Жена на день дракона - Ульяна Гринь

– Гасспар, угости его мяском.

Я вздохнула:

– В одно такое милое утро, когда этот кошмар каркнет погромче, я рожу до срока.

– Госпожа Алина, не пугайте нас так, – откликнулся главный хранитель покоев. – Если желаете, я прогоню апури, и он не вернётся.

Я пожала плечами:

– Это была шутка. Гипербола. Преувеличение. Но орёт этот апури и правда очень громко.

Миртас покосился на меня, потом спросил:

– Ты всегда будешь разговаривать гиперболами, Алина, или такое состояние свойственно только женщинам в положении?

– А мне нравится, когда Алина преувеличивает, – заметил Кантер, как всегда, очень деликатно и тихо. Миртас посмотрел на него, покачивая головой, потом вздохнул:

– Матушка, прошу вас, посмотрите зорким глазом: всё ли в порядке с нашими мундирами?

Обратился он к невысокой грузной женщине лет пятидесяти, у которой за спиной вяло трепетали тонкие полупрозрачные крылья. Она улыбнулась виновато и ответила тихим неуверенным голосом:

– Простите, правитель, я пока ещё не совсем привыкла к новой моде, поэтому ничего не могу посоветовать, только лишь поправить рукава, если позволите.

– Позволю, – кивнул Миртас. И вступила Мать-драконица:

– С твоего позволения, сын мой правитель, мундиры в порядке, и тюрбаны сидят как надо. Но Кантер никогда не обретёт твоего величия и твоей стати.

Она будто нарочно красовалась перед Матерью-наложницей, ещё не вполне оправившись от решения Миртаса поднять её из ублиетов и поселить на втором этаже гарема. Вела себя, как обиженка – как будто сын предал свою мать. К тому же изгнание из дворца обеих сестёр в дальний уголок государства на самой границе с вожделенным Морским королевством подействовало на старуху угнетающе. Но прошёл месяц, за ним второй, и Мать-драконица смирилась. Однако пренебрежение к «не биллими» ещё проскакивало в разговорах.

Я с трудом поднялась с подушки, опершись на ладонь Амины, и сказала с воодушевлением:

– По-моему, вам пора. Нельзя опаздывать на первый совместный с братом совет министров.

Миртас шагнул ко мне, с нежностью взял за руки и сказал тихо:

– Моя правительница, мы не опоздаем. Иди отдохни в свои покои.

– Мне так хотелось бы послушать, о чём вы станете говорить министрам, – вздохнула, сжимая его пальцы.

– Я обо всём расскажу тебе вечером, Алина. – Он обернулся к брату и кивнул: – Кантер, надеюсь, что ты готов.

– Готов, – ответил бывший садовник, одёргивая парадный мундир – точно такой же, как у Миртаса. – Если я оплошаю, верни меня в мой сад.

– Два раза, – пообещал Миртас моим любимым выражением.

И они оба вышли из покоев вслед за Гасспаром. Я посмотрела на обеих матушек и весело сказала им:

– Если у вас нет никаких срочных дел, приглашаю ко мне пить чай со сладостями.

Мать-драконица раскрыла было рот, чтобы ответить, как я прервала её вскриком:

– Ох! Толкнулся!

– Что?

– Как?

Прижав ладонь к округлившемуся животу, я нащупала едва слышное движение, как будто съела слишком много варёной фасоли. И тут же движение повторилось, но уже снизу, с другой стороны.

– И тут толкнулся!

Боюсь, что в этот момент моё лицо обрело выражение глупо-восторженной девочки, которой Дед Мороз впервые в жизни принёс в мешке щенка, а не цветные фломастеры. Обе матушки бросились ко мне, касаясь живота и пытаясь поймать толчки ребёнка, и Мать-наложница с удивлением сказала:

– У меня было точно так же. Мальчики толкались в разных местах одновременно. Я всё не могла понять, как же этот малыш успевает и туда, и сюда!

– Вы хотите сказать, что у меня будет двойня?!

Блаженная улыбка расплылась по губам. Я представила, как держу на руках двоих сыновей, как гордо показываю их Миртасу, как он радуется… Близнецы! Снова близнецы. Двойное счастье! А ведь однажды мои мальчики станут править Гьярдом вместе, как делают это теперь Миртас и Кантер. Вот только никакой Матери-драконицы уже не будет в гареме, а только Мать-Наложница, я. Мой муж, правитель, отменил закон братоубийства, отменил закон о биллими из чистого драконьего рода, отменил закон о пожизненном заключении настоящей матери в ублиеты…

Светлана сейчас сказала бы, что не ошиблась во мне. Да и я сама не ошиблась в себе, когда решила добиться высочайшего положения в этом дворце!

А ведь могла бы йогурты рекламировать между двумя кастингами.