Сигнал иного порядка - Софья Андреевна Мироедова

к космическим технологиям, его жена была сконцентрирована на доказательстве теории квантовой природы сознания. Эта гипотеза уже больше ста пятидесяти лет то становилась популярной, то превращалась в анекдот. Адель была уверена, что созданная ими мемристорная квантовая нейросеть была частным аналогом сознания, подобного человеческому, и готова была доказать это. Ей нужно было лишь провести интеграцию – перенести своё сознание в компьютер. Она была уверена, что создаст свою копию, ведь масса предварительных экспериментов позволила интегрировать паттерны её мышления в разработанную нейросеть. Увы, всё сработало иначе. При попытке вызвать и записать отпечаток её сознания, мозг Адель испытал перегрузку, и она умерла почти мгновенно. Рудольф в тот момент следил за состоянием копии – сидел в серверной и отслеживал потоки. Он понял, что жена мертва, только увидев, что данные больше не поступали. Когда он примчался в медицинский отсек, было уже поздно – реанимация не помогла Адель, она погибла. Только потом, проводя тщательный анализ, Рудольф понял, что её смерть произошла за доли секунды, и едва ли его супруга что-то почувствовала. Такое случалось крайне редко, к тому же у жены не было наследственных заболеваний мозга или церебральной нервной системы. Вскрытие показало, что смерть была похожа на эпилептический припадок, но ни инсульта, ни гипоксии обнаружено не было. Рудольф возмущался, что медики не могут точно определить причины гибели. Те лишь развели руками, ответив, что синдром внезапной смерти всё ещё плохо изучен. Абель злился не на них, он ненавидел себя за то, что потворствовал супруге в таких опасных экспериментах. Одного он не мог понять – почему это случилось при переносе памяти на сервер, а не во время интеграции нейромодов, что как раз вполне могло привести к перегрузке.

Всё, что у него осталось от жены – фрагменты паттернов сознания да её голос, запрограммированные в нейросеть. Поэтому он уже тринадцать лет не менял и не совершенствовал её, лишь следил за исправной работой и развитием.

Воспоминания терзали его всю ночь, едва глаза закрывались в надежде на сон, перед ним вновь и вновь появлялся образ бездыханной Адель. Когда часы показали семь утра, он позвал нейросеть:

– Где там твои таблетки для отключки?

– Не можешь уснуть?

– Дай мне дозу часа на два.

– Конечно. Но раз уж ты не спишь, хочу передать тебе сообщение от Фирсова. Он отправил его около трёх часов назад.

Рудольф взвыл:

– Заводи, – он потянулся к тумбочке у кровати, взял появившуюся таблетку и проглотил не запивая.

Перед ним появилась голограмма прощелыги. Он вальяжно сидел в каком-то глубоком кресле, курил и крутил в руке увесистый стакан, явно с алкоголем.

«Рудик-Рудик, – начал Фирсов с причитаний. – Так и не вышло у тебя ангажировать себе команду? Жаль-жаль. Мне было бы спокойнее. Да что там, всем нам было бы, – он сделал глоток и затянулся. – Но, как бы там ни было, Мартен всё ещё намерен лететь с тобой. Он сегодня получил окончательное подтверждение у нас и у главных. Ну, ты и сам, наверное, уже в курсе, – Фирсов помолчал, покачивая короткой пухлой ножкой. – Я вот зачем звоню, ты уже решил, чем будешь комплектовать корабль миссии? Я, конечно, понимаю, что ты будешь не в восторге, но всё же было бы чудесно, если бы ты захватил на борт одну мою игрушку. Что скажешь? Жду ответа. А хотя, давай-ка отметим это дело. Заглянешь сегодня ко мне? Часа в два, для тебя не рано пить? Ты же всё равно вылетаешь сегодня, я видел расписание. В общем, жду у меня к двум – раз уж не смогу разбить бутылку шампанского о борт твоего навороченного судна, хоть напою им тебя», – прощелыга как-то печально улыбнулся, отсалютовал ему стаканом, и голограмма погасла.

Рудольф покачал головой и рухнул в подушки уже без сознания.

Стоило открыть глаза, нейросеть радостно поприветствовала его:

– Выспался?

– Надеюсь.

– У меня хорошие новости! Фирсов не пустословил, пришёл перевод средств от Мартена. И ещё, – она замялась, – это тебя не очень обрадует, но всё же, тебя вызывают на очередное собрание по миссии.

– Вот же любители потратить чужое время, – он сел в кровати.

– Собрание назначено на час, не знаю, успеешь ли ты к Фирсову.

– Его что не будет там?

– Нет.

– Удивительно. А остальные?

– Представители всех систем.

– Ясно, что надо подготовить?

– Насколько я поняла из сообщения, хотят утвердить план комплектации корабля.

– Какого чёрта? Мы летим на деньги Мартена. А корабль мой.

– Миссия всё равно остаётся в ведении Совета.

– Всем что-то от меня надо, – Рудольф недовольно поднялся, оделся и вышел в лабораторию перепроверять список оборудования для миссии.

В урочный час Совет Колоний собрался в главном зале Универсариума. Абель пришёл одним из первых и застал техников, тем временем наводивших наночервоточины для удалённой связи с отсутствовавшими делегатами. Он занял место за столом и со скучающим видом крутил в личном интерфейсе искусственного глаза предложенную Викторией модель интерпретации сигнала.

– Начнём? – прервал поток его мыслей Халльбьёрнсон, когда за столом появилась голограмма опоздавшего Кхиеу.

Собрание с готовностью обратило взоры к председателю.

– На повестке вопрос комплектации экспедиционного борта и его транспортировки в систему Кеплер-47, – вздохнул тот, сплетя пальцы. – Знаю, ничего нового мы тут не услышим, это простая формальность.

– Неужели нам непременно нужно было для этого встречаться? – поднял бровь Коэн, сегодня он был помят и одет по моде колонистов в простой безликий костюм, украшения, кроме крупного перстня на безымянном пальце, отсутствовали.

– Этого требует регламент, – кивнул Халльбьёрнсон. – Госпожа Чоудари, вам слово.

Рудольф внутренне напрягся: чего ещё могла от него хотеть старуха?

– Спасибо, Йори, – улыбнулась она председателю, качнув строго уложенной высокой причёской. – Доктор Абель, надеюсь, вас не затруднит исполнить мелкую просьбу родного народа?

Он нахмурился.

– Это мелочь, много места не займёт. Я хотела бы, чтобы вы взяли с собой нашу нейросеть. Ни в коем случае не прошу интегрировать её в вашу. Однако мы хотели бы, чтобы она присутствовала на борту.

– С какой целью? – процедил Рудольф.

– С целью исследований, конечно! Раз мы не сможем получить никаких результатов, хотели бы, чтобы за нас это сделал Лик Бога, ведь отчасти он – это все мы, росиане.

– Как это? – фыркнул запыхавшийся Кхиеу.

– Очень просто! – торжественно ответила Чоудари, звякнув браслетами. – Мы записали самые яркие воспоминания наших граждан и перенесли их в нейросеть. Это расширило её опыт и сделало более близкой к нам, людям.

– Это ж просто ячейки памяти, – отмахнулся делегат от Трапписта.

– Нет, мы обучили нейросеть шаблонам поведения на основе этих данных.

– Мне не нужна вторая нейросеть на