Барон Дубов. Том 7 - Михаил Капелькин

удар разбил обледеневшие обломки, и в здание вбежали люди в униформе пожарных. Двое сразу подхватили князя Тарасова и вывели из здания. А я выйти не успел. В проход заглянула княжна Онежская. Увидев меня, едва не зарыдала и бросилась ко мне.

— Коля! Родненький!

— Стой!

На лету поймал дурёху. Ещё бы сантиметр, и насадилась она на торчащие из меня чёрные обломки.

От зрелища сломанных клинков девушка тут же побледнела.

— Тебе надо к лекарю!

— Не то слово, — хмыкнул я.

Мы вместе вышли на мостовую, заваленную трупами Саранчи и людей. Здесь произошёл яростный бой, но кончился он победой Лесниковых. От хлынувшего в нос свежего воздуха тут же закружилась голова.

— Как Лакросса? — спросил я.

— С Ла всё в порядке, — заверила меня княжна, пока мы шли по улице.

Возле одного из уцелевших зданий выше по улице столпилась куча народу. В основном все раненые, остальные — лекари и целители с красными крестами на одежде или нарукавных повязках. Туда же завели князя Тарасова.

— Хорошо, — кивнул я.

Подходя к импровизированному госпиталю, понял, что голова у меня кружится всё сильнее и отнюдь не из-за свежего воздуха. Мана почти кончилась. Во всём теле пульсировала адская боль. Раны, нанесённые стеклянным оружием, жгло огнём даже несмотря на Инсект.

— У меня есть небольшая просьба, Василиса, — сказал я, чувствуя, как силы покидают меня.

— Всё, что угодно, — горячо заверила меня княжна.

— Когда лекари будут доставать из меня эти штуки, скажи им, чтобы не порезались. Для них это будет смертельно опасно. И ещё… я хочу оставить их себе. Как сувенир…

Василиса, чьё красивое бледное лицо покрывала размазанная сажа, непонимающе уставилась на меня. Я из последних сил вышел из Инсекта и встретился с мостовой. Лицом. А затем обрушилась тьма.

* * *

Спустя два дня

Очнулся в большой светлой комнате на широкой кровати с жёстким матрасом. Прямо как я люблю. Судя по белым вещам, пижаме в синий горошек и лекарственному запаху, находился я в больничной палате. Надо мной нависал высокий потолок с лампами на ветках. С трудом смог повернуть голову и посмотреть налево. Между кроватью и стеной с окном стояла тумбочка. На ней — ваза с фруктами. Снаружи падал мелкой крупой снег и кружили золотые листья.

Я всё ещё находился на Облачном Древе. Сейчас Нирваларион был спокоен, даже кожа ощущала умиротворение Древа. Той тревогой, что преследовала меня в конце турнира, оно пыталось предупредить единственного, кто мог его услышать, что Саранча пробудилась. Думаю, это случилось благодаря стеклянному уроду, напавшему на нас. Он явно был ещё и узлом, который управлял атакой.

Ладно, главное, что всё позади. Ещё будет время найти этого Тарантиуса и вставить ему в задницу раскалённую кочергу. А пока… пока я так сильно хотел жрать, что истекал слюнями от мыслей о целом вагоне куриц-гриль. Свежих и таких горячих, чтобы ещё жир на них кипел.

Живот громко заурчал, и я попробовал сесть. Не вышло. Полностью перебинтованное тело отзывалось дикой болью на любое движение. Не выдержав, я застонал. Ну а что? Больно, блин!

— Могу поделиться пудингом, Ваше Благородие, — произнёс мягкий, слегка хрипящий голос.

С трудом, но я смог повернуть голову направо. Оказалось, что в палате с деревянными стенами было две кровати. На второй полулежал-полусидел, подложив под спину подушку, князь Тарасов. На нём, как и на мне, была надета такая же белая в синий горошек пижама. В руках он держал стеклянную баночку с густым пудингом карамельного цвета.

— Ваше Сиятельство, — смог разлепить губы и прохрипеть я, — благодарю, но… А вы здесь… как?

Тарасов пожал плечами и поднял глаза к потолку, сунув в рот ложку с пудингом.

— Отравление угарными газами. Местные целители настояли, чтобы я остался под наблюдением на пару дней. А я настоял, что хочу лежать в палате вместе с моим спасителем. Надеюсь, вы простите мне эту вольность.

Я промолчал.

— Похоже, вы вдруг стали единственным, кому я могу доверять, Дубов. И даже со спящим вами мне, пожалуй, безопаснее. Как вы себя чувствуете?

— Паршиво… — честно признался я.

— Понимаю вас… У самого голова до сих пор раскалывается.

Я бы пожал плечами, но они ужасно болели.

— Признаться, я боялся, что вы больше не проснётесь, Николай. Это чёрное стекло… Я слышал, что ваш зверь едва не погиб из-за него. А в вас всадили два меча. И нанесли столько ран… В чём секрет?

— Просто повезло… — соврал я. — Наследственность от мамы-огра. Устойчивость к ядам… и токсинам.

Не собирался я никому раскрывать свои секреты. Особенно если это касается зелий.

— Любопытно… — протянул князь и сунул в рот ещё одну ложку пудинга.

Мой живот заурчал ещё пронзительнее, чем тут же привлёк внимание Тарасова.

— Ох, дырявая моя голова! — Князь схватил стоявший на тумбочке колокольчик и позвонил в него.

Буквально через пару секунд в дверь вошла невысокая фигуристая медсестра — рыжая, конопатая, в белом халатике и белом чепчике. А я почему-то вспомнил зеленоглазую Оксану, медсестру нашей академии, и её красивую, загадочную улыбку.

— Да, Ваше Сиятельство? — обратилась она к Тарасову. — Чего изволите?

— Передайте доктору, что господин Дубов очнулся. И принесите ему что-нибудь поесть?

Только сейчас девушка заметила меня и тут же, смутившись, покраснела.

— Сию секунду! — выдавила она и исчезла за дверью.

— Ну всё, — хмыкнул князь, — готовьтесь, Дубов. Надеюсь, вы достаточно исцелились, чтобы выдержать все объятия, что вам предназначены.

Я вопросительно вскинул бровь.

— Ваши подруги буквально дежурили у постели, — пояснил он. — Только недавно отвлеклись. Они вас очень ценят…

Ценят — ещё мягко сказано. Жить мне спокойно не дают!

Но в груди после слов князя потеплело. Впрочем, я ему так и не задал один вопрос, волновавший меня после возвращения из того царства темноты и загребущих рук.

— А как вы… оказались там? — спросил я.

Прежде чем ответить, он прочистил горло.

— Кхм-кхм… До сих пор саднит из-за дыма. Я, Ваше Благородие, и сам толком не знаю. Инспектировал войска по указу нашего государя, а затем… оказался там. Честно сказать, мне казалось, что я провёл там целые месяцы, а на деле всего несколько дней.

— И что от вас… хотели?

— То же, что и обычно нужно врагу. Численность войск, расположение,