Янтарная гавань - Виолетта Орлова

этой черной заводи! Ты прекрасно знал, что там, где мы плыли несколько дней назад, никаких червей не было и в помине! Не удивлюсь, если ты выдумал всю эту историю, поскольку хотел, чтобы мы пересели на шлюпку! Мы уже почти добрались до острова Черепаха! И вдруг все мы, по какой-то неизвестной причине, засыпаем от настойки, которую именно ты разливал по нашим бокалам! А на следующее утро оказываемся неизвестно где, с одним компасом и…

– Нет, позволь, – наглым голосом перебил его Киль. – Вовсе не я первый разливал устричной настойки, которая, к слову сказать, была весьма недурной. А Тин!

В этот раз Артур не выдержал. Он резко встал со своего места, и в его движениях было что-то звериное. Яростный взгляд его голубых глаз весьма красноречиво говорил о том, что Килю сейчас не поздоровится. Юнга же как-то смешно ойкнул, сжался, сделавшись совсем маленьким, и комично свалился со своей скамейки на днище шлюпки. Артур медленно приблизился к нему, а ребята, как зачарованные, наблюдали, не в силах помешать или остановить кого-либо из них. Они слишком устали от всего пережитого, чтобы вмешиваться в перепалку. Руководитель наклонился над дрожащим от страха Килем, который только в эту минуту вдруг осознал всю опасность. Впрочем, благородный юноша даже не тронул его. А просто тихо предупредил:

– Если хоть один волос упадет с их головы, то, клянусь, я не пожалею тебя!

Киль с облегчением выдохнул.

– Я уж думал, что мне крышка! – полушутливо, полуиспуганно проговорил он. Однако никто не рассмеялся. А Кирим, сумрачно глядя на юнгу со своего места, добавил:

– А если хоть один волос упадет с головы Артура, то я сам убью тебя, – с холодным презрением проговорил он.

Киль засмеялся, однако смешок вышел каким-то натужным и немного истеричным. Он помолчал, а потом сказал:

– Зря вы так, ребята. Раторберг – славный город. И он не так уж и далеко от Тимпатру. Даже ближе, чем остров Черепаха. Путь, конечно, немного опаснее, но если все время держаться северо-западного течения…

Ребята подавленно молчали. Вдруг, в полной тишине, раздался звонкий голос Дианы:

– Киль, а с чего ты взял, что нам нужно в Тимпатру? Разве мы упоминали об этом в разговорах с тобой?

Юнга вздрогнул, замер, покраснел, а затем вновь тихонько рассмеялся, как бы над самим собой.

– Вы ведь простите меня за то, что я вас подслушивал? Мне так интересно было знать, куда вы плывете и…

– Ты просто крыса, – с презрением выплюнул Артур и отвернулся от него. На душе у него было ужасно скверно. Он всем своим существом предвидел близкую беду, которая неумолимо надвигалась на них.

Между тем над морем опустилась ночь. И такой тихой и зловещей она казалась, особенно из этой хлипкой лодчонки, где остро ощущалась близость воды, несшей в себе страшные опасности. Наверняка потерпевшие кораблекрушение не имели понятия даже о половине из них. Под ними копошились какие-то жуткие твари, а они ничего не могли поделать, ровным счетом ничего. Оставалось только довериться подозрительному Килю, чье поведение, впрочем, выглядело весьма сомнительным в сложившихся обстоятельствах.

В эту ночь все они очень дурно спали. С затаенным страхом незадачливые путешественники прислушивались к каждому всплеску воды и неровному шуршанию волн. Изредка кто-то из них в страхе просыпался и тут же смотрел перед собой, боясь встретиться с ужасными монстрами, по своему размеру превосходящими три «Балерины», вместе взятые. Птицы не летали в этом месте, которое словно было заколдовано. Мрачные черные чертоги, где все вокруг мертво, кроме этой густой желеобразной субстанции под ними, которая дышала, чавкала, переливалась и всхлипывала, словно скорбя о ком-то.

Юнга оказался единственным из всей компании, кто отлично провел эту ночь и славно выспался. По его счастливому и довольному виду можно было сделать вывод, что он не считает ситуацию столь критической. Они не пользовались рулем, ибо Киль сказал, что течение само должно вынести лодку к таинственному и многообещающему подводному городу Раторбергу. Что ж, путники вынуждены были покориться.

Утром, как только темная мгла чуть рассеялась, выявилась еще одна скверная деталь. Оказалось, что Тин забыл питьевую воду! Он так переживал по поводу еды, своей сумы с провизией, что во всеобщей суматохе совсем позабыл про такую важную и жизненно необходимую вещь! Узнав только об этом, он чуть не заплакал, ибо чувствовал, что вот уже во второй раз сильно подводит своих друзей. Киль же принялся его отчитывать на все лады.

– Как ты мог быть таким растяпой, что забыл воду? Нам плыть еще около шести суток! Что мы будем теперь делать, хлебать море?

– Лучше помолчи, Киль, – уставшим голосом проговорил Артур. – Ты не в том положении, чтобы делать кому-либо из нас замечания.

Киль сбился и замолчал. Было видно, что он немного побаивается руководителя и не желает вступать с ним в открытую конфронтацию.

– Кажется, в моей суме есть немного воды, – вдруг скромно заметила Тилли.

– Ах, ты такая умница! – сразу же живо отозвался Кирим из своего угла. Армутка смущенно покраснела. Раньше ее так мало хвалили!

– Тут всего на один день… Да и то не знаю… Хватит ли на всех, хоть по одному глотку.

– Ему не давать, – вдруг безжалостным голосом произнес Инк, указывая на Киля. Сероглазый юноша был ужасно зол на себя, что недостаточно проконтролировал ситуацию. Так же он негодовал по поводу того, что возмущался решениями Артура, хотя они, по сути, были правильными. Киль дернулся, как от пощечины.

– Невероятно! – с обидой вскричал он. – Я все время давал дельные советы, я ни разу вам не солгал… А вы презираете мою искренность! Полагаете, будто я обманываю! Я был так рад, что мы все спаслись, но теперь мне кажется, что лучше уж смерть, чем эти незаслуженные обвинения с вашей стороны.

– Последнее не так уж и невыполнимо, – насмешливо проговорил Артур. Вся его злость на Киля уже прошла, ибо он по своей натуре вовсе не был злопамятным. Юнга же, по всей видимости, совсем не обладал чувством юмора и слова Артура принял всерьез. Янтарные глаза его полыхнули огнем, и он надолго замолчал, угрюмо уставившись на черные воды.

Предрассветная дымка испарилась, и из-за темных набухших туч выглянуло долгожданное солнце. Его появление встречено было с радостью, ибо бедные путники видели в его нежных лучах, пронзавших черноту вод, некое спасение. День обещал быть жарким. В местных краях, видимо, смрадень и не думал начинаться; напротив, чем дальше ребята уплывали, тем жарче становилось вокруг. Это тоже выглядело добрым знаком, но, надо отметить, лишь