Юнкер - Валерий Пылаев

считались скорее не за образование, дар оратора и выдающийся интеллект.

А потому, что боялись.

Того самого фирменного Горчаковского темперамента, который я как раз собирался продемонстрировать.

Ворота во двор дома Воронцовых оказались заперты — в два часа ночи никто здесь не ждал гостей. Но мне это было скорее на руку. Потому что иногда чем больше грохота и разрушений — тем лучше.

Лезвие Кладенца вырвалось из моей ладони и выросло чуть ли не в полтора человеческих роста. Я не успел сформировать законченное плетение — попросту не хватило бы сил — и просуществовало оно недолго. Всего две или три секунды неровного пламени, норовящего вырваться из рук — но и их оказалось достаточно. Вряд ли такая импровизированная и неполноценная магия справилась бы с Щитом или Латами умелого Одаренного.

Металл оказался слабее. Двумя взмахами гигантского огненного меча я не просто открыл себе путь, но и превратил прутья ворот в груду дымящегося железа. Наверняка тут же сработали сторожевые заклятья, и охрана уже мчалась сюда со всех ног.

Пусть бегут. Уж я-то знаю, чего на самом деле стоят местные безопасники… Те из них, кто пережил августовский вечер, когда дом Воронцовых превратился в поле боя.

Парень на входе — самый обычный дежурный, у которого, похоже, даже не было оружия, отважно попытался заступить мне дорогу. Я не стал калечить беднягу — просто подсек ему ноги недавно изученным Кнутом и на всякий случай припечатал сверху Молотом. Чтобы не вздумал подняться в ближайшие пару минут. Еще двое ломанулись из-за угла. Их я просто припугнул Горынычем. Огненное заклятье точно не навредило бы с такого расстояния — зато заставило спрятаться обратно.

Когда до двери оставалось буквально несколько шагов, навстречу мне выскочил еще один. Невысокий худой мужчина лет двадцати пяти-тридцати. Одаренный — и, пожалуй, даже чуть посильнее меня. Если не по потенциалу магического класса то формально — уж точно. Он не стал тратить времени на болтовню или возню с оружием, а сразу залепил в меня Булавой.

И застыл, разинув рот. Боевое заклятье, способное переломать человеку все ребра, не причинило мне никакого вреда. Не громыхнуло о Щит, не пролетело мимо — просто исчезло.

Да, такое удивляет. Особенно в самый первый раз.

— Что, не работает твоя магия? — участливо поинтересовался я.

И пробил Одаренному в челюсть. Трофейная «глушилка» не только отменно работала, но и оказалась достаточно увесистой. Не хуже свинчатки — мужик свалился, как подкошенный. А я разнес дверь в щепки Булавой и вошел в дом.

По странной иронии судьбы — там же, где не так давно держал оборону, защищая ее сиятельство от наемников.

В гостиной меня уже ждали. Стоило мне войти, на меня тут же уставились несколько стволов сразу… но стрелять не спешили.

Узнали. Не то, чтобы я за последнее время успел стать в доме Воронцовых желанным гостем, но кое-кто здесь видел меня явно не впервые. Я даже вспомнил имя охранника — Семен. Если бы я не приказал Воронцовой подлатать его магией, он вряд ли вообще остался бы в живых в тот день. Или умер бы не лестнице, истекая кровью, или сгорел бы заживо, когда в окна полетели огненные заклятья и бутылки с зажигательной смесью…

Хотя — при определенных обстоятельствах Семена вполне могли и пощадить. Чтобы было, кому рассказать, как именно и за что мой слетевший с катушек дедуля казнил княгиню Воронцову.

— Признал? — поинтересовался я, на всякий случай прикрываясь Щитом.

— Признать-то признал, ваше благородие. — Семен убрал палец со спускового крючка — видимо, чтобы ненароком не пальнуть — но винтовку так и не опустил. — Да только…

— Раз признал — тогда уйди с дороги, — отрезал я. — Разговор у меня к княгине есть.

— А что за?‥

— Виновата она передо мной. А чем — тебе знать не положено. — Я сложил пальцы вместе, заряжая Серп. — Уйди. Третий раз просить не буду.

Несколько мгновений на простом лице Семена отражалась напряженная умственная работа. Долг требовал любой ценой встать у меня на пути. Пусть не убить — на это могло и не хватить силенок — но хотя бы мужественно развалиться надвое, получив в живот Серп. Продержаться хоть несколько секунд, дождаться подкрепления…

Пожалуй, будь на моем месте кто-то другой, Семен все-таки бы выстрелил. Вряд ли охранникам по рангу вообще полагалось знать, что княгиня не далее как сегодня утром назвала меня своим господином и поклялась в верности — но о чем-то подобном здесь наверняка догадывался каждый.

И если уж я пришел — значит, пришел не просто так. И за каждый выстрел по моей драгоценной персоне непременно спросят… И, пожалуй, спросят даже больше, чем за трусость.

— Как пожелаете… ваше сиятельство. — Семен медленно опустил винтовку на пол. — Вы можете пообещать, что не навредите княгине?

Что-то в его голосе показалось странным. Какая-то незначительная мелочь, на которую я в любой другой день и вовсе не обратил бы внимания. Но сейчас все мои чувства были взвинчены до предела, и я почувствовал в самых обычных словах какую-то особенную тревогу… личную.

Похоже, сиятельную княгиню и простого охранника связывали не только отношения слуги и господина. Но меня это интересовало мало.

— Ее сиятельство провинилась передо мной. — Я развеял боевую магию. — И должна ответить. Но я не убиваю женщин.

Во всяком случае, пока не приходилось.

Семен ничего не ответил, и я зашагал к лестнице. Меньше всего на свете мне сейчас хотелось поворачиваться спиной к людям, трое из которых еще сжимали в побелевших от напряжения руках винтовки — но другого выхода не было. Если хоть кто-то из них усомнится, что я пришел чинить расправу, имея на то основания…

Кому-то очень крупно не повезет.

Я поднимался по лестнице, стараясь как можно громче грохотать ботинками по ступеням. Ее сиятельство наверняка уже давно отошла ко сну, а я «захватил» ее цитадель без единого выстрела. Не то, чтобы в мои планы входило дать ей как следует подготовиться к моему визиту, но не вытаскивать же бедную женщину из постели за волосы…

Впрочем, провозись я с охраной чуть меньше — так бы и случилось.

— Что вы себе позволяете, князь?! Это… неслыханно!

Воронцова встретила меня буквально на пороге собственной комнаты. Личные покои княгини уже давно отремонтировали — да так, что от августовского разгрома не осталось и следа. А вот хозяйка на этот раз оказалась чуть ли не в неглиже, разом утратив весь аристократический лоск.

Но не привлекательность.

Чуть растрепанные после сна волосы и короткий