Вернуть Боярство 15 - Максим Мамаев

территории вокруг километров на пять. Становится легче тренироваться, быстрее берете ранги и так далее — прирост не огромный, скорее даже небольшой, но вот так, по капельке, и накапливается могущество, верно?

И стукнуть по столу, велев ему заткнуться, я не мог. Вернее не хотел — слишком уважал их покойного Старейшину, не хотелось обижать его кровь. Да и вообще это было бы уж слишком по свински, наплевать на их мнение в этом вопросе. Мои хотелки тут не послужили бы оправданием даже для самого себя, не говоря уж об обществе и Великом Роде, что затаит на меня обиду. Потому пришлось пойти на крайние меры — на дипломатию…

— Вы поймите — там солдаты и офицеры, знать и простолюдины, честные люди, служившие в войске или как-то иначе трудившиеся во благо страны, не побоявшиеся сражаться с превосходящими силами врага люди. Собранные воедино и неразрывно связанные с самим генерал-аншефом — он им обещал победу и вел их. Выжить, правда, не обещал, так что тут всё честно — он и сам не выжил… Но победа, одна на всех и любой ценой — вот она.

— Да как вы смеете потешаться над моим двоюродным дедом? — вскипел на миг Архимаг, но сразу вспомнил, с кем говорит и сдал назад. — Простите, после той ужасной бойни и этой горькой для меня лично потери я совсем позабыл о некоторых рамках и правилах общения. Приношу свои извинения, господин Николаев-Шуйский.

Он действительно встал и низко поклонился мне, признавая свою ошибку. Хорошо быть Магом Заклятий (или Высшим, как в моем случае) — почти любой собеседник, что позволит себе ляпнуть что-то не то, сразу кинется извиняться. Ибо я теперь официально, по всем принятым и непринятым законам и правилам стал частью самой высшей аристократии, вступил в клуб, где о тебе говорит не твой Род и прочее, а лишь тот факт, что ты взял эту планку. Мне теперь даже Императорский Род, кроме Старейшин и самого правителя с его семьей, обязаны выказывать знаки почтения!

— Прекрасно вас понимаю, Виталий Семенович, — кивнул я, с трудом вспомнив его имя-отчество. — И над генерал-аншефом я ни в коем случае не потешался. Видит Творец-Всесоздатель, мы с вашим родичем чаще не сходились во мнениях, чем сходились, но упрекнуть меня в том, что я его не уважал, не сможет никто. Ибо согласен я был или нет, я всегда следовал намеченной им линии и исполнял взятые на себя обязательства. И он, в свою очередь, оказался куда более опытным полководцем, чем я ожидал, и никогда не использовал свою власть и положение мне во вред. А ведь я точно уверен, что ему не раз приходили не просьбы даже, а прямые приказы меня прикончить… Но в первую нашу встречу мы пообещали друг другу, что на время кампании, пока один соблюдает все обязательства по отношению к другому, меж нами не будет войны и ссоры. И их не случилось, хотя отношения у нас и были очень сложными… В общем, я к чему веду — я уважал Старика (это его прозвище среди подчиненных), и сейчас хочу ему достойного погребения.

— Тогда не понимаю, почему вы сопротивляетесь нашему желанию увезти тело, — оглядел он главные препятствия в лице шестерых Магов Заклятий — от меня и Шуйской до двух Рысевых и двух Смеловых. Именно мы, по сути, были теми, за кем здесь в любом вопросе последнее слово. — Господа, это традиция, которая существует с незапамятных времен. Он — человек, которому наш Род обязан возвышением, тот, о ком в семейных хрониках всегда будет особый, большой раздел с его деяниями, победами и поражениями… Он должен обрести покой у нас!

— Он должен покоиться с полумиллионом воинов, что шли по его слову в бой, из которого почти не было шансов выйти живыми, — возразила Ярослава. — Ты ведь и сам сражался с нами, сам всё видел, ощущал на себе и знаешь! Неужели даже этого недостаточно, что бы дать великому генералу упокоиться на месте своей высшей славы и подвига, вместе с со своим войском? Генералу, что внёс этой битвой своё имя в историю, причем внес навсегда!

После слов о том, что он ощущал в битве на себе, родич Добрынина искоса, с некоторой опаской и боязливым почтением бросил на меня резкий взгляд, что тут же отвел. И, дослушав Ярославу, опустил голову, устало потер лоб и признался:

— У меня есть особый артефакт связи, по которому я общаюсь со своим Главой. И я рассказал ему о сложившейся ситуации. Я прекрасно понимаю, о чем вы говорите и что чувствуете, больше того — если бы это зависело от меня, я бы и не вздумал возражать, ибо согласен с вами. Но поймите меня правильно — у меня приказ Главы Рода. Может быть, я использую здесь артефакт и вы обсудите это с моим Главой?

Умный мужик. Понимает, что если продолжит настаивать на своем, то запросто получит аж восемь чародеев восьмого ранга, у которых будет… Ну, не вражда с Родом Добрыниных, конечно, но отрицательное отношение практически на пустом месте. И быть ответственным за это и возможным козлом отпущения он не желал, предпочтя дать возможность слишком уж решительно настроенному Главе самому пообщаться с нами. Правильный ход, хвалю…

Вообще на совещании присутствовали ещё и все Архимаги плюс командиры полков и выше, что выжили. И у всех аура — кто на грани прорыва, кто изрядно прибавил в развитии и семимильными шагами движется к следующему рангу. Странный эффект — Сила Души Высших и и особенно Великих Магов была одним из инструментов воздействия на массы вражеских и защиту собственных войск. Активно использовалась нами в больших сражениях — и никогда я не наблюдал подобного эффекта. Обычно подобное столкновение, когда сходились насмерть Высшие и Великие Маги с примерно равным врагом, это буйство Силы души лишь немного помогало попавшим под его воздействие.

Наш же случай уникален, и однозначного ответа у меня не имелось. Главное предположение — жители этого мира слишком восприимчивы к подобным воздействиям.

В общем, помимо шести Магов Заклятий, здесь присутствовали ещё и пять десятков Архимагов — от новичков, взявших ранг на днях, до тех, кто изначально был на седьмом ранге, но не перешел на следующий. Зато сияли полными мощи аурами достигших самого пика Архимагов, которым оставался лишь шаг к следующему рангу. Самый сложный, да… Но теперь — из