Башня грифонов - Мария Хомутовская

что, обескураженная словами Высовского, я даже не спросила его, что мне грозит и когда меня выпустят.

Паша сидел на скамье в «клетке» и нервно притопывал ногой. Хоть он и убеждал меня, что волноваться не о чем, а сам переживал. Дежурный впустил меня, и я села рядом.

– Ты как? – заботливо спросил инквизитор.

– Нормально.

Я в двух словах рассказала ему о беседе с Михаилом Григорьевичем, но не смогла повторить обвинения в магоненавистничестве. И всё-таки я должна спросить…

– Паша, – осторожно начала я. – А правда, что ты работал в этом участке?

– Ну да, – кивнул он.

– Почему ты не сказал?

Он как-то невесело улыбнулся.

– А зачем? Это нам ничем не поможет. Тут много новых людей, да и старые меня не очень любят.

– Почему? – ухватилась я за новую мысль.

Паша не спешил отвечать, сосредоточенно уставившись на кафельный пол.

– Потому что я доставил им неприятности.

Не в силах удержаться, я спросила:

– Паша, за что тебя уволили?

Он вскинул на меня глаза.

– С тобой Высовский говорил? – резко спросил он. – Что он тебе сказал?

Но я не успела ответить, потому что к решётке подошёл дежурный.

– Кузнецов! На выход!

Паша тут же поднялся.

– Наверное, Дима приехал. Давай позже договорим.

Я растерянно кивнула, а когда он вышел, смотрела на его удаляющуюся спину, пока он не повернул в коридор.

Бледные плитки на стенах моей тюрьмы показались вдруг невероятно холодными.

Я в сотый раз прокручивала в голове наш разговор с Пашей и беседу с Михаилом Григорьевичем, когда услышала шаги. Подняв голову, я увидела, как Паша шёл вместе с Димой и дежурным. От сердца отлегло: значит, всё разъяснилось и меня сейчас выпустят!

Я поспешно вскочила, вцепившись руками в прутья решётки. Его спутники остановились в отдалении, а сам инквизитор подошёл ко мне.

– Выпусти меня скорее! – простонала я. – Я хочу в душ!

Но он, глядя мне в глаза, сказал:

– Полина, всё не так просто. Тебе придётся побыть здесь ещё немного.

Такого поворота я точно не ожидала!

– Мы с Димой считаем, что ты можешь быть целью мага. Поэтому для твоей же безопасности тебе лучше остаться здесь. Здесь магия не действует, он не сможет причинить тебе вред.

«Мы с Димой» резануло слух. Я бросила быстрый взгляд на Москвичёва, уткнувшегося в телефон с расслабленным видом. Мысли судорожно метались. Он хочет спрятать меня от мага? И сколько они будут его ловить? Неделю? Месяц? А мне сидеть тут за решёткой?

– А как же моя работа? – пролепетала я, не веря в происходящее.

– Сегодня же суббота, – заявил он.

От такого нахальства я на миг потеряла дар речи, а потом вскричала:

– Паша, что за чушь? Даже если маг и правда за мной охотится, я не могу из-за этого сидеть в тюрьме!

Он коснулся моей руки, сжимающей железку, но я отдёрнула её, потому что сразу ощутила в его ауре ложь. Она обожгла меня, будто кипятком.

– Хватит! Скажи правду! Я не собираюсь прятаться в этом ужасном месте!

Мне было наплевать, что полицейские всё слышат, я должна выйти отсюда.

– Ладно, хочешь правду, вот: ты подозреваешься в убийстве Светланы Гольц, – сказал потрясающе спокойным тоном Паша.

– Что? – Я отшатнулась.

– Я знаю, что сознательно ты никогда бы так не поступила, но есть основания полагать, что у тебя могут быть способности, которые ты не контролируешь. – Лицо инквизитора ничего не выражало.

– Чего?!

Способности, которые я не контролирую? Вот я и зверушка в клетке. Ведьма, которая не может справиться со своей магией. В груди сдавило. Он никогда не сможет доверять мне!

Я отступила ещё на шаг от решётки.

– Как следователь, я обязан проверить эту версию, – примирительно произнес Паша.

Но меня его успокаивающий тон только бесил.

– Ты не следователь!

– А как инквизитор, я давно должен был сделать это, – вздохнул он.

Больше у меня слов не находилось. Я открывала и закрывала рот, не в силах поверить в происходящее.

– Я постараюсь справиться как можно быстрее, – говорил он. – Мне нужно убедиться, что ты ни при чём, и тебя сразу отпустят. С кем мне лучше поговорить из родственников? Мама?

Я отошла и устало опустилась на скамью. Внутри всё словно одеревенело.

– Да, только мама, – безжизненно проговорила я.

В глазах щипало. Когда он уже уйдёт и оставит меня в покое?

– Хорошо. Адрес?

Я назвала.

– Полина!

Я подняла голову. Противно на него смотреть. А я ведь почти поверила, что мы сможем… Я и подумать не могла, что слова «официального» окажутся правдой…

– Полина, я постараюсь вернуться до обеда. Тебе недолго здесь оставаться, – сказал Паша.

– Да брось это, инквизитор, – непослушными губами сказала я. – Ты поймал ведьму, я понимаю. Есть на кого всё повесить.

Пашино лицо застыло.

– Что бы ни сказал тебе Миша – это неправда! – выпалил он. – Он меня максимально терпеть не может!

Интересно, почему?

– Значит, тебя уволили не за участие в антимаговском митинге? – холодно поинтересовалась я.

Паша сжал губы и придвинулся ближе к решётке.

– Всё не так просто, Полина!

– А как же?

Он оглянулся на своих спутников. Полицейские прислушивались к разговору, а Дима продолжал делать вид, что занят телефоном.

– Давай не сейчас…

Я отвернулась и уставилась на квадратные плитки на стене. Паша ещё пару секунд постоял у решётки, а потом ушёл. Я слышала, как закрылась за ним с Димой входная дверь.

И тогда наконец смогла заплакать.

Глава 11. Анна Владимировна

Она делает это снова, раз за разом. И каждый раз мне хочется встряхнуть её хорошенько, чтобы она наконец увидела во мне человека, а не воплощение своих комплексов!

И каждый раз я бессилен. И мне больно.

Я слишком резко нажал на газ в новенькой «Мазде», одолженной Димой. Я ехал за город побеседовать с матерью Полины.

А тут ещё этот придурок Мишка подлил масла в огонь! Наплёл ей, какой я магоненавистник! Козёл!

Но вместо Мишки перед глазами вставало грустное, разочарованное лицо Полины. Опущенные уголки губ… А ведь я целовал эти губы только вчера. По-настоящему, без всякого колдовства. Момент, наверное, был не самый подходящий, но удержаться оказалось невозможно…

Но почему она поверила ему, а не мне? Максимально легко навесила на меня ярлык!

Нет, я сам во всём виноват. Надо было рассказать ей про увольнение, и наплевать, что все слышат. Мишка бы не постеснялся!

Я уже миновал шоссе и повернул на загородную трассу. До посёлка, где жила Анна Владимировна Метельская, ехать ещё минут сорок.

Пейзаж за окном менялся. Сначала вдоль шоссе