Янтарная гавань - Виолетта Орлова

желая выяснить настроения раторбержцев. Красивое благородное лицо его горело оживлением и немедленным желанием действовать, что, впрочем, впечатлило Лапку не более, чем сидевшего рядом с ней кота.

Лишь один мальчик истерично захохотал в ответ, брызжа слюной во все стороны.

– Лечь в ящик и… заснуть! – наконец смог выговорить он. Артур не обратил ни малейшего внимания на это абсурдное предложение, которое, помимо очевидной нелепости, не несло в себе никакой надежды на спасение. Юноша смотрел на Лапку, которая, кстати, спокойно выдержала его взгляд.

– Сегодня ночью крысы преодолеют преграду и нападут на нас с нескольких сторон.

– Почему именно ночью?

– Днем они не так активны.

– Хорошо. Значит, мы будем защищаться. А что дальше?

– Завтра утром проснется очередной гейзер. Если нам удастся пробраться к кораблю, то мы спасены. Но ты, наверное, едва ли догадываешься, пришелец, что наши шансы равны нулю. Ночью от крыс не будет спасения: они подобно саранче, пожирают все на своем пути.

– Крыса, которая укусила меня… – начал Артур, и при этих его словах лицо Лапки посерело и сморщилось, словно процесс старения в ее случае произошел не за долгие годы, а всего за пару секунд.

– Эта крыса уже мертва, пришелец. Но мой брат Хвостик… Тварь укусила его, – голос девушки дрожал, как натянутый канат, приготовленный для акробатических представлений в цирке.

– Где он? – тут же спросил Артур.

– Какая разница? Лежит там, за стеной, – махнула рукой девушка, указывая на деревянную перегородку из ящиков. Артур немедленно направился туда. Перед его взором предстала печальная картина: на лежанке из потемневших водорослей в горячке метался мальчик, совсем еще маленький для столь суровых испытаний. Тело его на ощупь было раскаленным, подобно разогретой чугунной печи, под глазами залегли синяки, а прекрасные золотистые волосы так намокли от пота, что, казалось, их можно выжимать, как половую тряпку.

Руководитель подошел к больному, с грустью склонив голову. Юноша не слышал, как сзади к нему приблизилась Лапка, однако он всем своим существом ощутил тяжкую скорбь, которая как бы передалась по воздуху от ее сердца к его.

– Он умрет, – хриплым голосом прошептала отчаявшаяся сестра. – Наверное, это к лучшему, так как ночью нас тоже не станет, а он, по крайней мере, не заметит этого.

Артур ничего не ответил. Юноша почти не знал этого ребенка, однако, будучи человеколюбивым, испытывал сейчас сильную грусть. Да и у кого бы не дрогнуло сердце при виде тяжких страданий маленького существа, которое только начало жить? Разве что у самого черствого подлеца на свете.

– Неужели нет никаких лекарств против яда крыс? – все же спросил он. Лапка обреченно покачала головой. – Против смерти никакое лекарство не поможет, – пессимистично ответила она, а в ее темных глазах показались две крупные горошины слезинок. Артур быстро вышел из затхлого помещения, где размещался больной. Дым из печи доходил и сюда, да и вообще распространился по всему дворцу.

Надо было продумать дальнейший план действий. Руководитель вернулся к Инку, застывшему на подстилке в медитативной позе. С лица того не сходило излишне серьезное и даже трагичное выражение.

– Ты видел, Хвостика тоже укусила крыса… – с сильнейшей досадой пробормотал Артур. – Как же это случилось?

Инк безразлично пожал плечами, а на его бесстрастном лице при этом не дрогнул ни один мускул. Казалось, сероглазый юноша мыслями витает где-то в других уголках мироздания, но отнюдь не в печальном Раторберге.

– Послушай, а ты… Точно израсходовал всю свою силу? – нерешительным голосом проговорил Артур. Инк скептически поджал губы.

– Хотелось бы дополнить твою сентенцию. Я израсходовал всю силу на тебя.

– Просто, может… Получилось бы хоть немного помочь ему, он же совсем ребенок!

– Готов рисковать мной ради незнакомого мальчишки? – все с тем же ужасающим спокойствием поинтересовался Инк.

Артур с досадой покачал головой.

– Почему ты думаешь, что это непременно причинит тебе вред?

– Потому, что так говорила моя мать, а я все же склонен ей верить.

– Родители часто преувеличивают опасность, когда речь идет об их детях.

Инк медленно поднял свои серые глаза на Артура; в них таинственно отражались блики от светильников, которых во дворце было великое множество.

– Быстро же ты забыл мой рассказ. Повторюсь. Я не хочу рисковать собой, так как защищаю тебя. Если ты погибнешь, все будет неважно.

– Печешься о всеобщем благе? – проговорил Артур, силясь сдержать иронию, которая помимо воли просачивалась в каждое его слово.

– Да, я думаю обо всех, в отличие от тебя.

Артур с грустью посмотрел на товарища.

– Ах, Инк, что стоит твое благо, когда тебе безразличен тот, кто действительно нуждается здесь и сейчас в твоей помощи? Хвостик умрет, если не исцелить его. Он так же, как и все остальные, входит в сообщество людей, которых ты хочешь в будущем наградить всеобщим благом. Только бедняге уже не насладиться его плодами, ведь он просто не доживет до этого времени. Разве ты не понимаешь, что каждый важен, решительно каждый!

– Я предпочитаю заботиться о большинстве, а не о единицах, – сурово оборвал его Инк. Руководитель неодобрительно покачал головой, а в его синих глазах мелькнули осуждение и неприкрытая насмешка, но эти эмоции тут же испарились бесследно.

– Прости меня, – вдруг с горечью произнес Артур. – Я вовсе не склоняю тебя ни на какие жертвы. Просто мне обидно, что я ничем не могу помочь бедному мальчику, – с этими словами он вновь оставил Инка в одиночестве. Мысли руководителя путались, хотя нужно было рассуждать трезво. Пережить эту ночь… Легко сказать, но как это осуществить? Одолеть полчища крыс, которые, как тараканы, поползут на своих жертв со всех сторон?

– Откуда нам следует ждать вторжения? – спросил Артур у раторбержцев, однако они явно не горели особым желанием отвечать ему.

– Какая разница? Все равно нам не спастись, – безразлично произнесла Лапка спустя целую минуту молчания.

– Вот как? У вас за стеной надежный корабль, который завтра навсегда покинет Раторберг, а вы даже не хотите попытаться?

– Знаешь что, пришелец? Катись отсюда, покуда мы не отдали тебя крысам на съедение. Ты хоть представляешь, сколько наших друзей полегло в яслях и других пещерах? Они уже мертвы. Таковыми будем и мы, так что сопротивляться бессмысленно, – сказал высокий задиристый мальчик.

– Ах, оставь его, Серок. Все равно он вряд ли поймет.

– Вроде я никогда не страдал непонятливостью, – с горечью возразил Артур. – Нужно совместно придумать план действия, какой-то способ, который воспрепятствует крысам пробраться к нам. В конце концов, если сделаем баррикаду из ящиков, им будет не так просто…

Артур не договорил, ибо парень, названный Серком, ощерился, став похожим на большую крысу. В