Шесть имен кота-демона - Чжан Юнь

– Что вы имеете в виду?

– По возрасту Верблюд похож на принца Нарси. Он примерно такого же роста, и есть еще кое-что, что вы все упустили из виду: принц Нарси слегка горбится, а Верблюд получил свое прозвище потому, что тоже немного сгорблен!

– И правда! – Все, включая Ди Цяньли и Авата-но Махито, замерли.

– В ту ночь принц Нарси не стал разоблачать Верблюда и попросил сопровождавшую его женщину, переодетую в солдата Хуцзи, – назовем ее Хуцзи – разыграть трюк и пустить на крышу кошку с черепом на голове, чтобы привлечь всеобщее внимание и позволить Верблюду сбежать незамеченным. Затем принц Нарси молниеносно покинул резиденцию принцессы Аньлэ и вместе с Хуцзи отправился туда, где они часто встречались, – в молельню святилища Хоу-ту к западу от врат Убэньмэнь. Чего не ожидал принц Нарси, так это того, что, когда он прибудет туда, Верблюд уже будет там укрываться от дождя. Тогда Верблюд заинтересовался им и постоянно подглядывал за ним. Неудивительно, что он показался Верблюду знакомым: оба мужчины были схожего роста и возраста, оба слегка сгорблены. Тогда принц Нарси надел мантию колдуна, что напоминала костюм, который обычно носил Верблюд, так что… – Чжан Чжо усмехнулся. – Верблюд не удержался и спросил принца Нарси, кто же он. Тому нужно было избавиться от кукловода как можно скорее, поэтому он быстро придумал и сказал нечто способное напугать его – он принял решение еще в резиденции принцессы Аньлэ, что выберет его в качестве своего двойника. Адрес проживания Верблюда был ему хорошо известен, поэтому он сказал, что он третий сын из семьи Цюй, живущий во втором доме в Южном переулке в квартале Кайминфан. Верблюд перепугался до смерти, решив, что встретил самого себя, и в страхе убежал. Затем принц Нарси вошел в большой зал святилища и встретился с Хуцзи, которой велел отправиться к Верблюду. Они убили его той же ночью и отрубили конечности, пришив кошачьи лапы в причудливой позе из Танца Великого Света. Это было сделано по трем причинам: во-первых, конечности Верблюда, в частности одна нога, пригодились бы принцу Нарси; во-вторых, столь причудливая смерть привлекла бы всеобщее внимание и всем было бы все равно, куда делись отрубленные конечности; и, в-третьих, это привело бы следователей к Персидскому храму – где была бы обнаружена супруга Вэй вместе с колдуном, и таким образом внимание тех, кто напал на их след, было бы сосредоточено на Восточном дворце и на Его Высочестве.

– Какая неслыханная наглость и хитрость! – возмущенно воскликнул Авата-но Махито.

Чжан Ичжи, слушавший Чжан Чжо с благоговением, удивленно спросил:

– Откуда придворный историограф знает обо всем этом?

– Вы всегда вовремя задаете этот вопрос! – Чжан Чжо рассмеялся. – Сначала меня водили за нос, но из-за Хуцзи группировка принца Нарси начала постепенно выдавать себя.

– Из-за Хуцзи?

– Да! – кивнул Чжан Чжо. – В первый раз, когда я пришел в хранилище, чтобы провести расследование, женщина, что скрывалась под обликом Хуцзи, была ранена ядовитым туманом, что на самом деле было не более чем хитрой уловкой; в то время ее лицо было закрыто, поэтому я не мог его четко рассмотреть. Однако… когда я увидел ее во второй раз, она сняла маску, так что я смог разглядеть ее и обнаружил, что это женщина.

– Потому что не было кадыка? – Ди Цяньли взглянул на Шангуань Ваньэр, и его осенило понимание.

– Верно! – улыбнулся Чжан Чжо. – Я попросил Ли Доцзо тайно послать кого-нибудь присмотреть за ней… За ним… И приказал Цяньли отправиться в ее комнату и тайно обыскать.

Ди Цяньли тут же перехватил нить разговора:

– Я ничего не нашел в ее комнате, однако там было копье, которое выглядело необычно: оно было сделано из чистого железа, но его нижнюю часть будто чем-то сильно разъело.

