Отель Перекресток - Андрей Александрович Васильев

свою чашку. — Я не сильно большой поклонник этого дела. От рюмочки-другой абсента не отказался бы, а кофе… На здоровье, короче.

— Мсье эстет? — усмехнулась Инна. — Абсент, надо же. Ладно бы виски, а тут глядите-ка.

— Если в меру и с умом, то ничего страшного в этом напитке нет. И цвет у него красивый.

— Я к вам подсяду? — поинтересовалась Алена, подходя к нашему столику. — Если не против?

— Запросто, — разрешила Инна. — А теперь все тихо! Пробую!

Она отпила кофе, перед этим закрыв глаза, и на мгновение застыла.

— Чего это она? — уточнила Алена.

— Ловит свой скромный кайф, — пояснил я. — Хотя у нас тут другого и нет. Место непростое, потому и удовольствия незамысловатые. Впрочем, может, оно и правильно, слишком много всего у нас в той жизни было, потому забыли мы о простых радостях бытия. А в них весь смысл.

— Офигенно! — отмерев, выдохнула Инна. — Не соврала Женька. Только ради вот этой благодати сюда стоило попасть!

— Тоже заказать, что ли? — задумалась Алена.

— Бери, — предложил я, показав на свою порцию напитка. — Душа моя, ты не против?

— Не то чтобы совсем за, но для хорошего человека не жалко, — заявила напарница. — Угощайся, Аленка!

— Та ситуация, когда вроде и от души, но с осадочком, — глянула на нее наша коллега, но чашку все же к себе пододвинула. — Но — спасибо. Еще бы сигаретку…

— Чего нет — того нет, — вздохнул я. — Сам бы не отказался.

— И очень хорошо, что нет, — возразила Инна. — Курение убивает.

— А мы, блин, все тут сильно живые, — фыркнула Алена. — Не смеши меня! Ладно, не о том хотела поговорить. Тёма, юлить не стану, потому спрошу в лоб — мой перевод из прачечной твоих рук дело?

— Его, — вместо меня ответила Инна. — Не сомневайся.

— От тебя самого хотелось бы услышать, — косо глянула на нее девушка.

— Положим, да, — помедлив, ответил я.

— Почему? Мы не родня, не любовники, даже не союзники?

— Возможно, только пока.

— Эй-эй! — нахмурилась Инна. — Что за «пока»?

— Имеется в виду «пока не союзники», — пояснила ей Алена. — Хотя возможны и другие варианты, конечно. А ты что, ревнуешь?

— Была охота! — У моей соседки по комнате чуть заалели щеки. — Просто…

— Либо мое, либо ничье, — завершила за нее фразу наша коллега и отпила кофе. — Прекрасно понимаю. Сама такая.

О как. Вскрыла она мою соседку по номеру, как консервную банку. Впрочем, что Алена не дура, было понятно сразу. Равно как и то, что она изрядная стерва.

— Давай так: я тебя об этом не просила, потому ничего и не должна, — произнесла девушка.

— Собственно, ты сама завела этот разговор, — отозвался я. — Никто тебе чек к оплате не предъявлял, благодарности не требовал и на какие-то возникшие обязательства не намекал.

— Есть у меня одна слабость — люблю ясность во всем, — пояснила Алена. — Когда знаю, кому должна, кому нет.

— Мне — нет, — улыбнулся я. — Так лучше? Тебе стало комфортней?

— Не-а, — помотала головой моя собеседница. — Эта твоя улыбка… Смотрю на нее и понимаю — все равно должна.

— Тебя тоже он раздражает? — оживилась Инна. — Слава богу, я думала, меня одну от него трясет. Пару раз даже думала его подушкой ночью придушить, вот как бесит. Потом встану, подойду, гляну — жалко становится. Лежит, сопит, что-то бормочет. Как такого убивать?

Интересно, она шутит или серьезно говорит? Тот случай, когда любой из вариантов может оказаться верным. И еще — что-то мне немного не по себе стало.

— Так, сейчас мы договоримся до не пойми чего, — пару раз хлопнул я в ладоши. — Инна, про улыбку понял, стану суровым и даже злым. Алена, все нормально, не парься, тема закрыта. Тем более что вон народ начал подтягиваться.

— Спасибо! — Девушка обняла меня за шею и поцеловала в щеку. — Шутки шутками, но я оценила и запомнила.

Очень на это надеюсь. Ну да, порыв ей помочь не содержал в себе корысти, я сделал это по велению души, но, как известно, даже из самого доброго дела всегда можно извлечь маленькую личную выгоду.

А народ и впрямь прибывал. Отужинавшие коллеги парами заходили в бар, вертели головами, оценивая обстановку, и, как и мы, направлялись к барной стойке, где уже выстроилось три шеренги фужеров, наполненных вином до середины.

— Тём, ты бы поспешил, — глянув в ту же сторону, что и я, скомандовала Инна. — Выпить нам принеси. А то сейчас рыжий пожалует, а тогда все. Тогда будем мы сидеть злые и трезвые.

В ее словах имелся резон, потому я выполнил ее просьбу быстро и без пререканий.

— Серега может, — вздохнула Алена, приняв у меня бокал. — Вот скажите, почему всем достались нормальные ребята, а непосредственно мне стихийное бедствие, неконтролируемое и безжалостное? Вряд ли я на том свете нагрешила больше, чем любая из нас. Вот скажи мне, Инка, ты с чужими мужьями спала?

— Бывало, — кивнула моя напарница и отпила вина.

— Своему изменяла?

— И такое случалось.

— Подругам врала?

— Естественно. На этом женская дружба держится.

— Тогда почему мне достался рыжий обормот с парой извилин, случайно заползших в его мозг, а тебе или вон Женьке — нормальные парни?

— Так я везучая, а ты нет, — охотно объяснила Инна. — И потом мне как-то одна цыганка удачу наворожила. А они, цыгане, большой силой обладают в этой области. Даже если помер — все равно работает. И потом — не такое уж Тёма большое сокровище, он временами нудит жутко, под утро храпит, и улыбка его… Хотя ее мы уже обсудили.

— Слушай, если во мне столько плохого, так давай обмен проведем, — предложил я. — Тебе Серега, меня Алене. В чем же дело?

Сделав это откровенно провокационное предложение, я отпил вина и изрядно удивился, поняв, насколько хорош его букет. Не поскупился Аристарх Лаврентьевич, прямо скажем, не барду какую-то дешевую подсунул. Хотя и мог.

— Я согласна, — мигом заявила Алена и рявкнула: