неожиданно.

– Но наследник уже есть, – указал я на себя.

Мама нахмурилась, и в её глазах вспыхнуло возмущение.

– Ты? – воскликнула она, повысив голос. – Ты же раздолбай!

Словно не заметив моего возмущения, она продолжила: наследник должен быть ответственным и надёжным. А я, по её мнению, был полной противоположностью этим качествам.

Мама разразилась тирадой о том, что я никого не слушаю, всё решаю сам, действую по своему усмотрению и – самое ужасное:

– Ты ничего не рассказываешь!

Как всё это связано?

Сначала мне было совершенно непонятно. Но к концу маминого монолога картинка начала складываться.

– Когда у тебя родится сын, – сказала она с таким видом, будто это уже решённый вопрос, – его воспитанием займусь я.

– Я сделаю из него достойного, хорошего человека!

Разумеется, у меня тут же возник логичный вопрос: «А что вам мешало воспитать такого из меня?»

Но, взвесив всё, я решил, что это бессмысленный разговор. Её настоящая цель, похоже, заключалась в одном – понянчиться с внуками.

Что тут скажешь?

Вот я мечтаю о великом – покорить мир, поднять наш род до небес, стать могущественным и значимым. А в ответ слышу только одно: «Сын, сын…»

У каждого свои приоритеты.

Честно говоря, я уже готов был считать всё это пустой болтовнёй. Так бы оно и было, если бы не внезапное «решение» матери.

– Войди-ка сюда, – вдруг сказала она, бросив взгляд на дверь.

Словно за ней всё это время кто-то стоял, ожидая сигнала. И действительно – дверь открылась, и в комнату вошла Айгуль.

На этот раз она была не в чёрном платье горничной. Вместо этого на ней было изящное зелёное платье, подчёркивающее её красоту.

Она выглядела элегантно и утончённо. Однако что-то в её облике заставило меня насторожиться.

Её лицо оставалось неподвижным. Она казалась… холодной? Или, наоборот, довольной? Я не мог разобрать.

Её эмоции были загадкой, а атмосфера в комнате – напряжённой и странной. Мне стало даже немного неловко, особенно когда Айгуль села напротив, а мама произнесла нечто совершенно неожиданное:

– Мы решили… То есть я решила, что Айгуль станет твоей наложницей. Ты должен сделать ей ребёнка.

Любой другой мужик, возможно, обрадовался бы.

Но чем больше я об этом размышлял, тем сильнее удивлялся: мама выбрала мне наложницу, указала пальцем и заявила: «Сношайся…»

Тут радоваться мог бы только тот, кто живёт по принципу «сказали – сделал». Но я?

Я же не какой-то