Тропа Крысиного короля - Лариса Петровичева

Терри понятия не имел, что делать дальше. Поезд окутывало пламенем, они с Мией пятились от него, погружаясь все глубже в снег, и Терри увидел, как над вагонами кружат те, кого Крысиный король послал остановить беглецов. Он уже не знал, где здесь дух Тристана Кейдна, а где воля Оливера Гринна, – все смешалось в зимней ночи, и Терри вдруг подумал, что эти два патрона можно использовать иначе.

– Это те бандиты, которые напали на поезд. – Мия дышала так, словно пробежала милю, не меньше. – Когда мы сюда ехали.

Поезд горел на рельсах, позади лежали сугробы и черный гребень леса. Можно было просто подойти к деревьям и умереть там. Терри теперь думал о смерти как об избавлении, вот только спасения не будет. Крысиный король заберет их в Ангеат и навсегда погрузит в очередной рубин.

– Это он, – прошептала Мия.

Терри увидел, как над сугробами сами по себе величаво плывут сани. Оливер Гринн, который стоял в них, выглядел словно именинник, готовый разрезать праздничный пирог. Терри сумел встать так, чтобы закрыть собой Мию, и поднял пистолет.

Он хотел вспомнить имя своей сестры, но в голове воцарилась прозрачная пустота. Хозяин Ангеата ослепительно улыбнулся.

– Да прекратите вы, – весело сказал он. – Меня не возьмешь такой ерундой. Крысиный король дал мне силу и защиту.

По пистолету побежала полоса инея, и Терри ощутил, как его рука опустела. Все кончилось. За его спиной плакала девушка, которую он не смог защитить.

– Я все подготовил к обряду, – произнес Оливер. Сани приблизились к ним и развернулись так, чтобы удобно было подняться. – Нам пора. Негоже заставлять королей ждать.

XII

Когда Мия окончательно поняла, что они не сумели сбежать, ее охватило болезненное оцепенение, при котором хочется просто лежать, крутить одну-единственную мысль в тумане, который окутывает голову, ничего не делать и ни на что не надеяться.

Оливер протянул ей руку из саней, на нее пришлось опереться. Рука опекуна была твердой и горячей, и Мия вдруг вспомнила, как Терри предложил ей выйти замуж и спастись.

Они ведь почти освободились. Они покинули Ангеат и поехали домой.

И теперь все это не имело значения. Ни малейшего. Она никогда не вернется. Ее кровь наполнит очередной бесценный камень.

– Жрецом Крысиного короля обязательно должен быть человек со стороны, – сообщил Оливер, когда Терри опустился на скамью рядом с Мией. Следователь Бренсон был здесь, он ее не оставил, и от этого становилось пусть чуть-чуть, но легче. – Уроженец Ангеата или Баллихара не может выполнять эту славную роль. Я надеялся на Аделарда, но он оказался, скажем так, с сюрпризом, а это могло все испортить. Пусть теперь убирается куда подальше, пока я добрый.

– Поэтому вы вытащили Эрика Манхейна из Дантона? – спросил Терри. В отличие от Мии, почти парализованной отчаянием и ужасом, он держался с небрежным спокойствием человека, который решил пройти свой путь до конца и каждый шаг ступать с достоинством. – Вы пришли к нему на помощь только тогда, когда вам понадобился новый жрец?

Оливер кивнул. Сани мягко развернулись и поплыли прочь от горящего поезда, постепенно набирая скорость. В Баллихаре потом скажут, что на последний поезд уходящего года напали бандиты, убили всех пассажиров и подожгли его, заметая следы.

«Бедный Эрик, – подумала Мия. – Бедный, бедный Эрик…»

– Да! – весело ответил Оливер. – Моего прежнего помощника сразил апоплексический удар, а Крысиный король не любит ждать. Все это время он хотел отомстить, и скоро его месть свершится. И я счастлив, что мое искусство сможет ему в этом помочь.

– А вы получите очередной рубин, в котором кровь очередной невинной девы. – Хотела бы Мия держаться с такой силой, какая сейчас переполняла Терри. Он наконец-то смог задать все вопросы и получить на них ответы. – Кровь моей сестры теперь в каком-нибудь камне?

Оливер нахмурился, словно не понял, о чем идет речь. Сани летели, поднимаясь все выше и выше. Вот внизу рассыпались огоньки Баллихара, празднующего наступление нового года, Мия даже услышала далекий грохот бесчисленных хлопушек. Вот разлегся лес, прорезанный лентой дороги, вот воздвиглась гора с черной короной Ангеата. Теперь Мия снова видела крепость живой и населенной, с огоньками окон в домах.

Где была правда? Где была ложь? Какой Ангеат был настоящим? Мия не знала правильного ответа и не хотела его узнавать. Да и имело ли это значение сейчас, когда она доживала последние часы?

Мия попробовала помолиться и не смогла: все слова перепутались, застряли в горле, рассыпались горькой пылью. В Ангеате не было смысла взывать к Господу – здесь был только один господин и владыка.

– А! Это, наверное, одна из девушек, которых осушил тот академический болван! – наконец-то догадался Оливер, и его усмешка сделалась еще шире, словно он понял нечто невыразимо приятное. – Он правильно понял мой намек, но у него не было помощи Тристана Кейдна, чтобы все сделать без ошибок. Насколько я знаю, он не смог сотворить ни одного камня.

Терри печально усмехнулся. Мия понимала, насколько это ужасно – узнать, что твоя сестра, твой родной и любимый человек просто стал подопытной крысой в невероятном, богохульном эксперименте. Вещью, которую использовали и вышвырнули прочь.

– Неужели вы думаете, что я и правда стану вам помогать? – небрежно кинул Терри.

Оливер усмехнулся.

– Неужели вы думаете, что у вас и правда есть выбор?

– Всегда есть, – ответил Терри и взял Мию за руку. – Мы можем сейчас выброситься из ваших саней. Вы не успеете подхватить нас, а ваш потусторонний хозяин вряд ли погладит вас по головке за то, что вы упустили Мать Матерей.

Оливер одарил их тяжелым холодным взглядом, и Мия ощутила, как незримые путы охватывают ее, прикрепляя к скамье. Терри сокрушенно опустил голову.

– Вот видите, – миролюбиво произнес Оливер. – Нельзя раскрывать врагу все детали вашего плана. Послушайте, господин Бренсон, вы производите впечатление разумного человека. Поверьте, вам незачем поступать настолько безрассудно! Обряд с Матерью Матерей отличается от того, что я делал с теми глупыми девчонками.

– А я подумал было, что крепость населена крысами, – сказал Терри. – И ваша магия и тот яд, который был в водопроводе, придали им человеческий облик.

Теперь во взгляде Оливера было искреннее уважение. Он смотрел на следователя Бренсона так, словно увидел в нем равного себе и признал это равенство.

– Верно. Но в Ангеате есть и человеческие семьи. Например, Каллахан. У всех них слабые сердца из-за воздействия воды, которую они пили годами, но с этим можно жить. Сыто, весело и радостно. – Он обернулся