Товарищ Йотунин - Адель Гельт

— Знакома ли тебе концепция светошумовой гранаты? — ответил я вопросом, и сделал это сложно: было лень сокращать и переводить с советского на местночеловеческий.

— Она светится и шумит! — немедленно догадался орк.

— Вот, — согласился я. — Но есть одна проблема: например, если у твари, в которую ты хочешь запустить чем-то таким, нет глаз… Смотрит-то она все равно, какая-то ушами, что твоя летучая мышь, иная — волшебным зрением… И что с ней можно сделать, в таком случае?

— Что? — не понял орк.

— Ослепить. На концептуальном, так сказать, уровне, — пояснил я. — Вообще-то, это самая что ни на есть высшая алхимия, — я даже немного подбоченился. — Но даже сложные декокты проще всего чаруются на соответствующей химической основе… В составе же этого пойла совершенно точно присутствует метиловый спирт, и его там много.

— Его нельзя пить, — сообщил орк. — Ослепнешь. И помрешь потом.

— Вот именно. Это самое свойство метанола — которое про «ослепнешь» — я и применяю концептуально… Не убьешь, так напугаешь — всякая тварь боится ослепнуть!

— Я почти ничего не понял, — ответил орк, но некая хитринка в его глазах говорила мне явственно: притворяется. — Однако, варщик ты лихой… В натуре!

Тут и трайк, наконец, завелся. Мы оба обрадовались, разместились, да и поехали.

По дороге послышался негромкий шум — источник того будто настигал нас со спины, располагаясь несколько выше уровня земли.

Мы — очень удачно — ехали медленно, объезжая большую лужу с неразъясненным дном: орк, не меняя скорости, выкрутил руль вправо, и наш трайк с треском влупился в придорожные кусты.

— Какого, — начал было я, но орк развернулся ко мне, сделал страшное лицо и показал пальцем: мол, молчи.

Источник шума — летательный аппарат грозного военного вида, вооруженный чем ни попадя и оснащенный парой соосных винтов, размещенных выше корпуса, прошел над дорогой и взял левее: шум скоро затих.

— Это кто? — логично озаботился я.

— Это кому надо кто, — понятно ответил урук. — Так-то власти, конечно, но лучше лишний раз не мозолить глаза. Причешут крупняком, так, чисто на всякий случай, да скажут, что так и росло… Все, можно ехать.

Больше по дороге приключений и не случилось, и не ожидалось — я откровенно расслабился: самая страшная угроза — местные тяжеловооруженные власти, жуткая пугающая хтонь — заброшенный дачный поселок, из гнилого колдовского болота лезут — неохотно и понемногу — не монстры, а какие-то комические куклы, сам я, если верить уруку, на границе того же болота живу…

Расслабился зря.

Мы уже въехали на разбитую бетонку — ту самую, с которой следовало свернуть к полузакрытым железным воротам, когда Зая Зая вдруг резко дал по тормозам. Нас — вместе с трайком — занесло и чуть не уронило набок… Спасибо, что не до конца.

— Чозанах? — вежливо уточнил я в стиле и духе местного жителя.

— А вон, — орк снял со спины свой самострел и сейчас его заряжал, — болото.

— Тут везде болото. Практически, кругом, — напомнил я.

— Ты это, самострел изготовь. И еще чего, если есть, — урук сделался собран и деловит. — Хотя все равно… Во, лезет!

Сначала я не успел взяться за оружие, потом — как-то позабыл испугаться, хотя, наверное, стоило сделать что первое, что второе.

Из мелкого по виду болотца, слишком близко прилегающего к разбитой дороге, сейчас лезло… Нечто.

Вам приходилось когда-нибудь видеть гиппопотама? Например, в зоосаду, или даже на визио-записи через информаторий? Ну наверняка же.

Хорошо, а лося? Подозреваю, что лося доводилось даже кормить — меланхоличная и симпатичная лесная корова — превосходный питомец в смысле контактного зоопарка, почти рогатая лошадь, только кататься на ней нельзя…

Ладно, допустим, бегемот, скажем, о паре рогов, похожих на лосиные — только больше, тяжелее и немного иначе развернутых — так, чтобы широким и мощным своим основанием прикрывать верхнюю часть морды чудища — ту часть, на которой, как правило, расположены глаза…

— Гиблемот, — сообщил Зая Зая. — Пожалуй, что пора валить… Не его самого, а отсюда подальше. Стрелки эту тушу не возьмут, огнестрел нам не положен — у меня его, кстати, и нет… Валим?

— А не догонит? — усомнился я. Вообще, конечно, следовало запрыгнуть в седло, развернуться и дать газу, но вот овладел мной какой-то лихой, в прошлой жизни не свойственный, кураж. Вместо того, чтобы разумно спасаться бегством, я решил обострить знакомство.

— Привычки, повадки, слабые места? — кстати вспомнил я то ли колдаря, то ли волшбуна, сиречь, польского народного охотника на всякое. — Полезные компоненты?

— Братан, ты опух! — поделился со мной Зая Зая. — По машинам!

— Ага, сейчас, — согласился я, имея в виду совершенно обратное. — Только вот немножечко…

Гиблемот все это время топал в нашу с орком сторону: медленно, но непреклонно, что твой бронеход. На меня с такого охотились — давно, да и безуспешно… Пришла пора применить навыки, полученные именно во время той охоты: бывший унтер-офицер времен Великой Войны, ночной заряжающий тяжелой гаубицы Иотунидзе, не спасовал тогда — не собирался делать этого и сейчас! Благо, и граната в наличии имелась.

Я выскочил вперед, выдернул из недр жилетки давешнюю бутылку, размахнулся — искренне надеясь, что глазомер мой не подведет и сейчас, да и метнул стеклянный снаряд, целясь прямо чудищу в лоб.

Бутылка врезалась чуть выше — но и замах я брал с запасом. Там оказались рога — часть менее массивная, но все такая же твердая.

Меткость мою подтвердил глуховатый треск: концептуальная ослепляющая граната попала туда, куда надо, да и разбилась.

Гиблемот остановился.

Примерно там, где у такой твари может быть сердце — в передней проекции, конечно — тут же засела пара арбалетных стрелок, неубедительных, впрочем, на фоне огромной туши.

— Чо он стоит? — вспотел Зая Зая, пытаясь перезарядить оружие, и, конечно, без особенного успеха, потому как на нервах.

— Ща, погоди… — предложил я с некоторым сомнением в голосе. — А нет, во!

Гиблемот встряхнулся, принял вид ошеломленный — я не видел его глаз и вообще не был уверен в том, что последние имеются, но состояние противника распознал все равно — резко развернулся на месте, и, куда быстрее, чем до того наступал, скрылся в зарослях.

Мощно плеснуло водой: тварь ушла в тину.

— Всякая падла боится ослепнуть, — вспомнил орк. — В натуре.

До моего — вернее, Ваниного — болотного замка мы домчались уже совсем быстро. Предстояло самое на сегодня интересное: проникнуть внутрь и вступить во владение потрясной, по