Сердце из черного льда - Терри Гудкайнд

вчера сломали койку! — Кокетливо, как ей казалось, посмотрев на него, норукайка неторопливо вышла из каюты, все еще сжимая в руке кость.

Утрос был нетерпелив, мрачен и серьезен. Ему нужно тщательно продумывать каждый шаг, но этот омерзительный болван, похоже, вообще не думает наперед.

— Моя армия готова к маршу. Бухта Ренда сгорела, и мы должны скорее выдвигаться. Король Скорбь, объединив наши силы, мы сможем добиться того, что нам нужно.

— У меня больше ста сорока кораблей, — фыркнул Скорбь. — Это больше, чем может выдержать побережье. Твоя армия может идти по старым имперским дорогам в глубине материка, пока норукайцы грабят прибрежные города.

— Нам нужен более конкретный план! — заявил Утрос. — Это война, а не игра.

Скорбь отшвырнул обглоданную кость и осушил кружку с элем, недовольно глядя на генерала.

— Любая война — это игра. Зачем беспокоиться?

— Мы должны согласовать цель. — Утрос попытался сдержать раздражение. — Нашей главной задачей должна стать Танимура, сердце Древнего мира. Это лучший способ уничтожить врага.

Скорбь скрестил на груди мощные руки:

— В Танимуре есть, чем поживиться? Я о ней почти не слышал.

Информация Утроса устарела больше чем на тысячу лет, но он сохранял уверенный вид.

— Танимура — богатый город, в котором полно женщин и потенциальных рабов. Захватив и разрушив его, мы выиграем войну.

— Такого плана мне достаточно, — буркнул король Скорбь. — Значит, отправляемся на север. После удара по Танимуре можно будет неторопливо обгладывать скелет Древнего мира.

Глава 66

Покинув руины Эффрена, Никки приказала быстрому военному кораблю встать на якорь в Серримунди — она желала посмотреть, как город готовится к обороне. Судя по напряжению в воздухе, жители отнеслись к опасности серьезно. Хозяин порта Отто отправил шустрые патрульные корабли к скалистому устью гавани, а на утесе над статуей Матери морей выставил дозорных. Город в защищенной гавани оставался настороже. Дозорные придумали простую, но эффективную и быструю систему передачи сигналов на большие расстояния. Если патрульный корабль заметит норукайский флот, то сбросит на воду и подожжет плот, набитый хворостом, смолой и сырой древесиной. Плавучие костры будут испускать густой дым, заметный издалека, и дозорные на утесе объявят тревогу. Норукайские налетчики больше не застанут Серримунди врасплох.

Экспедиция Никки привезла из Эффрена беженцев, которые присоединились к толпам других, уже истощивших ресурсы Серримунди. Колдунья собиралась как можно скорее вернуться в Танимуру, но сначала хотела убедиться, что Серримунди в безопасности.

В защищенной гавани бурлила жизнь. Бóльшую часть затонувших кораблей уже разобрали, чтобы расчистить проход для крупных торговых судов. Весельные лодки и рыбацкие судна сновали меж обгоревших мачт, торчавших из воды. Бригады рабочих продолжали восстанавливать причал и возводить оборонительные сооружения.

Никки шла по причалу в новом черном платье — ее старое столько раз чинилось и стиралось, что уже превратилось в лохмотья. Платье сидело по фигуре, привлекая к ней внимание зевак. Ее светлые волосы отросли, и пряди щекотали шею.

На новой пристани она нашла Отто — он разговаривал с капитаном Гэнли, чья «Туманная дева» была слишком большой, чтобы безопасно пройти через затонувшие корабли. Пять других больших кораблей стояли на якоре, ожидая возможности уйти в море, но их команды не сидели без дела и крепили к корпусу железные листы, укрепляя судно.

Хозяин порта и Гэнли стояли рядом с возвышавшейся над ними стопкой ящиков. Оба повернулись к Никки.

— Колдунья, благодаря вам моя «Туманная дева» станет боевым кораблем, — сказал Гэнли. — Хотя я предпочитаю мирно торговать, перемещаясь от порта к порту.

— Каждому судну придется стать военным, пока не кончится война, — сказала Никки.

Отто нахлобучил широкополую шляпу, прикрывавшую глаза от солнца.

— К вечеру мы освободим проход, и большие корабли смогут покинуть гавань. — Он вздохнул. — Часть меня хочет, чтобы Гэнли увез в безопасное место мою дочь и внуков, чтобы я мог сосредоточиться на защите города.

— Тогда они будут в безопасности, а остальные жители Серримунди — нет, — сказал Гэнли. — Я должен сыграть свою роль, как и все мы.

— «Туманная дева» будет полезна как боевой корабль, — сказала Никки. — Она поможет защитить устье гавани, если норукайцы преодолеют рифы.

Она была рада видеть, как сотни беженцев из Эффрена, прибывшие первыми, уже вооружились и отрабатывали маневры на площадке, где раньше стояли сожженные Кором склады. Мужчины и женщины, по-прежнему одетые в лохмотья, облачились в разнообразные доспехи: кольчужные, кожаные и даже латные. Они неуклюже тренировались, неумело размахивая мечами, но с каждым часом у них получалось все лучше.

Никки кивнула на новобранцев:

— Их хватит для оборонительного отряда на случай, если норукайцы снова высадятся на берег.

— Я намерен не допустить их высадки, — сказал хозяин порта. — Наши укрепленные боевые корабли блокируют устье гавани. Налетчики ни за что не пройдут мимо Матери морей.

Гэнли выпятил подбородок:

— Цепь из пяти больших кораблей не даст им войти в гавань.

— Какая разительная перемена, — впечатлилась Никки. — Когда я предупредила вас в прошлый раз, вы были гораздо беспечнее.

Оставив мужчин, она подошла к следующему пирсу, где заприметила старика в набедренной повязке. Его голова была гладко выбрита, а тело так сильно загорело, что кожа казалась дубленой. С несвойственной старикам гибкостью он сидел на краю причала, скрестив ноги, и присматривал за четырьмя юношами, нырявшими под воду. Рядом лежали каменные грузы различных размеров; молодые ныряльщики брали по грузу и глубоко ныряли, словно стремились утонуть. Спустя удивительно долгое время они выныривали вместе с грузом. Старик одобрительно кивал, когда они возвращали камни на причал, но почти не хвалил своих учеников.

Никки обратила внимание на татуировки на его обнаженной груди: множество цепочек из кругов, которые невозможно было сосчитать. Ее губы невольно скривились.

— Ты ныряльщик за жемчужинами желаний.

Когда старик поднял голову, на его шее проступили сухожилия.

— Я лучший ныряльщик. Меня зовут Лорен, и на меня возложено бремя обучать этих щенков и выяснять, у кого из них достаточно мощные легкие, чтобы последовать по моему пути. Некоторые умирают. — Он пожал плечами. — И тогда мне приходится нырять за каменным грузом, чтобы другие ученики могли тренироваться с ним. Это довольно хлопотно.

На поверхности воды с шумным выдохом появился юный ныряльщик. Он со стуком поставил груз на доски перед старым учителем.

— Очевидно, это было слишком просто, — сказал Лорен.