Только об этом не пишите! - Sally KS

не нравилось это место, но он должен был поближе познакомиться с главной подозреваемой. А еще надеялся получить ключи от квартиры Германа Кирьянова сегодня.

Он думал, она станет возражать, но она даже не удивилась его желанию и только кивнула. Когда приставы уехали, оставив бумаги об аресте чучела медведя и лосиных рогов, Лава включила фонарик и тихими, неслышными шагами вышла в коридор. Стас двинулся за ней. Они прошли несколько открытых комнат, пока Лава не свернула в одну из них. Там окна были заколочены, так что свет исходил только от ее фонарика. Лава подождала, когда Стас войдет, и попробовала закрыть тяжелую дверь. Не вышло.

— Дерево так сильно рассохлось, вы не поможете? — спросила буднично.

— Могу попробовать, — ответил Стас и, поднапрягшись, заставил толстую деревянную створку плотно встать в дверной проем. — Но здесь же ничего не видно. Как вы будете снимать?

— За это не беспокойтесь, — изменившимся до неузнаваемости тоном ответила Лава. В её голосе зазвучал раскаленный металл. — Кто вы такой на самом деле? — и она направила свет фонарика прямо ему в лицо.

Стас услышал, как в двери снаружи повернулся ключ.

Глава 5

Стас не видел выражения лица Лавы в темноте, но чувствовал, как сильно она злится. Фонарик держала твердо, рука не дрожала — значит, это не порыв, а холодный расчет. Память подкинула отрывок инструкции: ведьмы в закрытых помещениях без источника света не колдуют — велика вероятность, что разрушающая энергия обратится против них же. Но всё же бесить барышню не стоит.

— Когда вы с дедом успели договориться? — спросил он мирным тоном. — Пока я лазил за чемоданом? Это очень ловко, я поражён!

Лава, не отвечая, подошла к двери, постучала и громко позвала:

— Гектор Арнольдович, у вас все в порядке?

Из-за двери раздалось полушипение-полурычание:

— Тише! Я выпущу потом. Пока не до вас… — и шаги хозяина дома удалились.

— Интересно… — задумчиво протянула Лава. Она еще некоторое время прислушивалась, приникнув к двери вплотную, но затем отошла от Стаса еще дальше, чем прежде, почти к самому заколоченному снаружи окну. Из небольших щелей между листами фанеры в комнату тянулись тонкие ленты света.

— Хотите сказать, что для вас это тоже неожиданность? — уточнил Стас с искренним удивлением. Сразу два сюжетных поворота — это немного чересчур.

— Конечно, — она тряхнула волосами. — И пока мы не поняли, что это значит, давайте не будем отвлекаться. Расскажите, стажер вы наш загадочный, кто вы такой на самом деле и зачем за мной шпионите.

— Что вам такое пришло в голову? — Стас очень старался выглядеть слегка обиженным. — Я же вам про себя всё честно рассказал! Но сейчас не время ссориться, я не хочу здесь сидеть, не понимая, что происходит. Других дверей здесь нет?

Свет фонарика быстро обшарил стены и снова уперся ему в лицо. Стас заслонился рукой.

— Перестаньте, что за допрос с пристрастием! Я хотел вам помочь, а вы меня еще и обвиняете! Нет, вам правда всё равно, почему нас заперли?

Ответом на его вопрос был топот ног по коридору. Чужие мужские голоса переговаривались:

— А где дед?

— Он тут точно один?

Совсем молодые парни, около двадцати лет, определил Стас. Человека два или три.

— Не видно ни хрена, посвети телефоном!

— У меня и так батареи мало осталось!

— А как мы искать будем тогда?

— У деда точно есть генератор, свет же отрезали…

Лава посмотрела в щель окна на улицу.

— Что там? — нервно спросил Стас, понизив голос.

— Ничего не вижу, окна выходят во двор, а эти незваные гости, скорей всего, подошли или подъехали с улицы. Старик двери не запер за приставами, он еще нас собирался выпустить, — ответила она все тем же задумчивым тоном. Стасу он был знаком. Это значило, что думает она не о том, о чем сейчас говорит, — как и обычно, впрочем. У него были основания считать себя самым скрытным в этой редакции, но сейчас он бы усомнился.

Вчерашняя вечеринка и сегодняшний ужин с Евой дали ему много ценной информации обо всех — кроме Лавы. Фотограф Гриша с большим удовольствием рассказывал, сколько он натерпелся, пока ездил с ней на разные задания, но о каких-то необычных способностях криминальной журналистки или ее связи с покойными посетителями редакции ничего конкретного сказано не было. Спонсор конкурса, склеивший ласты в ванне, приставал к Еве, и она этого не скрывала, негодуя до ярко-розового румянца на нежных щеках. Журналисты сплетничали, что благотворитель всегда западал на юных блондинок. Значит, Лава вообще не в его вкусе. Сумасшедший, который ни с того, ни с сего полез в петлю, как минимум два раза был у Марго, и она без лишнего шума, но очень недовольно его выпроваживала. Таксист скандалил с Лавой, но сама Лава при этом оставалась очень спокойной и отвечала ему кратко, без лишних эмоций. Это уже Андрей Андреевич рассказал. «Мне показалось, что я больше нее испугался, — признался он с явным неодобрением ее неженственности. — Он же ее мог ударить! Только когда я пригрозил вызвать полицию, он ушел». Поведение Лавы здесь самое подозрительное, потому что если женщина хранит невозмутимость рядом с агрессором, то либо у нее стальные нервы, либо она точно знает, что скоро с ним расквитается… Судя по тому, что Лава довольно легко впадает в раздражение, нервы у нее все-таки не стальные.

Очень помогло бы, если бы можно было узнать, кто положил ему сушеную ромашку на клавиатуру и зачем: просто странный знак внимания или намек на историю с ромашкой в квартире Германа Кирьянова? Стас даже спросил у секретарши Тамары, не сушит ли кто-то в редакции цветы и травы. Когда она удивилась вопросу, стажер дал вполне правдоподобный ответ: хочет попробовать экологически чистые травяные сборы вместо покупного чая и кофе. Но Тамара только посмеялась: «У нас в провинции, — сказала она, — с травами та же история, что и в больших городах: мы заказываем всю экологию по интернету!» «Лава вроде бы пьет травяные чаи», — невзначай отметил Стас. «Она их в чайной лавке покупает, — охотно объяснила Тамара. — А разные плоды-ягоды заказывает в интернете. Так дешевле, а качество можно выбрать отличное. Если отзывы читать, конечно».

И вот сейчас снова опасная ситуация, а Лава