Архивы Плутона - Эдуард Сероусов

еще соединенная с кристаллической структурой пульсирующим лучом энергии. Её тело зависло в нескольких сантиметрах над полом, окруженное сферой искаженного пространства-времени. Глаза светились внутренним голубоватым светом, а губы двигались, произнося слова на неизвестном языке.

Вокруг неё темпоральные аномалии достигли такой интенсивности, что нормальное движение стало практически невозможным. Люди и объекты существовали одновременно в нескольких состояниях, создавая эффект множественных наложенных друг на друга изображений. Звуки накладывались, эхо слов звучало до того, как они были произнесены, а иногда и вовсе исчезали, поглощенные искажениями в ткани реальности.

Оборудование Моретта для извлечения артефактов, активированное вопреки всем предупреждениям, начало выходить из строя. Силовые поля колебались, молекулярные резаки искрили и отключались, квантовые стабилизаторы выдавали бессмысленные показания. Техники в панике пытались контролировать процесс, но безуспешно – они столкнулись с явлением, выходящим далеко за рамки их понимания.

– Отключите все! – кричал один из старших техников. – Поля нестабильны, возможен каскадный отказ!

– Продолжайте операцию! – яростно возразил Моретт, его лицо исказилось от гнева и страха. – Я не позволю этому… феномену помешать нашей миссии!

Но даже когда он отдавал эти приказы, стало очевидно, что ситуация полностью вышла из-под контроля. Техники уже не слушали его, пытаясь спасти себя и оборудование от нарастающего хаоса.

Ли Джианг, наблюдавший за процессом с научным интересом, несмотря на опасность, обратился к своим коллегам:

– Это именно то, о чем говорила Чанг! Полная активация «Архивов» – не просто передача информации, а открытие канала прямой коммуникации между временами!

– Но что происходит с Ириной? – встревоженно спросила Чен, пытаясь приблизиться к своей коллеге, но отброшенная невидимой силой. – Этот процесс убьет её, как убил Элизабет!

– Не обязательно, – ответил Джианг, изучая показания своих приборов. – Стабилизирующий препарат и модифицированный нейроинтерфейс создают буферную зону, защищающую её нервную систему от перегрузки. И, похоже, сами «Архивы» каким-то образом контролируют процесс, направляя энергию таким образом, чтобы минимизировать повреждения.

– Как такое возможно? – спросил Санчес, держа оружие наготове, хотя и понимая его бесполезность в текущей ситуации. – Вы говорите так, будто артефакты обладают разумом!

– Не разумом в нашем понимании, – возразил Джианг. – Скорее… целенаправленностью. Если они действительно были созданы в будущем для конкретной цели, то могут обладать встроенными протоколами, активирующимися при определенных условиях.

Внезапно темпоральные аномалии вокруг центральной структуры начали стабилизироваться, принимая более упорядоченную форму. Множественные наложения реальности слились в единый, более когерентный поток. И в этом потоке начали проявляться фигуры – сначала полупрозрачные, нечеткие, но постепенно приобретающие все большую плотность и определенность.

– Боже мой, – выдохнул один из техников Моретта. – Это… люди?

И действительно, в пространстве вокруг центральной структуры материализовывались человеческие фигуры – семь силуэтов, постепенно обретающих четкость. Их лица были еще неразличимы, но общие очертания уже позволяли идентифицировать их как людей в защитных костюмах, подобных тем, что носила исчезнувшая исследовательская группа.

– Процесс реинтеграции, – прошептал Джианг. – Он работает! Сознания исследовательской группы, сохранившиеся в квантовой матрице «Архивов», возвращаются в физическую реальность!

– Это невозможно, – покачал головой Моретт, его научный скептицизм боролся с очевидностью происходящего перед его глазами. – Люди не могут просто… материализоваться из ничего!

– Они не материализуются из ничего, – возразил Джианг. – Их сознания всегда были здесь, сохраненные в квантовой матрице артефактов. А сейчас происходит реконструкция их физических тел на основе квантовой информации, содержащейся в матрице.

