Макс Мах - Хозяйка Судьба

Как ты узнал? — Удивилась волшебница.

Сердце подсказало, — Август и сам, по-видимому, не знал пока, на что способно его «сердце».

«Но кровь не водица, а моя кровь тем более».

Снова ударил гонг. Двери храма отворились, и на площадь вышли три жреца, которым предстояло совершить таинство «наложения уз». Они медленно прошли к помосту, поднялись один за другим — по старшинству — по пяти ступеням лестницы и вступили на белую ткань подиума.

— Белый снег, — сказал первый, указывая себе под ноги. — Он чист.

— Хрустальный Купол, — сказал второй, указывая вверх. — Он вечен.

— Глаза богов смотрят на вас, — сказал третий, встав рядом с Деборой и Карлом. — Боги свидетели, союз ваш будет чист, как первый снег, и вечен, как небесный купол.

Ударил гонг, и запели трубы великого хора.

— Протяните друг другу руки, — сказал через минуту, когда умолк последний звук, великий жрец, который говорил третьим.

Дебора подняла правую руку и молча протянула ее Карлу.

Я люблю тебя, Карл, — сказала она ему.

Карл сжал ее узкое запястье своими пальцами, чувствуя, как охватывают его запястье пальцы Деборы.

Я люблю тебя, Дебора, — сказал он ей.

— Перед лицом богов и людей, — высоким, надтреснутым от старости голосом возгласил в гулкой тишине жрец. — Объявляю вас мужем и женой.

И он медленно и торжественно оплел их соединившиеся руки белой, покрытой синим и серебряным узором, лентой.

— Узы ваши нерушимы, — объявил он, когда закончил обматывать их руки лентой. — Вы едины пред глазами людей и богов.

— Свидетельствую, — сказал, подойдя к ним, Конрад и положил свою ладонь на их опутанные венчальной лентой руки.

Это великая честь для меня, — сказал он, чуть сжиная своими сильными пальцами их руки. — Примите меня в свое сердце, как друга и родича, чья кровь — ваша кровь, и в чьем сердце вы едины.

Вы мой друг, Конрад, — ответила Дебора. — И муж моей сестры, мой брат.

Ты знаешь, — сказал Карл, и эти слова не предназначались ни для кого кроме Конрада. Даже для Деборы. — Я знаю, ты все сделаешь правильно…

— Конрад, — сказал Карл, когда они втроем, Конрад, Август и Карл, остались в бывшем кабинете Людвига одни. — Есть несколько дел, которые я хотел бы обсудить с тобой с глазу на глаз.

За окнами дворца плыла ночь. Как и следовало ожидать, не смотря на хорошую погоду днем, едва только зашло солнце, стало холодно. Так что с похорон Людвига они возвращались, кутаясь в плащи. Поднявшийся западный ветер нес с ледников Опорного хребта студеное дыхание собирающейся с силами зимы, но он же снова очистил небо, начавшее, было, покрываться на закате облаками. И теперь оттуда, сверху, смотрели на возвращающуюся с кладбища траурную процессию немигающие глаза звезд и набирающая силу луна.

Потом была тризна во дворце-крепости господарей Нового Города, затянувшаяся едва ли не до полуночи, а на рассвете должно было состояться коронование Деборы, которая уже, верно, ожидала его в своей роскошной спальне на женской половине, еще сегодня утром принадлежавшей жене Людвига. Однако Карл счел момент удобным для разговора, который откладывать дальше полагал неверным. Женщины ушли в свои покои, и на короткое время мужчины оказались предоставлены самим себе.

— Конрад, — сказал Карл, когда они остались одни. — Есть несколько дел, которые я хотел бы обсудить с тобой с глазу на глаз.

— С глазу на глаз?

— Август не помеха, — объяснил Карл. — Он знает, о чем пойдет речь.

— Слушаю вас, Карл, — серьезно ответил Конрад.

— Благодарю вас, Конрад, — чуть поклонился Карл и протянул своему зятю первый из хранившихся теперь у Августа пергаментов. — Но сначала прочтите этот свиток.

Конрад взял документ, внимательно и с нескрываемым интересом осмотрел свисавшие со свитка цветные печати, а затем развернул пергамент и углубился в чтение.

— Значит, — сказал он через несколько минут, поднимая глаза на Карла. — Вы теперь император Яр.

— С вашего позволения, бан, — улыбнулся Карл, подчеркнув интонацией титул Конрада. — «Ты». Я хотел бы просить вас, облечь нашу дружбу и родство в ту форму обращения, которая кажется мне наиболее уместной для людей, настолько тесно связанных судьбой.

— Сочту за честь, Карл, — поклонился Конрад. — Итак, ты теперь император.

— Да, — кивнул Карл. — Теперь ознакомься, пожалуйста, с моим завещанием.

— Завещанием…

— Да, завещанием, — подтвердил Карл. — И ведь ты уже догадался, что мне придется вернуться в Мотту.

— Одному? — Спросил Конрад, принимая от Августа второй документ. — Почему?

— Потому что ваша роль исполнена, — твердо ответил Карл. — Вам нечего больше там делать.

— Ты объяснишь мне, или это тайна? — Конрад положил свиток на стол и смотрел теперь Карлу в глаза.

Если это тайна, я ничего больше не спрошу, — вот, что говорили его внимательные светло-карие глаза.

— Тайна, но тебе я ее открыть могу.

— Садитесь, господа, — предложил он через мгновение. — Рассказ мой будет короток, поскольку ни у кого из нас нет лишнего времени, но это все-таки рассказ.

Он достал трубку и кисет и, присев к столу, стал ее неторопливо набивать табаком.

— Скажи, Конрад, тебе приходилось летать над Второй ступенью? — Спросил он.

— Да, — кивнул Конрад, тоже доставая трубку. — И я знаю, о чем ты хочешь спросить. Замок Кершгерида сверху невидим. Только голые скалы, пятна вереска, да снег на самых высоких вершинах. — Глаза Конрада приобрели такое выражение, как будто он видел сейчас не эту комнату и находящихся в ней мужчин, а рассматривал с высоты скалистые кручи Второй ступени. — Долина реки, дорога к Седлу, и все. Ни крепости, ни долины какой-нибудь, пусть даже самой маленькой. Ничего.

— А до Каменной Ладони ты когда-нибудь добирался?

— Ты знаешь ответ, Карл. — Ответил Конрад. — Там, где пролита кровь богов… Там где боги разили богов.

— Знаю, — кивнул Карл, высекая огонь. — На груди Ойкумены таких мест семь. В Трейе их называли «Местами Силы». Не знаю, действительно ли там сражались и проливали свою кровь боги, возможно, и так, а, может быть, все было иначе, но это особые места, где властвует такая магия, какой не сыщешь теперь больше нигде. Ведь неспроста, попасть в замок Кершгерида или на Каменную Ладонь может всякий, человек он, маг или оборотень, а увидеть их с высоты неба не можешь даже ты, которому открыты многие тайны.

— Поэтому именно там находится Мотта, и туда открываются Двери Зеркал?