Ядовитая - Анна Сергеевна Одувалова

– Преступник сознался?

– Представления не имею, – отмахивается папа. – Главное, мы точно знаем, что Алексис с ними был заодно. Он должен был увезти тебя в Нагдад, и это бы дало злоумышленникам почти полный контроль надо мной. Не только во время этой сделки, но и вообще. Ради твоего благополучия я бы сделал все возможное. Просто я был слеп и глуп, когда настаивал на той свадьбе.

– Ты хотел как лучше, – примирительно говорю я.

– Когда тот план провалился, времени оставалось немного, и за тобой начали охоту в надежде, что получится прибегнуть к шантажу. Но сейчас все закончено.

– А сделка?

– Документы практически подписаны.

– То есть я могу возвращаться к своей обычной жизни?

– Да. Отдохни пару дней от потрясений, и все вернется в свою колею.

Папа целует меня в висок и, отставив пустую чашку, уходит спать. Я тоже поднимаюсь к себе. На прикроватной тумбочке часы, которые я так и не отдала Дереку.

Вопросов у меня еще очень много, и я надеюсь, Дерек на них все же ответит. Завтра. Ложусь спать почти уверенная, что законник приедет с утра.

Я жду его весь следующий день. Между нами слишком много недосказанности. Мы так и не заглянули в мои воспоминания. Но законник так и не заезжает. И вообще никак не дает о себе знать, не пожелав даже поставить точку в наших странных отношениях. Зато под вечер является Мона. Ее-то я видеть совершенно не готова.

Дерек

Наверное, Клэр ждет. Да и неправильно исчезать так, не попрощавшись. Паршиво вышло. Сначала неприятный разговор о том, что между нами ничего не может быть, потом этот дурацкий поцелуй с Моной, а сейчас исчезновение без малейшего «пока». Но моя работа делает меня мудаком. Только ей я остаюсь верен на сто процентов, женщины такого не терпят. И Клэр я даже предлагать не буду. Может, и к лучшему, что не вышло поговорить, хотя я хотел. Но обстоятельства выше нас. Я домой в душ-то съездить и переодеться не могу.

Бессонная ночь, которая перетекает в кошмарный, бесконечный день. Если кажется, что так просто предъявить обвинения зятю генерала, то это иллюзия. Практически нереальное мероприятие, опасное для жизни и карьеры.

Если бы не отец Клэр, не получилось бы вообще ничего. Но именно он выдвинул обвинения, именно он орал в кабинете моего начальника так, что даже дежурные сбежали курить на улицу, именно он требовал справедливости, угрожал лишить должности и работы все управление. Короче, делал все то, что обычно делают богатые зарвавшиеся аристократы. Впервые я слушал подобные вопли с удовольствием.

Нам, по крайней мере, разрешили задержать его и допросить. Немного, но лучше, чем ничего. Правда, потом все пошло наперекосяк.

Не только потому, что приехал генерал (теперь орали и угрожали мне), но и потому, что допрос ничего не дает. Я пытаюсь подступиться и так, и этак, но Райф молчит. Точнее, говорит, но создается впечатление, будто он действительно не в курсе происходящего. Даже делами он занимается через посредника. Просто пешка. Или талантливо притворяется.

У меня остается не более трех часов, чтобы доказать его причастность. Если не получится, придется отпустить и попрощаться с рабочим местом и, возможно, свободой. Генерал, предполагаю, не спустит мне это и отомстит. Но на его месть мне наплевать, не в первый раз идти против системы. Сейчас я умнее, опытнее и шансов выиграть этот бой больше.

Интуиция орет, что я упускаю что-то важное, и только ближе к обеду, в очередной раз заставив Райфа ответить на вопросы и закинувшись еще одной кружкой кофе, я наконец складываю пазл. Правда, легче от этого не становится.

Клэр

Смотрю на Мону и не спешу впускать ее в дом. Она выглядит насчастной. Глаза красные, на лице нет макияжа, поэтому и выглядит на свои несвежие тридцать, но мне все равно ее не жалко. Я вообще не очень жалостлива. При виде соперницы, которая отвратительно выглядит, я способна испытывать только удовлетворение. Кто-то назовет меня стервой и будет прав.

– Клэр, можно мне войти? – дрожащим голосом спрашивает Мона и заискивающе смотрит в глаза, изображая побитого спаниеля.

– Зачем? – спрашиваю недовольно и изучаю бывшую Дерека. По-прежнему не жалко.

– Очень нужна помощь.

– Не ко мне. Я не помогу тебе. – Ну а чего она хочет? Зато я честна. Тоже отличное качество.

– Ему нужна помощь, а не мне, – напирает Мона и аргументы использует, в целом, верные.

Не знаю, какие она преследует цели, но бесит меня невероятно. Я что, похожа на наивную альтруистку или дуру? Сейчас помчусь всем помогать своим присутствием и добрым словом? Ничем другим я все равно помочь не смогу, Моне, правда, отвечаю совсем не то.

– Если бы ему была нужна моя помощь, он сообщил бы об этом напрямую, а не через сомнительных посредников.

– Не твоя, – отрезает она. – Ему нужна моя помощь, но он… С некоторых пор он не горит желанием говорить со мной. У нас все очень сложно.

– Может, на то есть причины?

– Может, но сейчас ты же знаешь, в чем подозревают моего мужа. Это усложняет ситуацию.

– Так это тебе нужна помощь Дерека? – Я приподнимаю бровь и выразительно смотрю на Мону. Она злится, но зачем-то сдерживается и продолжает попытки склонить меня на свою сторону.

– Так и будем стоять в дверях или пригласишь войти?

– Я приглашаю только друзей. Ты к ним не относишься. Если хочешь, присядем в саду. Но предупреждаю: меня начинает утомлять этот разговор.

– Боже, ты еще более тупая, чем кажешься на первый взгляд, – злобно шипит Мона, а я довольно улыбаюсь. Все же вывела стервь из себя.

– То есть говорить ты со мной не хочешь? – спрашиваю я и с наслаждением наблюдаю, с каким трудом Мона берет себя в руки и выдавливает улыбку.

– Я не хочу с тобой говорить, но буду из-за Дерека. И ты меня выслушаешь, потому что он тоже тебе небезразличен.

– Кто тебе сказал такую глупость?

Мона на мгновение теряется, а потом уверенно произносит:

– А мне и не нужно говорить. Это видно.

Пожимаю плечами и подхожу к качелям в саду. Понимаю, оправдания только укрепят Мону в ее мнении. А мне это не нужно. Не знаю почему, но не нужно. Поэтому молчу. Неторопливо покачиваюсь и молчу, жду, когда она продолжит. Мона недовольно морщится, но действительно начинает рассказывать.

– Мой муж ни в чем не виноват.

– Да мне без разницы. С этим я разбираться не буду. Я что, похожа на законницу или активистку?

– Проблема в том, что я