– Как… копирование? – неуверенно спросил один из техников.

– Нет, – покачал головой Джианг. – Скорее как… перемещение между состояниями. В квантовой механике частица может существовать в состоянии суперпозиции – одновременно в нескольких местах или состояниях. То, что мы наблюдаем, похоже на коллапс такой суперпозиции – сознания исследователей возвращаются из квантового состояния в физическое.

Фигуры продолжали материализовываться, становясь все более четкими и определенными. Теперь уже можно было различить индивидуальные черты лиц, детали защитных костюмов, даже выражения – смесь удивления, страха и благоговения.

И не только исследовательская группа проявлялась в хранилище. Рядом с центральной структурой, почти касаясь её поверхности, формировалась еще одна фигура – женщина средних лет с решительным лицом и пронзительными глазами. Элизабет Чанг, руководитель проекта, чье тело было найдено мертвым в лаборатории неделю назад.

– Это невозможно, – снова произнес Моретт, но уже с меньшей уверенностью. – Я видел её тело. Она была мертва.

– Её физическое тело – да, – согласился Джианг. – Но её сознание, похоже, сохранилось в квантовой матрице, как и сознания исследовательской группы. И сейчас… оно обретает новую физическую форму.

Процесс реинтеграции продолжался, фигуры становились все более материальными, более присутствующими в обычной реальности. Но внезапно что-то изменилось. Луч энергии, соединявший Ирину с центральной структурой, начал пульсировать с новой частотой, а сфера искаженного пространства-времени вокруг неё расширилась, охватывая большую часть хранилища.

– Что происходит? – встревоженно спросила Чен, наблюдая, как показания её медицинских приборов начинают зашкаливать. – Её нейронная активность превышает все известные пределы!

– Квантовая запутанность расширяется, – ответил Джианг, изучая данные своих сенсоров. – Ирина становится мостом не только для исследовательской группы и Чанг, но и для… чего-то ещё. Или кого-то.

И действительно, в пространстве хранилища начали проявляться новые визуальные эффекты – не материализующиеся фигуры, а скорее… проекции, голограммы, демонстрирующие образы, которые, казалось, приходили из другого времени и места.

Города будущего – огромные структуры, объединяющие органические и технологические элементы в гармоничное целое. Люди, но слегка измененные, эволюционировавшие – более высокие, с увеличенными черепами и глазами, излучающими внутренний свет, подобный тому, что сейчас сиял в глазах Ирины. Технологии, настолько продвинутые, что казались магией – устройства, взаимодействующие напрямую с тканью реальности, машины, преобразующие энергию из, казалось бы, ничего, средства коммуникации, работающие через мысль и квантовую запутанность.

– Будущее, – прошептал Джианг. – Мы видим будущее человечества. Или, по крайней мере, одну из его возможных версий.

Но вместе с этими величественными образами приходили и другие – более мрачные, тревожные. Города, охваченные огнем космических масштабов. Волны смертоносной радиации, сметающие все живое на своем пути. Выжившие, скрывающиеся в подземных убежищах, мутирующие под воздействием радиации, эволюционирующие ускоренными темпами в нечто, уже не совсем человеческое.

– Солнечные вспышки, – понял Джианг. – Катастрофа, о которой предупреждали «Архивы». Мы видим её последствия… и долгий, мучительный путь выживших к восстановлению.

Моретт, как и все присутствующие, был заворожен этим апокалиптическим видением. Его лицо, обычно выражающее холодную решимость, теперь отражало глубокое потрясение и, возможно, первые проблески понимания масштаба того, во что он вмешался.

– Если это правда… – прошептал он, скорее себе, чем окружающим.

– Это правда, полковник, – голос, прозвучавший в хранилище, заставил всех вздрогнуть и обернуться.

Элизабет Чанг, теперь полностью материализовавшаяся, стояла рядом с центральной структурой. Её новое тело выглядело почти идентично прежнему, но с тонкими отличиями – более четкие черты лица,