Ядовитая - Анна Сергеевна Одувалова

Жорж обижен, он явно ожидал другого ответа, но я даже не соврала. Папа и правда не спрашивает моего мнения, а я и не лезу. В этом вопросе у нас с ним полное взаимопонимание.

Соседка слева оказывается полезна еще меньше. Она лишь рассказывает, что ее подруга не пошла на мероприятие, так как плохо себя чувствует. В городе ходят слухи, будто дочка мэра ждет ребенка и свадьбу, поэтому не привлекает внимание общественности к тому, что хронология событий нарушена. А вот ее муж тут. Я вижу его рядом с отцом.

Молодой человек упорно что-то втирает папе. И я начинаю подозревать его. Слишком уж нагло действует. Но потом я замечаю то, что заставляет меня поменять мнение. Я прячу в сумочку часы, извиняюсь перед всеми и, поискав взглядом Дерека, направляюсь за сцену, где увидела кое-что интересное.

Конечно, стоило бы дождаться законника, но времени нет. Там я заметила одного из тех мужчин, которые напали на Дерека возле его дома. В случайные совпадения я не верю, а значит, напавший на законника появился тут не просто так. Кто знает, вдруг он разговаривает с заказчиком? Я должна посмотреть.

Я всегда такая. Вижу цель – не вижу препятствий. Наверное, в теории меня мог бы остановить Дерек или папа, но они не знают о том, что мне пришла в голову шальная мысль, и поэтому занимаются какими-то своими делами, а я безнаказанно заворачиваю за сцену. Тут много народа. Организаторы, подвыпившие гости, которые почему-то принципиально хотят все контролировать, обслуживающий персонал. Людно и шумно. Идеально, чтобы не привлечь внимания к собственной нетрезвой персоне.

Тут же вижу и того, за кем я последовала. На мужчине светлый костюм, что уже выделяет его из толпы, да и внешность не скажу что примечательная, но узнаваемая. Короткая стрижка и слишком холодный взгляд. К счастью, заинтересовавший меня человек по сторонам не смотрит. Он полностью сосредоточен на своем собеседнике, лица которого я разглядеть не могу, но хочу.

В толпе легко затеряться, поэтому я лавирую между суетящимися людьми и подбираюсь поближе к говорящим, личность одного из которых до сих пор остается для меня тайной. Некоторые подозрения имеются, но на празднике сотни толстых мужиков в черных костюмах. А во мне непростительно много «Просекко». Чтобы убедиться в своих догадках, нужно подойти поближе, чем я и занимаюсь.

Мужчины не обращают на меня никакого внимания, просто неторопливо уходят из пространства за сценой в сторону особняка. Мне приходится двинуться за ними следом.

Не лучшая идея, но другого шанса может не представиться. Плохо, что у меня нет никакого оружия, только магия, которая не всегда уместна. Зато есть артефакт. Как любит говорить папа: есть вещи, которые просто не могут лежать без дела. Если у тебя есть в распоряжении действительно мощная реликвия – пользуйся. Поэтому я достаю часы и надеваю на руку повыше локтя, с запястья они просто соскользнут. Зачем это делаю, не знаю. На всякий случай.

С ними чувствую себя увереннее, хотя представления не имею, как они помогут в критической ситуации. Вот и проверим при случае. Здесь народа меньше и тише. У неприметной калитки мужчины тормозят, а я прячусь за деревом. Не то чтобы меня тут было совершенно не видно, но если не оборачиваться…

Замираю и жду, что будет происходить дальше. Услышать их разговор не получится – слишком далеко, а вот разглядеть второго вполне. Зрение у меня отличное. Сердце стучит громко и часто, волнуюсь. Хотела бы олицетворять выдержку, но нет. Мне страшно в опускающихся сумерках, вдали от праздных людей, наедине с теми, кто, возможно, стоит за убийством Дара, попытками меня подставить и похитить. Несусветная глупость – прийти к ним самой. Но глупость я уже совершила, поэтому остается довести задуманное до конца и не попасться.

Замираю и жду, а потом, не выдержав, все же подхожу ближе. В этот момент мужчины поворачиваются и смотрят прямо на меня. Сердце падает в желудок. Я узнаю второго человека, он узнает меня, и это плохо. Делаю то, что сейчас логичнее всего, – нажимаю на циферблат часов и выдыхаю за стволом дерева с занесенной для шага ногой. До моего фиаско остается несколько секунд. Ошибку я не повторяю. Я узнала все, что хочу, поэтому резко разворачиваюсь и бросаюсь в противоположную от мужчин сторону, чтобы спустя несколько метров с громким «Ой» влететь в массивную фигуру в светлой рубашке, на которую я выливаю остатки своего «Просекко». Все равно жидкость в меня больше не лезет.

– Точно «ой»… – мрачно произносит Дерек, отступая и оценивая ущерб, который я нанесла его рубашке. Непоправимый, и сама вижу. Смиряет меня только то, что формально рубашка не его. Главное, не сказать об этом.

– Не переживай, мы все равно едем домой! – гордо заявляю я.

– Потому что ты больше не можешь пить? – усмехается он и смотрит на меня так, что по спине бегут мурашки. В его глазах нечто до боли напоминающее нежность. Но нежность – это совсем не то чувство, которое люди испытывают при взгляде на меня, поэтому я не очень доверяю тому, что вижу.

– Потому что я выяснила, кто хочет навредить отцу, – с запозданием отвечаю на его вопрос и жду реакции.

– И кто же?

– Муж твоей драгоценной Моны.

– Мона не моя… – начинает Дерек, но я только фыркаю и злюсь, вспоминая некрасивую картину, свидетельницей которой стала час назад. Я умею держать лицо, но не значит, что увиденное не причинило боль. Я думала, для Дерека хоть немного значит то, что произошло между нами. Два раза.

– Против драгоценной ты не споришь. У тебя будут все шансы ее утешить, – жалю я. – Готова поспорить, муж ей осточертел. Она соскучилась по всем этому… – Я неопределенно вожу бокалом в воздухе напротив торса законника, и только подняв глаза, вижу, что Дерек взирает на меня с легкой усмешкой и вопросительно изогнутой бровью. У него хватает совести смеяться надо мной?

– Клэр… не начинай. Я не буду оправдываться за то, что ты видела, – замечает он с мягкой улыбкой, словно я маленький ребенок.

Нет, я понимаю, сама сказала, что случившееся между нами – ошибка и ничего не получится, но… продолжение я придумать не смогу, но настроение этот факт не улучшает.

– А надо бы, – дуюсь я, но, заметив, что Дерек хочет что-то сказать, поднимаю руки. То ли угрожая законнику бокалом, то ли просто предлагая сменить тему.

– Я обвиняю его не потому, что мне не нравится Мона,