Книга 4. Фельдагент - Михей Абевега

— Так если бы только каганату она вредила, — опередил я Тимона, способного ляпнуть что-нибудь не то. — Она ведь информацию эльфам передаёт, а те бомбят всё подряд, не особо разбирая, кто при этом гибнет, орки или гномы. Да и склады жгут разные, а твой Жихарь потом на фронте голодный и холодный сидит. Мы, почтенная, тоже против войны и гибели. Я, вон, и вовсе медициной живу, а Тимон хозяйственник. Моё дело жизни спасать, и в этом деле я тоже иных помыслов не имею. Это я про поиск шпионки, если что. Нам главное не девку изловить, а налёты вражеской авиации предотвратить.

— Можно подумать, — вздохнула старушка, — они от того летать и бомбить прекратят.

Ну да, в этом с ней сложно было не согласиться.

Глава 13

— Однако, почтенная Власта, — хмуря брови, чуть наклонился я к старухе, — есть ещё один аспект, тобой, увы, не учтённый. Эльфы эльфами и бомбёжки бомбёжками, но только эта твоя Вратка и гномов собственными руками на тот свет не раз отправляла. Кого зарезала, кого в колодце, вон, возле дома утопила. И, думаю, она этими жертвами не обойдётся, ещё и других гномов жизни лишит. Неужто и такое тебя не трогает?

— Колодец она зря осквернила, спорить не стану. — Вслед за мной посмурнела Жихариха. — Да токмо насколь верны слова твои про то? Её ли в том вина?

— Не сомневайся, с покойниками я лично общение имел. Можно сказать, всё собственными глазами видел. И с колодцем, и с другими смертями твоя постоялица крепко связана.

— Из видоков, что ли, будешь? — Вопросительно подняла брови старушка.

— Как и братец мой сводный. — Я указал на Тимона.

— И этот тоже? — с сомнением прищурив левый глаз, пристально вгляделась Жихариха в сидевшего напротив орка. — Тогда ясно, с чего это вдруг медик да хозяйственник за шпионами гоняются. Выходит, по родству способность-то передалась. Отец, что ли, тоже из видоков у вас?

— Только дед, — уверенно выдал Тимон факт из выдуманной комитетом легенды.

— Слыхала я, — кивнула бабка, буравя меня взглядом и будто пытаясь высмотреть сквозь черепушку фрагмент мозга, отвечающий за способности медиума, — что больно уж редки среди орков такие умельцы. А в нашем, мол, народе их и того меньше. Повезло тебе, выходит.

— Можно сказать и так, — пожал я плечами. — А ещё я чувствую настроение собеседников. И твоё тоже.

— Мысли-то, выходит, — прищурилась Жихариха, — еще не читаешь?

— А что, и такое умение возможно? — удивился я.

— Будешь через Непрухин ехать, навести тётку мою двоюродную, — вместо ответа выдала Жихариха. — Бабкой Ведарой её кличут. Травками да корешками она сызмальства промышляет, от матери своей веды переняв. Она тебя нужным отваром-то и угостит, коли привет от меня передашь. Глядишь, и выйдет из тебя путнее чего. Тебе, милок, — перевела она взгляд на орка, — отвар тот не пойдёт. Он только на гномий род действует. Ну, вот, может, ещё на полукровке скажется.

— А откуда ты знаешь, — напрягся вдруг Тимон, — что мы в Непрухин дальше поедем? Откуда информация?

— Слова-то какие заумные. — Жихариха поморщилась и передразнила орка: — «Инфомация». А куда ж вам ещё податься-то? Прибыли вы, я слышала, с севера. На востоке враг к нам подбирается, туда вам путь заказан. А на юг да запад дорога только одна и идёт. К тому ж проходила я как-то мимо этого самого стола, — прихлопнула бабка ладонью по столешнице перед собой, — когда Вратка на нём карту смотрела. Большую да подробную, про все места наши, будто добытчиками-прознатчиками составленную. Вот и видала я, как она, ноготочком-то поведя, на Непрухин путь наметила.

— И у тебя, — скривился орк, — это не вызвало никаких подозрений? Девка, что пришла работу искать, при тебе карту изучала, а ты и словом никому не обмолвилась?

— А меня никто о том и не спрашивал. — Насупилась бабка. — А ежели б даже, к примеру, ты спросил, всё равно не поведала бы. Посколь, вот в который уж раз убеждаюсь, каверзный вы, орки, народец. Завсегда поначалу гладко стелите, да после жёстко спать-то. А брат твой, хоть и полукровка, но, по глазам его вижу, разумения он глубокого да правильного. И поболее твоего в жизни смыслит да чувствует. Он и постоялицу мою, ежели споймает, сперва понять попробует. И, как ты, по острогам да казематам сразу не потащит.

— Ну, — развёл я руками, — спасибо на добром слове. И за информацию спасибо. За знания, в смысле. Мы тогда с тобой попрощаемся да дальше по делам отправимся. А тебе, вот, премия за помощь.

Шагнув к столу, выложил перед тёткой Властой мелкий золотой кругляш. Глазом моргнуть не успел, как старуха с мастерством заправского фокусника сгребла монету и запрятала в складках одежды.

— Не пойму вот я никак, — поднял брови Тимон, — вроде только что орков хулила да за гномов горой стояла, а жиличку свою на золото променяла и не поморщилась. Не жалко своих-то продавать?

— Ты, милок, — стрельнула в орка недобрым взором старуха, — глупость свою на вид-то не выставляй. Я тебе так обскажу: случается, что и гном гному рознь немалая. На кого-то хоть молиться начинай, а иному лишь на каторге и место. Может, изредка и среди орков порядочного кого встретить можно. Да только ты вот точно не из них будешь. Жиличке своей я на слово поверила, документов не спрашивала. Дочка она товарки моей али нет, не проверяла. И ежели каверзу какую девка учинила, пускай то на её совести и будет. А я своё честное имя блюду, зла не творю и никаких своих не продаю. Посколь эльфы с нами испокон рядом жили, дружбу водили, да своими никогда не были.

— А эльфы тут при чём? — Не обращая внимание на грубоватую подначку тётки Власты, удивился орк. — Я ж тебе про жиличку толкую.

— Так кто ж тебе, дурню, сказал, — театрально всплеснула руками старуха, — что она гномьего рода будет?

— Ты же сама сказала, — возмутился орк, — что она дочь твоей давней подруги.

— А я что, — одарила его невинным взглядом старуха, — по-твоему, всю жисть