Шесть имен кота-демона - Чжан Юнь

Кан Ваньнянь потер руки и, затаив дыхание, посмотрел на флейту:

– Придворный историограф, если эта флейта не пригодится для расследования, могу ли я ее приобрести?

– Приобрести?

– Да! – Кан Ваньнянь обернулся, словно проверяя, не подслушивают ли их, поспешно подскочил к Чжан Чжо и показал пять пальцев. – Как насчет пяти лянов золота?

– Пф! Не смеши! – отмахнулся Чжан Чжо.

– Десяти лянов?

Чжан Чжо лишь холодно усмехнулся.

– Двадцати?! Двадцати лянов хватит? – взмолился Кан Ваньнянь, нервно облизав губы. Его лицо раскраснелось от волнения.

– Эй, кто-нибудь, сюда! – Улыбка испарилась с лица Чжан Чжо.

Услышав его крик, военный поспешно подошел и спросил:

– В чем дело?

Чжан Чжо указал на Кан Ваньняня:

– Избавьте меня от его присутствия!

Военный не понял, что стряслось, но, увидев серьезное выражение лица Чжан Чжо, подошел к Кан Ваньняню и прижал того к земле.

– Придворный историограф, какого черта?! – закричал Кан Ваньнянь, лицо которого было так сильно прижато к земле, что рот оказался полон грязи. – За что?!

– За что?! Мало того что ты покушаешься на вещи покойного, так тебе еще хватило наглости предложить мне двадцать лянов золота! Очевидно же, что-то тут нечисто! – притворно строгим голосом заявил Чжан Чжо, глядя на Шангуань Ваньэр и японского посла, которые едва сдерживали смех.

– Эй, придворный историограф, я обижен и оскорблен до глубины души! Мы давно знакомы! Разве ты не знаешь, что я за человек? Я никогда никого бы не смог убить. Это не я виновен в смерти Верблюда! – взвизгнул Кан Ваньнянь, и в голосе его был слышен дикий испуг.

– Не желаю слушать твои бредни, поэтому посажу тебя в тюрьму и прикажу забить до полусмерти. – Чжан Чжо едва сдерживал смех.

– Какая несправедливость! – Кан Ваньнянь кричал как резаная свинья.

– Тогда почему, скажи, ты предложил такую высокую цену за эту флейту?

– Потому что… – начал Кан Ваньнянь, но осекся.

– Не хочешь говорить?! В тюрьму его!

– Придворный историограф, я все скажу! Все скажу! Чтоб тебя! – взревел Кан Ваньнянь.

Чжан Чжо кивнул военному, и тот отпустил торговца. Кан Ваньнянь поднялся на ноги, вздымая клубы пыли.

– Говори! – Чжан Чжо снова опустился на колени, держа в руках флейту и ехидно усмехаясь.

– Встреча с тобой – самая большая ошибка в моей жизни! – сердито огрызнулся Кан Ваньнянь, опускаясь рядом. – Придворный историограф, я все расскажу, но, если окажется, что флейта не имеет отношения к убийству, могу ли я ее выкупить? – С этими словами Кан Ваньнянь упрямо скрестил руки на груди.

– Ну ты и торгаш! В тебе точно течет кровь согдийцев. Ни за что не отступишь от своей выгоды! – Чжан Чжо рассмеялся и добавил: – Хорошо, если выяснится, что флейта действительно не имеет к убийству никакого отношения, я готов отдать ее тебе.

– Чудненько! – Кан Ваньнянь был вне себя от радости. Он хлопнул в ладоши и нахмурился, а затем беспокойно посмотрел на столпившихся вокруг людей и добавил: – Но то, что я скажу, вы должны сохранить в тайне. Никому ни слова!

– Да говори уже!

– Хорошо, хорошо. – Кан Ваньнянь улыбнулся, вытянул шею и лукаво протянул: – Придворный историограф, флейта в твоих руках – необычная флейта.

Губы Кан Ваньняня растянулись в загадочной улыбке. В городе Чанъань живут сотни и тысячи людей, и среди них много приезжих, но никто из них не обладает такими знаниями, как чужеземные торговцы, особенно согдийцы, особенно такие, как Кан Ваньнянь. Они всю жизнь провели в путешествиях и много чего повидали, поэтому разбирались во всех диковинках. Отсюда и взялась поговорка, согласно которой все чужеземные купцы знают толк в сокровищах. Чжан Чжо ни капли в этом не сомневался.

– Придворный историограф уже догадался, из чего сделана флейта?

– Из человеческой кости.

– Верно! Очевидно, у вас глаз-алмаз, – одобрительно хмыкнул Кан Ваньнянь. – Для флейты действительно использовалась человеческая кость. Я знаю, что это кость из ноги молодой девушки лет четырнадцати, которая родилась в год Тигра и умерла насильственной смертью.

