Меня укутай в ночь и тень - Дарья Алексеевна Иорданская

– Еще не знаю, – так же шепотом ответила Элинор. – Обычно у меня само выходит…

Ответное пожатие вызвало мурашки по всему телу, до того оно было потусторонним. Словно не знакомая Элинор лежала рядом, а существо бесконечно чуждое, далекое, жуткое. Дамиан стиснул ее пальцы еще сильнее, но молодая женщина даже не ойкнула. Голос ее прозвучал глухо:

– Следуйте за мной.

И Дамиан упал. Просто провалился в черноту, как часто бывало, когда он слишком уставал и дух его больше не держался в ослабевшем теле. Он падал и падал вниз, и темноту расцвечивали только редкие сполохи алого, точно кровь, света. А потом Дамиан упал на что-то твердое, приземлился по-кошачьи на четвереньки и достаточно сильно ушиб колено и подбородок.

Элинор помогла ему подняться на ноги.

– Вы в порядке?

Медленно нехотя Дамиан открыл глаза и огляделся. Место это болезненно напомнило о часах плена у Кенло в воображаемом, но между тем бесконечно реальном мире, в котором существо то обладало безграничной властью. Тот мир был неправильным, в нем ощущалось нечто неестественное, болезненная фальшь. Так было и здесь. Дамиан стоял посреди коридора, слева тянулись окна, закрытые белыми полупрозрачными шторами, справа – двери, все до единой закрытые. Это место походило на больницу или на школу, на суд, на любое присутственное место, и вместе с тем в коридоре не было ничего привычного, человеческого. Дамиан опустил взгляд. Пол был присыпан пылью или пеплом, в котором его ноги оставляли глубокие следы.

– Здесь вы… – Дамиан откашлялся; казалось, пыль набилась ему в горло. – Здесь вы оказались в тот раз?

– Не уверена, – качнула головой Элинор. – Я даже не уверена, что само это место существует где-то, кроме моего воображения. Идемте, нам нужно отыскать Нистру.

* * *

Нистра нашла их сама. Она вышла вдруг из двери справа и преградила дорогу, глядя мрачно, неодобрительно и вместе с тем обиженно. В который раз она напомнила Элинор капризного ребенка. В руках у Нистры был острый нож с зазубренным лезвием, и, кажется, на его тусклом металле запеклась кровь.

Это страшилка, не более. Элинор тряхнула головой и заставила себя рассуждать здраво. Само это место едва ли доступно кому-то, кроме нее. Более того, Элинор начало казаться, что это место создано для нее. Нистре и Тетушке не нужны все эти комнаты, коридоры, шторы, холмы за окном, диваны и вазы с сухостоем. Они просто пытаются играть в людей, чтобы угодить Элинор. А значит, никто, кроме Элинор, не может попасть сюда. Выходить же… наружу? Нет, Нистра на это не способна. Чтобы оказаться там, ей нужно чье-то тело. И причинить физический вред она, безусловно, может, но и оружие останется там, в реальном мире. Физическое, настоящее. Следовательно, нож и запекшаяся на его лезвии кровь – не более чем иллюзия.

Нистра коротко выругалась и отбросила нож. Глаз своих, злых, серебристых, она не сводила с Дамиана.

– Зачем ты привела его?

– Это мистер Дамиан Гамильтон, – самым формальным тоном представила Элинор, стискивая холодные пальцы Дамиана. – Это Нистра, моя старая подруга.

– Зачем ты привела его? – повторила Нистра холодно и обиженно. – Здесь ему нечего делать.

– Нам нужно поговорить с Акором.

– Еще чего! – фыркнула Нистра. – Не думаешь же ты, дорогая моя Эли… нор, что я устрою вам эту встречу?

– Думаю, – кивнула Элинор. – Кто, кроме тебя, может помочь нам?

– И на кой он вам сдался? – Нистра скрестила руки на груди. Взгляд ее продолжал буравить Дамиана, и тому, кажется, стало не по себе, хотя был он и не робкого десятка.

– Мы пришли попросить совета.

Нистра снова фыркнула, а потом и вовсе расхохоталась в голос. Смех у нее был тоже детский, заливистый и заразительный.

– Не думай, что он какой-то там всемогущий и всезнающий. Не обманывайся. Он всего лишь выживший из ума старик. Он врал, постоянно врал нам, будто знает все на свете. И что оказалось? Он просто трус и похотливый дурак!

Голос Нистры сорвался. Она закусила губу, став еще больше похожа на капризную девочку-школьницу из тех, что вечно оказываются в комнате для наказаний.

– Думаю, на наш вопрос он сумеет дать ответ, – сказал Дамиан.

Нистра посмотрела на него с изумлением, словно бы заговорил камень или кусок дерева.

– В вас, Гамильтонах, течет порченая кровь. Может, о чем вы и сговоритесь. Но Элинор с тобой не пойдет, мертвец. Она останется здесь. Мы защитим ее.

Элинор еще крепче стиснула руку Дамиана, цепляясь за нее, как за последнюю свою надежду. Нистре едва ли удастся оставить у себя желанную жертву, но она, несомненно, приложит к тому все усилия. И скорее всего, ничем хорошим дело не закончится. Как знать, на что еще она окажется способна.

– Благодарю за предложение, сударыня, – сухо сказал Дамиан, рука его вдруг выскользнула из пальцев Элинор и легла ей на талию, обжигая сквозь слои ткани. – Думаю, мы с братом и сами справимся с этим делом. Обещаю вам, ни один волос не упадет с головы Линор. А теперь, будьте так любезны, подскажите, где нам искать Акора.

Голос Дамиана тек ядовитым медом, за каждым словом, безупречно любезным, чувствовалось изощренное оскорбление. И Нистра бледнела все сильнее, но почему-то не делала попытки приблизиться. Дамиан прижал к себе Элинор еще крепче. Кажется, еще ни с одним мужчиной она не была так близка.

– Она побоится вас задеть, – шепнул Дамиан, касаясь уха Элинор губами. – И я предупреждал, что это плохая идея.

Сейчас уже и Элинор была с тем согласна. Нистра им помогать не станет. Она будет тянуть время до заката, а потом, во мраке ночи, она может оказаться куда сильнее. Однажды она получит Элинор в полное свое пользование. При мысли об этом мурашки бежали по коже. Был ли это страх или странное предвкушение, Элинор и сама не знала. Именно так Нистра всегда понимала любовь и дружбу: как обладание. Сейчас ей двигали по-своему благородные мотивы. Известно, куда вымощен путь благими намерениями.

– Хорошо, – сказала наконец Нистра, к немалому удивлению Элинор. – Идите. Все равно Акор не станет с вами разговаривать. Он слепо следует своим правилам и слова не скажет младшему Гамильтону. Выйдете через дверь в конце коридора, вверх по холму, вниз, все прямо, прямо, пока не дойдете до леса. Акор непременно почует, что вы его ищете. Старая гончая. Идите.

И Нистра, махнув рукой, исчезла. Просто растворилась в воздухе. Элинор облегченно выдохнула и вдруг обнаружила, что ноги ее не держат, подкашиваются, и вся она – словно желе, мелко трясется дурной, нездоровой, лихорадочной