Только об этом не пишите! - Sally KS

— В телефонной будке я уже была, — задумчиво сказала Лава. — А здесь еще нет.

Светлана не пошла к входной двери, а сначала достала телефон и набрала номер.

— Гектор Арнольдович, вы дома? Откройте, мы подъехали, — скомандовала она, а другим пояснила: — Он живет один, поэтому запирается.

— В таком большом доме живет один человек? — уточнил Стас. Он не удивился, что у последнего должника нет соседей. Удивительным, скорее, было то, что этот последний все еще здесь живет.

— Да, остальных давно переселили, а ему почему-то всё никак не могут выделить жилье от города, — шепотом ответила Светлана. Она явно волновалась.

Тяжелая входная дверь загремела и открылась. На пороге стоял седой старик с пронзительными черными глазами. Тут Стас очень хорошо понял фотографа Гришу. Кто бы ни был этот человек, заходить в его логово не хотелось.

* * *

— Я тебя помню, — проговорил хозяин дома низким голосом, растягивая слова, которые под собственной тяжестью будто бы проваливались глубоко в землю. Он смотрел на Лаву.

— А мы встречались? — Стас почувствовал, как насторожилась Лава.

— Моя фамилия Черепанов, — сказал старик все так же неторопливо и веско.

— Вспомнила, — подтвердила Лава уже более спокойным голосом. — Сколько лет прошло? Десять?

— Я не считал. Что же… заходите, раз пришли, — старик развернулся и исчез в темноте.

За порогом дома света не было совсем. Где-то слышались шаги хозяина, но Светлана растерянно покрутила головой: куда идти?

— Идите за мной, — раздалось из мрака. — Свет отключили на прошлой неделе. Сказали: опасный режим работы, оставлять нельзя.

Лава достала из своей бездонной сумки фонарик, Светлана и Стас подсвечивали дорогу телефонами. Пристав по обеспечению безопасности просто взял дубинку наперевес. Они шли по длинному коридору, вдоль которого виднелись полуоткрытые и явно сломанные входные двери бывших квартир. Доски пола кое-где отсутствовали, и Светлана чертыхалась, попадая каблуком в дыры. Гектор Арнольдович (ну и имечко!) шел впереди, и фонарик иногда ловил кусочек его покачивающейся тени. А Лава тем временем тихо поясняла Стасу:

— Это очень грустная история. Его сын погиб больше десяти лет назад, а он все еще выплачивает долг по алиментам бывшей жене…

— Такая большая сумма?

— Космическая…

Они долго шли по этому коридору прямо, никуда не сворачивая, но тут шаги впереди затихли, а старик подождал, пока гости приблизятся, и резко дернул тяжелую двустворчатую дверь перед собой. Стало гораздо светлее от мягкого вечернего света за окнами.

В комнате Гектора Арнольдовича все окна были целыми. Сумерки еще не сгустились, и можно было разглядеть обстановку: тяжелые темные шкафы, на одном из которых лежали друг на друге два старых, еще с советских времен, чемодана, сервант с треснувшим стеклом, в нем сложенная стопкой посуда, рядом кастрюля и несколько магазинных упаковок — сахар, соль, макароны, гречка, овсянка, бутылка подсолнечного масла. Рядом с сервантом на отдельной тумбочке стояла электрическая плитка, а возле нее — неожиданно красивая новая турка для кофе, покрытая затейливым орнаментом.

В углу Стас заметил старинную ширму с сильно потемневшей репродукцией фрески «Сотворение человека», а за ширмой — высокую кровать с металлической спинкой и луковичными украшениями на углах. Лоскутное покрывало на кровати было новым, разноцветным, сшитым какой-то искусной рукодельницей. Но больше ничего нового в этой большой комнате зоркий взгляд Стаса не разглядел. И стулья с гнутыми спинками, и массивный стол, хаотично заполненный книгами, газетами и бумагами, и пара разношерстных кресел давно потеряли свой изначальный цвет.

— Если вам отключили свет, как же вы готовите? — спросила Лава. — Ведь газ, наверное, еще раньше отключили?

— У меня генератор, — усмехнулся старик. — Готовлю на плитке, когда есть что готовить.

— Имущество для описи здесь? — спросила Светлана неуверенно.

— Оглянитесь, — засмеялся хозяин.

Светлана оглянулась — и вскрикнула. Вслед за ней быстро обернулись и Стас с приставом. Возле входа, скрытый вешалкой, стоял на задних лапах настоящий медведь — выше человеческого роста, с длинными страшными когтями. Чучело скалило зубы в своей последней угрозе этому миру.

— А над дверью — рога лося, — указал старик. — Тоже можете забрать.

Дверь была высоченная — не меньше двух с половиной метров, а потолки здесь, наверное, больше трех, оценил Стас.

— Стремянка нужна, — со знанием дела сказал пристав по обеспечению порядка.

— Так приносите, снимайте, вывозите, — кивнул старик равнодушно. — Была бы у меня стремянка, я бы на этих рогах повесился давно.

— Тааак… — Светлана прошлась по комнате, но, как и Стас, не увидела ничего, что можно было бы описать в счет долга. — Я пока наложу арест, и оставлю вам имущество на ответственное хранение. А шкуры где? Вы говорили, есть еще шкуры — лиса, песец, рысь.

— В чемодане, — кивнул старик в сторону шкафа. — Забирайте и их.

— Стас, вы не могли бы мне помочь? — к Светлане вернулся деловой настрой. — Нужно встать на стул и дотянуться. Я сама не смогу, не хватит роста.

Стас с сомнением посмотрел на пыльный шкаф и на свой светлый пиджак.

— А этот, бронированный, что же? Не сможет? — еще более ядовито усмехнулся старик.

— Не положено, — буркнул пристав.

— Ну как знаете, — старик сел на самый большой стул, сложил руки на груди и вытянул ноги, словно собирался посмотреть интересное представление. А Лава вдруг подошла к нему и села рядышком. Они переглянулись как сообщники и даже улыбнулись друг другу.

Поняв, что другого варианта не будет, Стас подставил к шкафу стул, показавшийся самым крепким и осторожно поднялся. Как он и предполагал, чемоданы были пыльными и шершавыми.

— Верхний, — уточнил старик.

Стас привстал на цыпочки, чтобы удобно ухватиться за края чемодана, и вдруг отпрянул: на него в упор смотрели чьи-то глаза. Когда сердце перестало колотиться, как сумасшедшее, он понял, что это не глаза: на шкафу стоял круглый черный поднос, украшенный металлическими листьями и ягодами. И две ягоды не успели сильно потемнеть от времени…

— Готово, — Стас спрыгнул и тяжело бухнул на пол чемодан.

— Несите сюда, осмотрим, — распорядилась Светлана. — Ставьте на этот стул.

Со старым замком пришлось повозиться (все равно руки уже пыльные), но дерматиновый чемодан со щелчком открылся, и в комнате запахло сухими травами.

—