Янтарная гавань - Виолетта Орлова

сколько-нибудь защитить себя от диких зверей, населявших эти негостеприимные земли…

Не сговариваясь, Даниел с Тином дружно принялись за работу. Они оттащили лодку в сторону и перевернули ее. Под один борт Даниел положил весло, чтобы внутрь проникал воздух, и они могли в случае чего быстро откинуть шлюпку в сторону. Другие два весла он сложил под лодку, намереваясь при необходимости воспользоваться ими, как средством защиты. Потом ребята залезли в свое неблагонадежное пристанище. Но теперь, по крайней мере, они были защищены от ветра, непогоды и зверей, если тем вдруг придет в голову праздная мысль прогуляться по пляжу. Грызун и не подумал к ним присоединиться. Его нещадно рвало, после чего он в полном изнеможении лежал на песке, зачем-то держа ноги в воде. Теперь и вправду было видно, что королю плохо. Неужели двустворчатые раковины пришлись ему не по нутру? Впрочем, Тин с Даниелом не очень-то думали о своем компаньоне. Им отчаянно хотелось спать.

– Будем дежурить? – тихо поинтересовался Даниел, когда они в полной темноте своего укрытия чуть зарылись в песок, чтобы согреться. – У меня нет сил, Даниел, – серьезно ответил ему Тин. – На самом деле, все мои мысли заняты нашими друзьями… Эти волнения словно вытягивают из меня жизненную энергию, понимаешь? Меня бросает из крайности в крайность; на некоторое время я забываюсь, а потом опять начинаю думать про них…

– Послушай. Мы ведь спаслись! Может, и они тоже не утонули?

– Да, но шлюпка-то на корабле была одна! – с жаром возразил Тин. – И мы как раз на ней.

– Они могли воспользоваться обломками судна… – неуверенно ответил Даниел.

– Да, нет же, Дан, признай факт. Мы одни спаслись. И это жутко, если честно. Я бы предпочел умереть, чем жить дальше с осознанием этой трагедии.

– Давай спать… Утро вечера мудренее.

– Ты – настоящий друг, Дан. Честное слово, я люблю тебя всем сердцем! Ты такой сильный духом на самом деле. Не то что я.

– Ты тоже мой друг, Тин. Спокойной ночи, – надтреснутым голосом вторил ему Даниел Фук, в изнеможении закрывая глаза. Сон сморил его почти мгновенно. Впрочем, как выяснилось, ненадолго. Из приятного забвения его вывел ужасный грохот, как если бы на них неожиданно сошла лавина. Даниел в страхе вскочил на ноги и тут же неловко ударился головой о крышу их ночного пристанища.

– Ай! – вскричал он, не в силах сдержать болезненного стона. Тин тоже проснулся и теперь слабо понимал, что происходит. Медленно ребята приподняли лодку и вылезли наружу. Тут же Даниела сбило с ног какое-то дикое животное, а он со страху даже не смог разобрать, кто именно его атаковал. Однако вскоре стало очевидно, что это Грызун собственной персоной. Мышиный король, никогда не блиставший красотой, сейчас и вовсе выглядел отвратительно. Он был весь покрыт потом, с его толстых губ капала желтоватая слюна, а квадратное жилистое лицо его искривила какая-то совершенно жуткая гримаса ненависти.

– Я убью вас! – вопил он не своим голосом. – Убью прямо сейчас!

– Ты сошел с ума? – вскричал Даниел, буквально умирая от страха. Тщедушный юноша выказывал слабые попытки сопротивления; его тонкие руки беспорядочно мотались без одобрения, по всей видимости, своего обладателя, и не причиняли особого вреда противнику. Грызун же подмял его под свою массивную тушу и одной рукой стал душить несчастного, не давая ему вздохнуть. Даниел закашлялся и захрипел. Бедный юноша вдруг осознал, что все кончено. Попытки спастись были напрасными. Они зря вернулись на берег. Неужели эта идея, подсказанная его добрым сердцем, оказалась в действительности неверной, ибо привела их к неминуемой гибели?

Даниел расслабился, уже готовясь принять смерть, как вдруг сопение над его головой стихло. Грызун лежал поодаль, бездыханный, а над ним возвышался грозный Тин с веслом наперевес. И если бы ситуация не была такой плачевной, Даниел, вероятно, рассмеялся бы во весь голос, ибо юный повар выглядел весьма комично. Ему бы следовало потрясать поварешкой, а не оружием, но так уж сложилось, что судьба привнесла в их жизни те обстоятельства, в которых приходилось забывать о мирном времени.

– Я твой должник, – с искренней благодарностью проговорил Даниел, растирая одной рукой пострадавшее горло.

– Вовсе нет, Дан. Мы же друзья. А эта скотина еще дышит. Что будем делать?

Даниел покачал головой.

– Оставим его здесь, а сами уйдем? Но вдруг он увяжется за нами? Убьем? Я точно не смогу этого сделать.

– С ним что-то произошло. Наш король, похоже, совсем спятил. Ты видел его глаза?

– Издеваешься, какие глаза! Он набросился на меня так внезапно, что я сперва даже не узнал его…

– Уходить ночью с берега опасно… За стеной могут быть дикие звери, а здесь мы в относительной безопасности. Предлагаю пока связать короля. Завтра утром увидим, что к чему.

– Да, кажется, у нас в лодке была веревка… – задумчиво ответил Даниел. В продолжение своих слов он залез в шлюпку и достал из-под лавки бечеву. Затем юноша тщательно завязал руки предводителю раторбержцев, используя технику морских узлов. Один конец веревки он привязал к раскидистой фиолетовой пальме, которая одиноко возвышалась на покатом песчаном берегу. – Давай спать, Тин. Завтра утром решим, что делать.

На этот раз ребята спали очень неспокойно. Они не доверяли здешним местам. Гнетущие сны, периодически сопровождаемые кошмарами, повлияли на состояние духа путешественников, и наутро они проснулись совершенно изможденными, как физически, так и морально. Даже мысль о спасении не вселяла больше в их сердца надежду. Но плохой сон оказался лишь началом беды, или, вернее будет сказать, целой череды неприятных событий, которыми ознаменовалось следующее утро.

Во-первых, злополучный Грызун исчез. Неужели морские узлы, с такой старательностью завязанные капитаном, не смогли удержать короля на месте? Более того, во всей этой ситуации наметилась некоторая странность, которая все более вырисовывалась при тщательных исследованиях. Дело в том, что веревка была перерезана чем-то острым. При этом и Даниел, и Тин прекрасно знали, что у Грызуна не имелось при себе никаких ножей или любых других острых предметов.

Следующее. Возле фиолетовой пальмы был притоптан песок в том месте, где лежал король. Но странность заключалась в необычных следах, которые доходили до самой кромки воды и терялись в ней. Создавалось ощущение, что некий таинственный уборщик прошелся здесь своей метлой, отчего отпечатки на песке стали такими размашистыми и длинными. Кстати, не было ни единого намека на следы самого Грызуна, который, казалось, совершенно фантастическим образом испарился с места своей последней лежанки. Сколько Даниел с Тином не ломали голову, они так и не смогли прийти к логическому объяснению этого