Молоко и мёд - Артем Рудик

своём беспощадного и садистского счастья. Собственно, владыка Северной Америки и был первым, кто заговорил после моего рассказа:

– Значит, нас снова тринадцать. Славно! – сказал Либеччо, – Люблю, когда традиции восстанавливают сами себя. – даже в такой ситуации ужасный волк решил уязвить решение Мартина о принятии неофита.

– Вы что все, не понимаете? Там ваш древний враг на свободе! – крикнул я, – Он Австера на атомы разложил!

– И-и-и? – протянула Санта-Анна, – Ты видел, как рванул за ним Зефир? Он наверняка справится и сам. Если уж ДАЖЕ наш говорливый тилацин смог запереть этого древнего ублюдка, так уж и озлобленный опоссум справится. А нам уж точно нечего боятся! – когуар очевидно не тревожилась по поводу побега.

– Верно, – подтвердил её слова Либеччо, – у нас есть вопросы и по важнее. Вернее, они внезапно возникли. Очевидно, что хлопоты Мартина ты, лисёнок, свалишь на себя. А вот его преференции надо бы и поделить, как жирного гуся...

– Можно мне кусочек Польши? – спросил Борей, в предвкушении назревавшей делёжки, цокнувший клювом.

– А я бы не отказалась от... – поддержала было ворона Нот, однако была прервана ворвавшейся в диалог патагонкой.

– Прекратите! – встряла Памперо, – Во-первых, вы делите шкуру неубитого медведя...

– Как это "неубитого"?! – возмутился Вань Шень, – Мартин мёртв, нельзя же оставлять его территории без хозяина!

– А вот так. У них есть хозяин. – козочка была твёрда в своих словах, – Наследник Австера – Феликс. Никто другой эту ношу не понесёт. Всем ясно?

– Ну Феликс не то, чтобы из наших, вообще его можно и того... – подал было снова голос Борей, но тут же был осажен грозным взглядом козочки.

– А тебе можно и клюв сломать за такие разговоры! Хотите поспорить и претендовать на чужое добро? Хорошо, но придётся прободаться со мной.

– Памперо, пожалуйста... – неожиданно примирительно выступила Пиники.

– Ты не меня проси успокоиться, а вот этих стервятников, пирующих на свежей могиле! При Мартине вы не смели и косо посмотреть в сторону того, что было его по праву. Вот и сейчас пасть не разевайте. Рискуете откусить больше проблем, чем сможете проглотить.

– Ладно, чёрт с тобой! – отмахнулся Либеччо, – Пусть забирает. Однако, я напомню, что это МОЯ эпоха и Я здесь всё ещё главный. Так что я имею право выставить условие, как считаешь?

– Имеешь. – подтвердила Памперо.

– Вот и славно. И так, раз уж наш не очень дорогой тилацин помер и ставил себе в преемники этого юнца, то вот пусть юнец докажет, что достоин учителя. Пусть пройдёт своеобразный испытательный срок. Сдюжит продержать баланс сил на одной пятой суши, хотя бы один год – подтвердит свою готовность. А не сдюжит, то пусть управляет Ватиканом и дальше. Ну и ещё, дополнительно, по мелочи, если вдруг Зефир не справится с поимкой нашего старого "благодетеля", пусть тоже его половит. По мне так справедливая сделка.

– Вполне. – кивнула козочка, полностью взявшая все переговоры от моего имени на себя, за что я ей был даже благодарен.

– Ну, значит решили. – заключил ужасный волк, – А теперь тащите мне заккумова сока!

Через некоторое время я удалился от общего веселья. Мне, в отличии от них, было не до того, чтобы пить и развлекаться. Я всё ещё не мог поверить в произошедшее. Конечно, я хотел бунта, но не думал, что моя маленькая революция приведёт к этому... Я не хотел убивать Мартина. Лишить власти да, но не убивать. Всё же он и правда был не таким уж плохим человеком. Просто слишком опьянённым силой...

Я сел за огромное бюро в его личном кабинете. Ещё недавно мы сидели за ним вместе. Моя собственная физиономия в фотографии на столе смотрела на меня угрюмо и осуждающе. Мне было за что себя винить, и я никак не думал, что в итоге снова стану причиной того, что важный для меня человек снова исчезнет по моей вине. Мартин взял, да и ушёл от меня также бесследно, как Йозеф. И я снова остался один в клетке с теми, кто меня ненавидит...

Я не знал куда деть свой взгляд и опустил его на стол. На нём лежала книга "Колыбель для кошки" Курта Воннегута в оригинальном английском издании. Она была открыта, казалось бы, в случайном месте, и один из абзацев был обведён толстым кругом чёрных чернил, на русском он бы звучал так:

"Я вспомнил Четырнадцатый том сочинений Боконона – прошлой ночью я его прочёл весь целиком. Четырнадцатый том озаглавлен так:

«Может ли разумный человек, учитывая опыт последнего миллиона лет, питать хоть малейшую надежду на светлое будущее человечества?»

Прочесть Четырнадцатый том недолго. Он состоит всего из одного слова и точки: «Нет»."

– Не случайные слова, да? – спросил вдруг знакомый голос, который я и не думал услышать.

Я поднял глаза, передо мной стоял Мартин. Я даже было сначала не поверил, помотал головой, но иллюзия не исчезла. Тилацин, которого ещё недавно разложили на атомы, всё же стоял передо мной:

– У тебя такое лицо, будто ты увидел покойника! – заявил он, – Ах, да! – Мартин расхохотался.

– Что за... чёрт? – спросил я, – Это что какой-то трюк?

– Хочешь спросить, действительно ли я мёртв? Да, определённо и ещё как! Мою душу испепелили, так что я даже в Альчеру не попаду. Всё, окончательная смерть! – кажется его забавляло такое положение дел.

– Но... Как тогда...

– Шутки твоего восприятия, mate. Галлюцинации своего рода. Слышал про легенды о тибетских тульпах?

– Я не понимаю... Это всё-таки трюк, да? Там твою землю делили...

– Не то чтобы от Общества можно было ожидать