Черный кот. Часть 2 - Евгений Морозов (фантаст)

там! Рыцарский титул спас меня разве что от виселицы! Отправили меня, короче, на каторгу. Камни колоть. И спустя тридцать лет я освободился… И то не без помощи друзей…

– Сколько?! – округлились глаза Грисельда.

– Тридцать… – ответил Крофт. – Молодой и могучий парень вышел жалким стариком. И это подкосило меня. Из писем я узнал о смерти Эммы. Из писем я узнал о том, что у меня появились внуки. Луке сейчас восемь, кажется. А Эдмонду двенадцать. Когда я встретил дочь, которая к тому моменту уже успела закончить одну престижную научную академию, я встретил чужого, озлобленного человека. Эмма пыталась объяснить ей, но Регина была непреклонна. Обида в ней прорастала много лет. Старшему внуку передалась эта обида с молоком матери, а младший напротив, тянулся к дедушке. Воспитание Регины не позволило ей выгнать меня сразу, но я чувствовал, что чужой. Напряжение нарастало.

– А младший внук? Он тоже так думает? – спросил Монро.

– Лука напротив считает меня героем. Он просил, чтобы в доме висела моя картина. Но мать наотрез отказалась. А после того как Эдмонд за ужином заявил, что герои в тюрьмах не сидят, я… – его голос дрогнул… – Я с годами стал… В общем я стал сильно сентиментальным. Не выдержал я. Ушел. Но я пообещал себе, что не вернусь больше… Вернее… Искал я себя на дне бутылки… То тут то там мотался по свету. Оказался здесь. И когда я нашел тебя, я почему-то воспрял духом. Я поверил... Я почему-то решил, что ты – это молодой я. И если я помогу тебе в твоей борьбе, то смогу прийти уже глубоким стариком к своим внукам, сказать им… А слыхали внучата про Черного кота? Я помогал ему. Я настоящий герой. И я был самым преданным его союзником. Вот бы я чего хотел им сказать…

Снова молчание. И снова один из собеседников понимал, что оно ни к чему. Только не знал что сказать. Наконец он ответил:

– Ты хороший отец и славный муж. Обстоятельства сработали против тебя.

– Ты не прав, Грисельд Монро. Ты молод, и многое не понимаешь. Будь я хорошим отцом и мужем, я бы засунул свой язык глубоко в задницу, и не стал бы отвечать этим мерзавцам. Я поступил как хороший рыцарь и воин, сохранил свою честь и честь своей семьи, но не как хороший отец и любящий муж. Если бы я плюнул на их слова, и пришел бы домой к жене, обнял бы её, и продолжил жить тихой и счастливой жизнью, то я был бы хорошим отцом и мужем. Но увы. Я из другого теста. Так же как и ты. Обостренное чувство справедливости – то, что отличает нас от хороших мужей и отцов.

– Поэтому мы одни… – налил Грисельд себе еще.

– Скорее всего…

– Красивые вещи ты говоришь, Гидеон. И я уважаю твои взгляды и твой поступок…

– Но? – Косо глянул на Монро Крофт.

– Но я…

– Ты про себя?

– Да…

– Да считай себя кем хочешь… – откинулся на стуле капитан. – Считай… Как угодно. И почему ты не хочешь рассказать? Почему я снова упираюсь в стену?

– Рассказать что? – повысил голос Грисельд. – Как я предал своего отца? Может ты хочешь послушать о том, почему я с детства мастерски управляюсь с воровскими инструментами?

– Ты рос в нищите? – предположил Крофт.

– Нет…

– Твой отец был преступником?

– Да нет же. – Монро запустил пальцы в волосы. – Это сложно. Все… Хватит. Не нужно меня допрашивать.

– Я сейчас. Погоди, обожди. Ты меня достал уже. – Гидеон юркнул за стойку, пока Монро сверлил обжигающий напиток, оперевшись локтями на стол.

– Вот! – Грохот на пару секунд оглушил кота, а стеклянный наперсток подскочил, расплескав часть содержимого. Перед лицом возник оплавленный, почерневший шлем Золотого жука. А после старик швырнул на стол меч с корзинчатой гардой и скарабеем у её основания.

– Он был там с тобой. И он погиб, потому что верил в тебя! Хочешь сказать, что он ошибся?! Хочешь сказать, что его смерть напрасна?! Да он спустился бы за тобой в преисподнюю!

– Ни слова больше… – прошептал Грисельд. – Больше ни слова… – он сжал кулаки…

– Да как угодно…

Не успел капитан отойти, как дверь содрогнулась от нескольких ударов. Послышался детский крик:

– Госпо… Монро! Монро!!!

Он узнал его голос:

– Ливий?

– Мальчик? Здесь? – удивился Крофт. – Так поздно же.

– Чего стоишь как истукан?! – Выпалил Кот. И они оба бросились к двери.

Порыв ветра буквально затолкнул парня внутрь. Монро успел схватить его. Борцано дрожал. В глазах ужас. Он прижался к хозяину таверны, потом стал падать. Грисельд подхватил паренька. Тот словно рыба хватал ртом воздух:

– Амо… Амодей…

– Амодей? – присел на одно колено капитан, пока Монро крепко держал перепуганного мальчонку.

– На клад… на кладби… Мерт… Мертвые…. Он… Судн… Судный…

– Судный день… – поднял взгляд на озадаченного Крофта Монро. А потом Ливий потерял сознание…

***

5.3.

Офрорк – город снежных метелей и скорбных мест. Всех тех, чей жизненный путь завершен, ждала мерзлая яма на одном из многочисленных кладбищ королевства. С наступлением холодов у Августа Шорли прибавилось работы. Снег неумолимо спускался с небес, засыпая могилы и тропинки кладбища Последний путь. С наступлением сезона белых хлопьев, смотритель доставал из закромов утепленный мехом черный плащ с известняковым обозначением на спине, и каждое утро просыпался ни свет ни заря. С годами следовать этому незамысловатому правилу становилось все сложней, но Август из раза в раз побеждал лень. Тем более, что теперь он взял на себя дополнительную ответственность – необходимо было подготовить преемника. Седая борода и боли в спине не дадут соврать. Возраст брал свое. Заслуженный покой неумолимо приближался.

Утро выдалось напряженным. За ночь сошел такой буран, что после него, казалось, можно было слепить два десятка снеговиков – не меньше. Любознательный мальчишка помогал как мог. Август ворчал на него, но делал это не из вредности, а скорее из мер воспитания. До обеда они убирали снег – вернее мужчина. Парнишка занимался порядком в небольшой часовне, а