Проклятая картина - Наталья Дмитриевна Калинина

сердцеедка, ведь Марина оказалась в ее власти, – предположил шаман. – Я много об этом размышлял. Мне кажется, в Марине есть скрытые возможности, которые и притянули эту сущность. Тот ритуал не прошел для девушки бесследно.

– Хочешь сказать, что мы снова столкнулись с многоходовочкой: Саша был лишь приманкой, чтобы заманить Марину сюда? – спросил Макс, думая о телефонном разговоре с Наташей. Не Александр ли оказался в палате Марины? Вполне возможно! Это предположение вселило надежду.

– О многоходовке ты и сам раньше догадался, – кивнул Арсений, обходя очередную могилу.

– Пока у нас получается лишь догадываться об этом. И то уже ближе к финалу, – процедил Макс, не отставая от коллеги. – А до этого мы слепо идем по стрелочкам и радуемся новому «делу». Хоть агентство закрывай!

– Не вздумай, – внезапно серьезно ответил шаман и развернулся к Максу. – Слишком много сил в него вложено. Агентство нужно всем вам, в первую очередь – Люсинде. Это же она попросила тебя об открытии?

– И даже предлагала где-то раздобыть стартовый капитал.

– Вот видишь! Наверное, ты и сам понял, что у Люсинды в прошлом случилась плохая история. Подробностей я не знаю, так, дошли слухи. А работа с вами немного помогла ей справиться с депрессией.

Арсений говорил с напускной легкостью, но Макс чувствовал, что слова даются шаману непросто. Коллега будто балансировал на границе чужих секретов и того, что можно открыть. Шаман надолго замолчал, а Макс, слушая шорох их шагов, не осмелился поторопить. Арсений будто готовился к признанию, взвешивал свои будущие слова, принимал непростое решение. Кладбище осталось позади, но окрестности скрыла белесая дымка. Стоит ли туда идти?

– Это через меня Люсинда попала в вашу команду, – заговорил шаман. – Я только познакомился с Сергеем Степановичем, и он рассказал мне о вас. Тогда я попросил его поговорить с одной девушкой-экстрасенсом, которой очень нужна была работа такого толка… Вот так Люсинда и оказалась в команде.

– Ясно, – усмехнулся Макс, подивившись очередному виражу судьбы, и включил фонарик, потому что туман загустел.

– Осторожно!!! – закричал вдруг Арсений.

Белая дымка на самом деле оказалась не туманом. Едва Макс соприкоснулся с ней, как его тело облепила паутина: плотная, липкая, крепкая, как нейлоновые нити. Паутина стремительно опутала его, накрутилась вокруг шеи, сдавила грудь. Макс задергался, пытаясь освободиться, но только больше запутался.

– Стой! – одернул он бросившегося на помощь шамана. Но было уже поздно. Арсений попал в ту же ловушку.

Паутина оплела их тела, лишила возможности бороться. Дышать становилось все сложнее, потому что на горле затягивалась удавка. Макс с ужасом понял, что и это место видела в своем сне Марина: на земле валялись огромные коконы, в которых распознавались мертвые тела.

Так вот что их ожидает… Будут ли они с Арсением умирать долго, мучительно? Или паутина окажется милосердней и быстро прекратит их страдания? А может, сюда вскоре заявится паучиха – женщина с кровавым ртом, питающаяся сердцами мужчин…

* * *

Ничего не получалось. Поверхность зеркала, которое Гера перевесил из туалетной комнаты в прихожую напротив стойки ресепшн, так и оставалась не замутившейся и ясно отражала расстроенное лицо и растрепавшиеся распущенные волосы.

Лида покусала ноготь большого пальца – вредная привычка, которая снова вернулась, и со вздохом заглянула в раскрытую рядом на полу книгу.

Сам ритуал Лида уже выучила наизусть и делала все правильно, но ей не хватало силы. И дело было не в том, что шаман израсходовал значительную часть запаса, а в чем-то другом. Что-то там, в кармане, случилось плохое, что обессиливало шамана. Может, он ранен? Энергия утекала через открытый канал ручьем. Лида и сама уже испытывала небольшое головокружение. Если энергия продолжит расходоваться такими темпами, ей придется обрубить канал, чтобы избежать самоистощения. Но это означало оставить всех без помощи.

– Как ты? – спросил Гера и присел с ней на пол. Лида покачала головой и прижалась к жениху, который охотно принял ее в свои объятия. Гера не спросил про карман, он в первую очередь обеспокоился ее состоянием. Несмотря на патовую ситуацию, Лида улыбнулась. Со стороны их с Герой отношения, вероятно, выглядели странно: они вечно спорили, Лида постоянно язвила, Гера допускал промахи, за которые, как все думали, «получал» от ведьмы-невесты наказания. Их отношения модные сейчас психологи наверняка отнесли бы к «токсичным», в которых жертва – вовсе не женщина, а мужчина. Но…

На самом деле все было не так.

Никто не знал о том, каким заботливым и нежным становился Гера, когда оставался с Лидой наедине. Как она, в свою очередь, выхаживала его от недугов, причиной которых становились испорченная еда или банальная простуда, а не порча обиженной ведьмы, как считали коллеги.

Почему они выбрали спорить на публику и всячески демонстрировать легкое пренебрежение друг другом? Возможно, Гера боялся признать другую свою натуру – любящую, заботливую. Ведь внешне он выглядел суровым викингом! А Лида… А с ней самой все было сложно.

Она, никогда не имевшая семьи, отчаянно мечтала создать собственную – крепкую, надежную, где есть сильный мужчина-защитник, и она – любимая заботливая женщина. Но Лида, отрастившая колючки раньше гладкой шерстки, боялась, постоянно боялась, что ее мягкость другие примут за слабость и нанесут удар. Она привыкла всю жизнь себя защищать, выцарапывать место под солнцем, ломая ногти. В том мире, в котором она росла, выживали волчата, а не мягкие кошечки. Ее столько раз пинали, толкали, предавали, что она боялась кому-либо довериться.

И все же доверилась. Вначале Гере, потом коллегам, которые стали для нее своеобразной семьей. И пусть ее саму в коллективе не любили – да, она знала и об этом, но она любила всех. Но чем больше привязывалась к Гере и коллегам, тем больше проявлялась в ней гордая независимая кошка с постоянно выпущенными когтями.

Впрочем… С недавних пор все стало меняться. Она выходит замуж. У нее будет то, чего ей так не хватало в жизни, – настоящая семья. Они с Герой выбрали не только кольца, но и ресторан, назначили дату, о которой собирались объявить после завершения расследования. Все у них с Герой хорошо. Он и есть ее защитник – добрый и заботливый викинг, единственный грех которого – неудачно шутить.

– Ты дрожишь, – шепнул Гера. Теплое дыхание коснулось уха, и Лида зажмурилась от удовольствия.

– Замерзла? Я принесу куртку.

– Нет. Не уходи. Обнимай меня дальше.

– А это я всегда… – охотно откликнулся он. Лида завернулась в его объятия, как в теплый плед, и почувствовала желанный покой.

Вот источник силы – ее любовь, его любовь.

– Не отпускай меня, – прошептала