– Тогда я не обратил внимания на эту подсказку, – горько улыбнулся Чжан Чжо. – В третий раз, когда я столкнулся с Хуцзи, она оказалась очень близко ко мне и от нее исходил странный приятный аромат. В ту ночь, когда Верблюд и принц Нарси встретились в святилище Хоу-ту, их разговор подслушал ребенок, живущий у хранителя. Он спрятался и услышал, как мужчина просил женщину убить Верблюда, и хотя он не видел их лиц, но почувствовал слабый аромат, исходивший от женщины. Когда меня пытались убить, от преступника тоже исходил неземной аромат, который был точь-в-точь такой же, как тот, что я почувствовал от Хуцзи. Кан Ваньнянь натолкнул меня на мысль, что подобной ароматной пудрой, известной как Бицисянь, пользуются только иноземные женщины, в частности персидские.

– Аромат Бицисянь? – Услышав это, Авата-но Махито, казалось, о чем-то подумал, но его остановил Чжан Чжо, продолживший свой рассказ:

– Итак, когда я выяснил личность Хуцзи и определил, что она из Персии, я, естественно, тут же подумал о принце Нарси и его слегка сгорбленной спине! – Чжан Чжо стоял посреди зала, заложив руки за спину. – Вы помните колдуна в мантии и капюшоне, у которого тоже была слегка сгорбленная спина? Ранее Шакир упомянул, что колдуну, скорее всего, около шестидесяти лет. Я подумал, что колдун старый и горбатый, но потом решил, что это уловка, и, скорее всего, колдун – это принц Нарси. Что действительно выдало принца Нарси с головой, так это его роковая ошибка. После того как мы его выследили, он так отчаянно пытался выпутаться, что инсценировал смерть: он оставил труп без головы в одном из залов храма Цзяньфу. Это был труп горбатого старика лет шестидесяти с отрубленной головой и отрубленными конечностями, и эти конечности принадлежали Верблюду.

– Что? – воскликнул Авата-но Махито.

– Еще одной важной причиной, по которой принц Нарси выбрал Верблюда в качестве своего двойника, помимо его роста и горбатости, было то, что у Верблюда на ноге был крестообразный шрам, как две капли воды похожий на его собственный. Он вложил в руку трупа пуговицу стражника Восточного дворца, чтобы привлечь наше внимание к Восточному дворцу, поскольку знал, что я могу решить, будто труп подлинный, и знал, что супруга Вэй видела этот шрам на его ноге. Именно благодаря свидетельству супруги Вэй ему удалось бы выйти сухим из воды, но на самом деле… Он провалился. Во-первых, он притворялся колдуном, которому больше шестидесяти лет, однако спина горбуна, найденного мертвым в зале в храме Цзяньфу, была согнута совсем не так, как у него; а во-вторых, Верблюду было больше тридцати лет, и шрамы на ногах все-таки отличались… Совсем незначительно, но я смог увидеть разницу. Я обратил на это внимание, поэтому быстро отправился в квартал Кайминфан, чтобы расспросить Вэй Лина, от которого и узнал о шраме на ноге Верблюда. Когда я вышел из храма, чтобы отправиться в Восточный дворец, а затем в квартал Кайминфан, за мной последовал Хуцзи. После того как я покинул квартал, он понял, что я догадался, кто скрывается под обликом колдуна, поэтому и поспешил во дворец вместе с У Саньсы, чтобы обдумать заговор.

Когда Чжан Чжо закончил говорить, толпа, собравшаяся в Большом зале, не могла сдержать восхищенного вздоха.

– Придворный историограф действительно очень внимателен! Я убежден в справедливости ваших суждений относительно принца Нарси и других, но утверждение, что князь Лян вступил с ним в сговор, все еще… голословно. – Чжан Ичжи не мог принять всей правды.

Чжан Чжо рассмеялся:

– По крайней мере, когда я узнал, что князь Лян вошел во дворец вместе с принцем Нарси, и обнаружил, что люди принца покинули Персидский храм и направились в сторону дворца Ханьюаньгун и что князь Лян встретился с солдатами из ополчения из уезда Фэнсян, я пришел к выводу, что эти двое сговорились. Я написал письмо, которое приказал Авата-но Махито передать Ди Гуанъюаню с просьбой найти Чжан Сюаньчжи и мобилизовать его армию, чтобы разобраться с войсками из уезда Фэнсян. После прибытия во дворец я попросил Ли Доцзо расставить повсюду своих солдат вместе с людьми Чун Эра, чтобы тайно разделаться с подчиненными принца Нарси, скрывающимися во дворце. Что касается доказательств… – С этими словами Чжан Чжо достал два свитка