Янтарная гавань - Виолетта Орлова

оттуда. Я хочу непрестанно контролировать ситуацию. И потом, Артур, я совершенно не устал и отлично себя чувствую, – оправдывался неутомимый капитан.

Постепенно друзья подстроилась под новый распорядок. У каждого были свои обязанности. Тод окончательно поправился, морская болезнь более не мучала его, и он смог, наконец, в полную силу помогать друзьям. Если вспомнить, что беруанец никогда не боялся высоты, то сразу становилась очевидной его значимость в команде. Сильный юноша бесстрашно взбирался по реям, подобно диким черным белкам, в избытке водившимся в кроне беруанского древа. Сильный ветер трепал его длинные волнистые волосы, добавляя образу какой-то задорной дикости; беруанцу ужасно нравилось чувствовать высоту, ощущать на своем лице освежающее соленое дыхание моря, смотреть, как мимо мачт проносятся дурашливые альбатросы.

Тод сделался поистине незаменимым членом экипажа. Вдобавок к своей основной работе он также во всем помогал капитану. Артур с приятным удивлением отмечал его заботливое, почти трогательное отношение к Даниелу. Его излишняя спесивость и некоторое показное пренебрежение к остальным сменились совсем другими качествами. Тод сам заваривал другу крепкий чай из листьев Ваах-лаба, чтобы тот не заснул ночью. Он приносил ему всякие вкусности со стола, которыми баловали своих друзей Тин и Тиллита. Он первым бросался выполнять любые поручения капитана без лишних разговоров и колебаний.

Надо отдать ему должное, Тод и раньше всегда выделял Даниела среди других. Однако сейчас, казалось, его уважение к другу возросло десятикратно. Глядя на них, можно было предположить, что они являются родными братьями.

Что до остальных членов команды, то их поведение и отношение к сложившейся ситуации так же радовали Артура. Тиллита оказалась весьма способной в области кулинарии. Один раз она приготовила им уху из свежей рыбы, которую удалось поймать в море, используя старую удочку. Поистине ничего вкуснее они не ели за все время их морского путешествия!

Надо сказать, Кирим тогда особенно долго нахваливал похлебку. Кстати, с какого-то момента его большие карие глаза частенько задерживались на красивом лице гордой армутки. Пока еще неосознанно, юноша любовался ее изящным точеным профилем, тяжелым узлом угольно-черных волос, аккуратно свернутых на затылке, загорелыми и крепкими ногами, быстрыми и грациозными движениями, характерными для всех армутов. Как же ее изящная внешность отличалась от мужеподобных черт Шафран! Милосердное море смывало все плохие воспоминания, которые ему пришлось пережить в шатрах Ролли.

Юноша уже перестал связывать Тиллиту с тем ужасным временем, когда он униженно ползал на коленях, вымаливая прощение у жестоких господ. Эта девушка, которую он видел перед своими глазами, была чем-то новым, удивительным, невинным, искренним и в то же время недосягаемым. Бедный Кирим почему-то не знал, как подступиться к Тилли, ему все казалось, что между ними огромная пропасть. В какой-то момент он начал чувствовать рядом с ней ужасную неловкость, слова его путались, он глупо краснел как мальчишка. Его обычный высокопарный стиль речи, приобретенный в разговорах со всезнающей Шафран, сменился простонародным говором бедняков-армутов, которые не могли себе позволить нормальное образование. Кирима уже не смущал тот факт, что ему следует заботиться о девушке, напротив, он делал это с превеликим удовольствием.

Да и вообще среди друзей сложилась какая-то особая мирная атмосфера взаимовыручки и любви; каждый вроде как считал себя обязанным другому. Общие трудности сплотили ребят, которые стали походить на один слаженный организм. Только Киль не вписывался в их компанию. Юнга, к большому сожалению Артура, и впрямь оказался совершенно неспособным во всем, что касалось управления судном. Иногда Даниел давал ему легкие поручения, однако неумелый матрос умудрялся все напутать, сделать наоборот и даже напротив – навредить. Все у него валилось из рук, он был ужасно неуклюжим; вдобавок ко всему юнга боялся всего на свете. Он беспокойно спал, постоянно бегал на палубу – посмотреть, не видно ли на горизонте червей, беспрестанно ныл и плакался на свою жизнь.

Впрочем, ему удалось довольно близко сойтись с Инком. Артур часто видел их вместе, сидевших на деревянных сундуках бок о бок, подобно закадычным друзьям.

Таким образом, не прошло и нескольких дней их безмятежного плавания, как вдруг Тод, ловко слезая с мачты, оповестил всех о том, что увидел вдалеке нечто любопытное. Киль тут же сжался от страха, предположив, что это, конечно же, стая голодных червей, однако Даниел совершенно спокойно отнесся к заявлению приятеля. Достав из нактоуза подзорную трубу, он оставил штурвал и пошел на бак. Какое-то время капитан внимательно обозревал окрестности, но вскоре вернулся с широкой улыбкой на загорелом от солнца лице.

– Артур! Друзья! Мы добрались! – громко и немного торжественно провозгласил он. Лицо его светилось от неприкрытой гордости, однако в этом чувстве не угадывалось ничего негативного: это была лишь сильная радость от того, что он действительно помог своим друзьям.

Ребята гурьбой подбежали к Даниелу. Каждый из них торопливо брал в руки подзорную трубу, раздвигал ее на полную длину, смотрел вдаль, убеждался в правдивости слов капитана и кричал от неудержимого восторга. Они обнимались друг с другом, как маленькие дети, ибо радость их, подогреваемая счастливыми мыслями о скором спасении, была поистине велика.

– Почтение Даниелу, нашему славному капитану! – шутливо вскричал Тод, подхватывая на руки смеющегося юношу.

– Ура! – вторили все остальные. В эту минуту на робкого и красного от смущения капитана вылилось столько хвалебных изречений, сколько он не слышал, наверное, за всю свою жизнь. Решительно все выразили ему благодарность, даже суровый Инк.

– Даниел, ты действительно молодец! Боюсь, я ужасно ошибался на твой счет, – искренне признался беловолосый юноша, и из его уст это звучало настоящей похвалой. Киль тоже невероятно обрадовался; казалось, юнга уже и не верил в благоприятный исход всей этой затеи, но теперь, посмотрев в подзорную трубу и воочию убедившись в том, что перед его глазами простирается извилистый берег острова Черепаха, который не спутать ни с каким другим, он тоже радостно загорланил известные ему одному песенки моряков.

– Скоро ли мы окажемся на суше? – энергично спросил Тин, когда волнение немного улеглось. Даниел улыбнулся.

– Думаю, завтра ранним утром мы будем уже в гавани.

– Ура! Тогда сегодня я приготовлю нам праздничный ужин! И прощальный тренировочный завтрак, ведь мы, увы, покидаем нашу прелестную «Балерину».

– Я смотрю, ты не рад? – посмеиваясь, по-доброму поддел его Тод.

– Просто надоело уже наблюдать твою зеленую физиономию, – парировал Тин.

– Да ладно, меня давно не укачивает. Кстати, странно, ребята, почему меня одного одолела морская болезнь?

– Наверное, мы просто более закаленные! – показала ему язык Диана.

– Значит, завтра мне придется попрощаться с вами, – неожиданно грустным голосом проговорил Киль. – А я уже так к