Жена на день дракона - Ульяна Гринь

ответила я покладисто, с улыбкой. Не к добру. Ох не к добру. Полагаю, именно на этом ужине нас всех отравят. Миртаса и Мать-драконицу ядом, а я буду корчиться в агонии с ожерельем на шее.

– За тобой придут, – важно сообщила Иссэини. – А мы, пожалуй, откланяемся.

Провожая их спины взглядом, я подумала, что действовать нужно сейчас. Эх, если бы Амина поверила мне и согласилась помочь… Ожерелье всё ещё лежало в моей ладони, обёрнутое тряпкой, и я поспешно отбросила его на диванчик. Ликки всплеснула руками и со словами:

– Ну разве так можно с подарком! – пошла подбирать. Я воскликнула:

– Не трогай!

– Великий Дракон, надо же сложить на место!

Я оглянулась на двери и сказала тихо:

– Я уверена, что оно отравлено!

– Алина, когда же ты перестанешь говорить такие ужасные вещи?! Кому здесь нужно тебя убивать? Ведь ты носишь наследника, а наследник – это драгоценность Гьярда!

Амина казалась раздосадованной и говорила очень громко. Пришлось шикнуть на неё:

– Тише!

– Алина, никто не хочет твоей смерти!

– Ты ничего не знаешь. А я знаю.

Упрямо отвернулась от ликки и повторила тише:

– Я знаю.

Одна, опять одна. Всё снова ложится на мои плечи. Никто мне не поможет. Может быть, даже Миртас. Миртас точно не поможет и не поверит, пока не получит доказательства. Но у меня их нет.

Время шло и близилось к вечеру. Я с наслаждением искупалась в большой круглой бочке, которую прикатили, пыхтя и отдуваясь, два «цветочка», а новые ликки, бросая на меня недовольные взгляды, наполнили тёплой водой. Поскольку воду тоже могли отравить, я заставила одну из девушек поплескать в ней руки, чтобы постелить на дно простынку. Здраво рассудив, что для меня одной не станут выдумывать специальный яд, решила расслабиться. Душить или топить при Амине не осмелятся, будут ждать ужина. А я надену ожерелье. Но с одним нюансом…

Ужин у правителя состоялся на закате. Солнце садилось очень красиво, крася горизонт в красные, фиолетовые, оранжевые тона, а крыши города – в золото. Завтра будет ветер. Подумала так, входя в покои правителя вместе с Аминой, и вздохнула: здесь всё не так, как в моём мире. Быть может даже багряный закат предвещает солнечный тихий день или снежную бурю. Хотя какой снег в этих краях…

Миртас обрадовался, увидев меня:

– Алина, моя любимая наложница! Садись рядом, вот сюда, на подушку!

Пока моя ликки изображала цыплёнка табака, я скромно поклонилась Матери-драконице и объяснила:

– Простите, не могу приветствовать вас, как положено, из-за ребёнка.

– Не страшно, – процедила та сквозь зубы и попыталась мило улыбнуться. Птеродактилята вспорхнули с перил балкона от страха. Но я не боялась эту старую ведьму. Я-то знала, что она любит Миртаса, хоть и не родила его, и всё делает для его блага. Я знала, что вон те две тихони, разложившие подолы платьев по подушкам, виноваты во всём, что произошло в гареме.

– Алина, как я рада, что наш подарок тебе пришёлся по душе, – кисло улыбнулась старшая из сестёр. Младшая, наверное, думала, как съесть меня законно. Я ответила, старательно скрывая торжество в голосе:

– Да, это ожерелье великолепно, ещё раз благодарю вас обеих.

Конечно, оно великолепно. Носила бы и носила. Вот так, на шейном платке. А что? Надела же! А то, что камни ни в одном месте не касаются моей кожи – разве я виновата? Нет. Так сошлись звёзды.

Дура я, что ли, надевать яд на голую шею?

Опустившись на мягкую подушку по правую руку правителя, я осмотрела столик с яствами. А наготовили-то, наготовили! Весь гарем накормить хватит. Куда они насыпали яд? В кускус, рагу, мясо, рыбу, в сладости? Господь всемогущий… Так, стоп. Не волноваться. Похоже, что никто ещё не ел, и мне всего лишь нужно… А что мне нужно? Увидеть блюдо, которое сёстры не станут есть? Но ведь будет уже поздно! Нет, можно, конечно, одним неловким движением опрокинуть весь стол… А как изобразить неловкое движение? Это надо было с ноги его пинать, пока я шла к подушке. Теперь же только с усилием приподнимать…

– Как ты себя чувствуешь, Алина? – осведомился Миртас и взял ложкой немного мяса.

– Хорошо, – нервно ответила я, следя за тем, как ложка плавно летит ко рту. Выбить? Заорать? Истерить, что мы все сейчас умрём? Они меня закроют. Для них я всего лишь дурочка, которая зачем-то наговаривает на членов правящей драконьей семьи. Мясо скрылось во рту. Миртас улыбнулся мне.

Всё пропало.

Его отравили.

Я замерла, не веря в то, что происходит, а потом всё же отмерла. Великий Дракон, помоги и спаси моего любимого мужчину, спаси меня и моего ребёнка! Так, спокойно… Спокойно. Надо подумать. Надо что-то сделать или сказать. Надо хотя бы разоблачить преступниц, если Миртас пропал…

– Почему госпожи не едят? – спросила я с улыбкой (ох как нелегко она мне далась!) у сестёр правителя. Мать-драконица, с каменным лицом поглощавшая кусочки незнакомого мне мяса, заметила неприязненно:

– Почему ты спрашиваешь, Алина? Госпожи, в отличие от тебя, делают то, что им захочется.

– Простите моё любопытство, – покаялась. – Но мне просто интересно. Я не слишком хорошо знакома с вами всеми. Возможно, это какой-то местный обычай?

– Нет, – откликнулась Иссэини, бросив на меня взгляд, полный ненависти. Хм-хм, значит, отрава в мясе. – Мне и моей сестре сегодня не хочется есть мяса.

– Но, дорогая, ты всегда любила кружки лэрры! – слегка удивилась Мать-драконица. – Помнится, ты с детства ела лэрру на обед и ужин, иногда даже выбирала кусочки мяса из плова!

– Да, Иссэини, – поддержал её Миртас. – Попробуй, сегодня мясо получилось удивительно хорошим! Повар превзошёл самого себя.

– Благодарю, нет.

Она нервно поправила рукав платья и переглянулась с Ассарной, сестрой. Я обрадовалась. Ага, сучка крашена, загнали в угол! И скромно «дожала», взяв пальцами кусочек лэрры:

– Да, это мясо должно быть очень вкусным, и вы, госпожи, обидите вашего брата-правителя, если не попробуете.

– Я обижусь, Иссэини, – рассмеялся Миртас. – Поверь мне.

И поднял брови, ожидая. Старшая сестра побледнела. Младшая икнула. Мать-драконица уставилась с изумлением на дочерей, потом спросила:

– Да что же случилось такое? Вы обе отказываетесь от мяса? Мне стоит позвать лекаршу?

– Да, госпожа, позовите, – ответила я вместо Иссэини, которая спешно искала, что бы сказать. – Только не для ваших дочерей, а для себя и правителя.

– Великий Дракон, зачем? – изумилась Мать-драконица. Я, избегая смотреть на любимого, ответила ей:

– Потому что Иссэини и Ассарна отравили мясо. Они отравили вас, чтобы захватить власть.

– Ты опять говоришь глупости! – возмутилась Мать-драконица, а Миртас легонько укорил меня: