Ведьма - Янис Маулиньш

воспитание дети: девочки или мальчики? Болело ли горло у женщин, которые имели дело с ведьмами? Но даже зная все это, достоверных выводов сделать было нельзя. Пожалуй, коллега Екаба прав: слишком мало фактов.

Но мысль о биологических различиях полов не давала ему покоя. Существенны ли они? А что если вина в физиологическом механизме, в психике? А что если причина в биоритмах? Доказано, что инфразвук вызывает нарушение биоритмов и приводит к смерти. А вдруг чувствительный инфразвуковой фон вызывают биоритмы ведьм? Может быть, их красота, привлекательность, их внутреннее напряжение и есть совокупность уникальных биоритмов? Они и в самом деле, особенно старая, не похожи на других людей…

Валдис еще раз окинул взглядом полки с книгами. Серьезной работы по биоритмам не было. Он посмотрел на часы. В столь поздний час даже в рабочие дни все библиотеки уже закрыты, а сегодня воскресенье.

Он поднял телефонную трубку.

— Екаб, извини!

— Ну, ну!

— Я на этой проблеме свихнусь.

— На какой?

— Ну, этот случай с ведьмами.

— Ого! Это мне нравится! Ты все же отбросил мысль о женитьбе и стал думать?

— Нет. Именно поэтому мы обязательно поженимся.

Екаб молчал.

— Ты почему не отвечаешь?

— Жду, что еще скажешь.

— Ты все еще веришь в опасность и настроен против моей женитьбы?

— Верю. И против женитьбы.

— Почему?

— Никакого удовольствия не испытываю произносить речь над ямой.

— Над какой ямой?

— Над твоей могилой.

— А ты знаешь, что такое омела?

— Кажется, какое-то растение.

— Биолог с такими скудными знаниями по ботанике! Венда знает больше.

— Я генетик. Она — лесотехник.

— Ты ее… целовал?

— Не задавай таких вопросов. Инга за спиной.

— Скажи — да или нет!

— Да нет же! Ты что, смеешься?

— Почему?

— Ты сошел с ума, Валдис?

— Вероятно.

— Выбрось ты ее из головы и отдай в переплет кандидатскую!

— Скажи — свинец одинаково действует на женский и мужской организм? Вернее так — все ли вредные вещества одинаково действуют на мужской и женский организм?

— Свинец? Думаю, одинаково.

— Но точно не знаешь?

— Нет.

— Да что ты за биолог, черт побери!

— Ты за что меня ругаешь?

— За неясный ответ.

— Учти, приятель, зачастую чем яснее и однозначнее ответ, тем он ошибочней и вредней. Ведь ты хочешь верить моим словам?

— Да.

— Тогда не вынуждай меня говорить того, чего я не знаю! Я — генетик, и интерес к загрязнению среды вредными веществами просто мое хобби.

— Хорошо. А есть ли разница в воздействии других веществ на мужской и женский организм?

— Сложный вопрос. На одном из полинезийских островов живет племя, для которого доза радиации в сто раз выше, чем для европейцев, не представляет опасности. Ведь восприимчивость отца и дочери могут резко отличаться. Кажется, женщины вообще более устойчивы к ядам.

— Твои колебания тоже стоит учесть.

— Учти! Обязательно учти!

— А ты не допускаешь, что это влияние радиации?

— Ты про ведьм?

— Да.

— Я же не проверял их комнаты со счетчиком Гейгера. И насколько я знаю, ни у кого из умерших степень радиации не проверяли.

— А ведьмами их назвал, глазом не моргнув.

— Знаешь, Валдис, мне твоя горячность нравится.

— И все-таки ты против женитьбы? Ведь я ее изучать буду — эту красавицу ведьму.

— Ты? Химик? А кто в лаборатории будет работать?

— Поможешь?

— Да. Понял. Ты, значит, считаешь, что свою диссертацию я могу отложить на некоторое время?

— Если тут сделаешь открытие, одним махом в академики выйдешь.

— Прежде всего, Валдис, я ничего не открою. Мне в таком случае пришлось бы менять профиль. Во-вторых, эти исследования не включены в институтские планы. В-третьих, ничего…

— Я все-таки женюсь.

— Постараюсь об опасности проинформировать твоих родителей.

— Спасибо! Это я сделаю сам. Лучше скажи — есть ли среди твоих знакомых специалист по радиации?

— А ты сходи в штаб гражданской обороны! Они там изнывают от безделья. Кинутся на помощь. Только, по-моему, не стоит стрелять из пушек по воробьям. Вероятность того, что дело в радиации, чрезвычайно ничтожна — одна биллионная. Начни хотя бы с папоротника — не слишком ли много собирают его для травли блох, не употребляют ли против моли багульник, не используют ли в качестве приправы сок чертовой редьки, синильную кислоту из сливовых косточек и другие ядосодержащие вещества. Ты же знаешь, что к ядам можно привыкнуть. Человек некурящий, выкурив в день десять папирос, умрет, а тренированный человек справится с тридцатью и чувствовать себя будет лучше, чем без никотина. Ты учти, что мать Сакристины была знахарка, и Сакристина ремеслом этим владеет в совершенстве. Фольклор всегда наделяет ведьм особой силой. Кто знает, не кроется ли причина в стимуляторах, которые они по-прежнему употребляют? А поскольку к ним привыкли, то употребляют в больших дозах, не приспособленный же организм не переносит. Неужто тебе неизвестна банальная истина — яд в малых дозах лечит? И наоборот: лекарства в больших дозах наносят вред… Ты разве не обратил внимание, что лицо Сакристины гораздо моложе, чем у других деревенских старух ее возраста?

— Да, — выдохнул Валдис. Внезапно он понял, что казалось ему странным, когда он видел старуху в окружении привычных ей вещей, а именно, чем она так резко отличается от других людей. Да. Дело было в ее совершенно гладком, без единой морщинки лице. В сказках ведьмы обязательно страшные, уродливые старухи, эта была полной им противоположностью. — Да, — повторил он еще раз. — Правильно. Я это сразу заметил… Хотя…

— Сами они утверждают, что никакими травами не пользуются, — продолжал Екаб. — Но вряд ли этому можно верить. К тому же учти субъективный фактор: вполне вероятно, они так привыкли к этим травам — к приправам, что не считают их лекарствами, добавляют к еде, как, скажем, мы употребляем перец, горчицу, соль…

— Подожди! — оборвал его Валдис. — Если это был яд в больших дозах, то мужья их должны были тут же тапочки откинуть, в первый же день, а? Что-то тут не стыкуется.

— Почему? — Екаб не отреагировал на его реплику. — Ведь существует немало веществ, причем ядовитых, которые проявляют свои свойства при определенной концентрации, спустя время. Ты слышал о дусте? К тому же яд, случается, образуется только в продуктах деления.

— Хорошо. Но почему же тогда в них ничего не накапливается? Почему для них безвредны продукты деления?

Валдис был уверен, что тут-то он выбил у Екаба козыри. Но тот не смутился.

— Ну как бы тебе это попроще объяснить? Видишь ли, существует внутриклеточный механизм регуляции, действие которого объясняется наличием ферментов — стимуляторов и блокаторов. Надеюсь, мне не надо объяснять сложность химической реакции?

— Не надо.

— Так вот, привыкание