Все обменялись растерянными взглядами.

– Эта флейта, называемая Флейтой призыва, связана с чрезвычайно темным колдовством, распространенным в Западном крае.

– Господин Кан, если это темное колдовство, то почему оно распространено? – спросил Авата-но Махито.

Кан Ваньнянь рассмеялся в ответ:

– Потому что такое колдовство принесет огромную удачу и деньги. Но, конечно, оно весьма опасно.

– О чем речь? – мрачно поинтересовался Чжан Чжо.

Кан Ваньнянь указал на себя:

– Посмотрите на меня, придворный историограф, как я сейчас живу? Моя семья купается в деньгах, у меня много слуг. У меня так много денег, что до конца жизни не смогу их потратить. Но… Знаете ли вы, что когда-то я был сиротой, который чуть не умер от голода? Своим нынешним процветанием я обязан флейте, подобной этой, что была у меня когда-то.

– Что-что?! – заинтересованно переспросил Чжан Чжо. – Можно с этого места поподробнее?

Кан Ваньнянь не стал ничего скрывать.

– Я согдиец. Мои предки происходят из знатной семьи, ведь как-никак фамилия Кан относится к девяти великим фамилиям династий Суй и Тан. Однако… мой дед совершил преступление, и вся моя семья была наказана. Только мне удалось сбежать. Я скитался по миру и в конце концов был пойман торговцами и продан в горах близ Ганьчжоу, где по итогу служил рабом. Там же я увидел это колдовство. Туда не так-то просто попасть, и место то очень-очень старое. По местным слухам, там живет демон по имени Га-жань.

– Га-жань? Звучит так, будто это не китайское имя.

– Га-жань? Сразу ясно, что оно не из Поднебесной.

Кан Ваньнянь облизал губы и сказал:

– По слухам, Га-жань – полубог-полудемон с телом человека и головой кота. Он свиреп и ужасен. Он принимает разные обличья. Например, может появиться в образе красивой женщины, мужчины или старухи, но чаще всего он является в деревнях в виде длинноволосого ребенка, чтобы заманить какое-нибудь дитя. Как только малыш начинает с ним играть, Га-жань похищает его.

– Похищает? – широко открыла рот от удивления Шангуань Ваньэр.

Кан Ваньнянь кивнул:

– Если кто-то в округе терял ребенка и не мог его найти, значит, виноват Га-жань. Обычно через дней десять-пятнадцать высохшее тело обнаруживали в каком-нибудь укромном месте, например в пещере. И по жутким следам на стенах сразу становилось понятно, что жизнь у дитя отобрали насильно. Однако… Га-жань не простой демон, есть кое-что, чем он отличается от обычных злых духов. Освоившие особую магию, призывают его, чтобы получить семейное благополучие. Но если быть с ним неучтивым, то он разгневается и истребит всю семью. Многие местные жители поклонялись Га-жаню и были очень богаты, а вот те, кто не осмеливался его призывать, считали Га-жаня ужасным чудовищем и старались не иметь с ним никаких дел. Так получилось, что в доме моего тогдашнего хозяина Га-жаню поклонялись.

Все жадно ловили каждое слово Кан Ваньняня. Чжан Чжо поднял в руке флейту из человеческой кости и спросил:

– Раз эта флейта называется Флейтой призыва, то, значит, с ее помощью можно приманить Га-жаня? Верно?

– Да! – кивнул Кан Ваньнянь. – Этот ритуал очень сложный и держится в строгой тайне. В колдовство призыва нелегко посвятить даже собственных детей – все действия следует совершать без свидетелей. Для связи с иным миром необходимо что-то способное разжечь огонь ненависти в сердцах людей. Вот почему для флейты и была использована кость девушки, родившейся в год Тигра и умершей страшной смертью в четырнадцать лет. Только созданной из человеческой кости флейтой можно призвать Га-жаня. Между магом и демоном заключается своего рода соглашение, а затем Га-жань начинает помогать семье.

– Ты владеешь искусством призыва? – спросил Чжан Чжо.

– Нет. Как бы я научился такому? – усмехнувшись, ответил Кан Ваньнянь.

– Вы только что сказали, будто своим богатством обязаны флейте. Значит, вы владеете магией призыва, – заметил Авата-но Махито.

– Обязан ей, да, – согласился Кан Ваньнянь с загадочным выражением лица. – Но заключить соглашение можно и иным путем. Местные говорили, что если ты случайно повстречал Га-жаня и узнал его в том облике, который он принял, то нужно схватить его за волосы и сделать так, чтобы ноги